сломала эту шею?
Он встал и шагнул к ближайшему дверному проему, который вел в маленький покой.
— Здесь сбит бюст с постамента возле двери, — сказал он, — а здесь поцарапан пол и занавес сорван… На Каллиана Публико напали в этой комнате. Вероятно, на короткое время ему удалось вырваться от убийцы, или оторвать его от себя, когда он пытался спастись бегством. В любом случае, он выскочил в коридор, убийца последовал за ним и уже в коридоре прикончил его.
— Но если дикарь невиновен, то где же этот дьявол? — спросил префект.
— Невиновность киммерийца еще не доказана, — сказал инквизитор. — Но для начала обыщем помещение…
Он остановился, прислушиваясь. С улицы донесся грохот колес кареты. Грохот приближался, затем стих, словно обрубленный.
— Дионус! — распорядился Деметрио. — Отправь двух человек к карете! Пусть приведут сюда кучера.
— Судя по звуку, — сказал Арус, который хорошо изучил все уличные шумы, — я бы сказал, что эта карета остановилась перед домом Промеро, это напротив магазина шелковых товаров.
— Кто такой Промеро? — спросил Деметрио.
— Главный секретарь Каллиана Публико.
— Доставьте и его вместе с кучером, — приказал Деметрио.
Двое стражников двинулись прочь. Деметрио все еще изучал труп. Дионус, Арус и оставшиеся в комнате стражники не сводили глаз с Конана, который стоял неподвижно, с мечом в руке, как живое воплощение угрозы. Через некоторое время перед замком прозвучали шаги, и почти сразу же вслед за этим в дом вошли оба стражника и с ними плотный смуглый человек в кожаном шлеме и длинной куртке кучера, который держал в руке кнут, и маленький перепуганный человечек, типичный представитель того рода людей, что выбиваются из среды ремесленников и становятся правой рукой богатого купца или торговца. Обнаружив на полу труп, человечек с криком отшатнулся:
— Ох, я же знал, что все это плохо кончится! — пролепетал он.
— Вы Промеро, главный секретарь, я полагаю, — сказал Деметрио. — А ты?
— Энаро, кучер Каллиана Публико.
— Вид твоего убитого хозяина, кажется, не слишком потряс тебя, — заметил Деметрио.
Темные глаза блеснули.
— А чего вы ждали? Кто-то сделал то, что я давно уже собирался сделать, да никак не мог решиться.
— Так, так! — пробормотал инквизитор. — Ты свободный человек?
В глазах Энаро мелькнула горечь, когда он распахнул свою куртку и показал выжженное на плече клеймо.
— Ты знал, что твой господин вернется сюда ночью?
— Нет. Вечером я пригнал карету, как обычно, к замку. Он сел, и я направил лошадей к его вилле. Но прежде чем мы выехали на Паллианову дорогу, он приказал мне возвращаться назад. Он показался мне очень взволнованным.
— И ты повез его обратно в замок?
— Нет. Он мне велел остановиться возле дома Промеро. Там он меня отпустил и приказал вернуться за ним вскоре после полуночи.
— Сколько времени было тогда?
— Тогда только-только стемнело. Улицы были почти пусты.
— Что ты делал после этого?
— Я вернулся в барак, где живут рабы, и оставался там, пока не пришло время забрать моего господина из дома Промеро. Я поехал прямо туда. Ваши люди схватили меня прежде, чем я успел постучать в дверь Промеро и назвать себя.
— Ты не догадываешься, зачем Каллиан решил навестить Промеро?
— Он не разговаривает с рабами о своих делах.
Деметрио повернулся к Промеро.
— Что вы знаете об этом?
— Ничего.
Зубы секретаря стучали.
— Каллиан Публико входил в ваш дом, как уверяет кучер?
— Да, господин.
— Как долго он у вас оставался?
— Совсем недолго, а потом он собрался уходить.
— От вашего дома он отправился в замок?
— Не знаю! — Голос секретаря сорвался.
— Зачем он приходил к вам?
— Чтобы… чтобы обсудить дела.
— Вы лжете! — резко произнес Деметрио. — Зачем он к вам приходил?
— Не знаю! Не знаю! — истерически выкрикнул секретарь. — Я не имею к этому отношения…
— Заставьте его говорить, Дионус! — приказал Деметрио.
Дионус сделал знак одному из своих людей. С жестокой ухмылкой тот подошел к задержанным.
— Вы знаете, кто я такой? — угрожающе спросил он. Он поднял голову и уставился на свою жертву, которая шарахнулась в сторону.
— Вы Постумо, — испуганно ответил секретарь. — Во время допроса вы выдавили глаз одной девушке, которая не хотела выдать своего любовника.
Жилы на шее Постумо вздулись, лицо залила красная краска, когда он схватил жалкого человечка за ворот и так его повернул, что почти задушил беднягу.
— Говори, крыса! — зарычал он. — Отвечай инквизитору!
— Митра! Пощады… — пролепетал Промеро. — Я клянусь…
Постумо безжалостно ударил его по лицу, сперва слева, потом справа, швырнул его на пол и пнул ногой в пах.
— Пощады… — хрипел разбитый секретарь. — Я все… все скажу…
— Тогда вставай, скотина! — загремел Постумо. — Нечего тут разлеживаться и скулить!
Дионус тайком бросил взгляд на Конана, посмотреть, впечатляет ли его эта сцена.
— Теперь вы видите, что бывает с теми, кто бунтует против власти, — заметил он.
Полный презрения, Конан плюнул ему под ноги.
— Это слабак и дурак, — проворчал он. — Пусть только кто-нибудь из вас попробует схватить меня, и он получит возможность собирать свои кишки прямо с пола.
— Вы готовы говорить? — спросил Дионус секретаря.
— Я знаю только… — хрипло шепнул Промеро, с трудом поднявшись на ноги и скуля при этом, как побитая собака, — …что Каллиан вскоре после того, как я вернулся домой (я оставил замок почти одновременно с ним) постучал в мою дверь и отослал карету. Он угрожал мне, говорил, что выгонит с работы, если я расскажу об этом. Я только бедный человек, господин, у меня нет ни друзей, ни связей. Не работай я у него, я умер бы от голода.
— Это ваше дело, — буркнул Деметрио. — Как долго он оставался у вас?
— Примерно за полчаса до полуночи он ушел от меня и упомянул, что направляется в замок, но потом вернется ко мне, когда сделает то, что задумал.
— А что он задумал?
Промеро медлил, но испуганный взгляд на Постумо, который угрожающе сжал кулак, быстро развязал ему язык.
— В замке было нечто, что он хотел исследовать.
— Но почему он делал это один и в такой тайне?
— Потому что эта вещь не была его собственностью. Она прибыла на рассвете вместе с караваном откуда-то с юга. Люди из этого каравана знали не больше, чем другие люди из другого каравана, откуда-то
