воздух — шла стройка, это означает прогресс в жизни страны.
Он покосился в сторону Клодии. Как эту картину воспринимает иностранка? Не испытала ли она уже шок от жары и шума? Если это и так, то виду не подает, держится спокойно. Она быстро прошла в прохладный холл здания компании аль-Хамри и проследовала за Сэмом к лифту. Будто каждый день бывала здесь.
Оставив Клодию с помощником отца, Сэм направился прямо в кабинет старшего аль-Хамри. Отец и сын обнялись.
— Отец, как ты себя чувствуешь?
Вид пожилого человека вызвал у Сэма тревогу. Тот постарел и выглядел усталым. И когда Сэм обнимал его, то удивился, какой он худой — нет, даже хрупкий! Что же произошло за те полгода, что прошли с момента их последней встречи в Гамбурге, где спускали на воду их новый контейнеровоз? Почему никто не сообщил ему, что отец неважно себя чувствует?
— Сейчас, когда ты здесь, прекрасно. — Абдул аль-Хамри улыбнулся. — Как ты долетел?
— Прекрасно, мы даже смогли немного поработать.
— Мы?
— Я привез свою помощницу, Клодию Бредфорд. Ее участие необходимо при переговорах.
— Кто это? — нахмурился старик.
Сэм озабоченно разглядывал отца. Он уже говорил ему о Клодии и предупреждал, что она прилетит на подписание документов. Неужели отец стал терять память?
— Эта девушка работает у меня два года. Как говорят, моя правая рука. Я полагаюсь на нее и полностью ей доверяю.
Отец неодобрительно покачал головой.
— Конечно, ты все еще убежден, что место женщины — в семье, — возразил Сэм, — но не в сегодняшнем мире. Посмотри на Амину, на то, как она управляет своим магазином.
— Знаю, знаю, что все изменилось. Но, по правде говоря, я бы предпочел, чтобы Амина вышла замуж и сидела дома. Но у нее свой ум. Как у тебя. Как у твоей матери. — Боже, помоги ей, — пробормотал Абдул аль-Хамри. — Страна быстро меняется. Но все ли перемены к лучшему? Что-то должно идти по-старому, чтобы жили традиции. В браке, в семье, — многозначительно добавил он. — Поэтому ты здесь. Разве не так?
— Конечно, — кивнул Сэм, напрягшись. Издалека, из Калифорнии, ему казалось, что это только помолвка, что женитьба произойдет очень не скоро. — Но отец говорил как о вполне реальной вещи именно о браке своего сына. Сэм не чувствовал себя готовым думать об этом. Пока еще нет. Теперь, когда он в Тэззатайне, мысль о том, чтобы жениться на незнакомке, вовсе не казалась ему столь уж привлекательной.
— Как Захара? — дипломатично спросил он.
— Не знаю. Я не видел ее. И ее отца тоже.
Сэм нахмурился. Что бы это значило?
— Какие-то проблемы? — спросил он.
Отец недовольно стрельнул в него взглядом.
— Уверен, что все в порядке.
После короткого разговора Сэм понял, что он и отец далеки от согласия. Они по-разному воспринимали роль женщины в их стране. Во время телефонных разговоров и отец, и сын никогда не затрагивали такие вопросы. И сейчас лучше говорить о бизнесе.
— Во всяком случае, контракт почти готов к подписанию, — сказал Абдул аль-Хамри. — Когда дела будут завершены, у твоей помощницы появится возможность развлечься. Заняться покупками или поиграть в гольф. Амина позаботится о ней, когда ты и я будем заняты. В бумаги следует внести кое-какие изменения. Речь идет только о церемонии подписания. И конечно, бал в честь помолвки. Ты не можешь себе представить, как это радует меня! Конечно, и Одалию тоже. Бен Абдул Одалия мой старый друг, второго такого нет в мире. Мы всегда надеялись… Хотя…
Сэм ждал. Но отец, погрузившись в свои мысли, молчал.
— Ты уверен, что все радуются этой помолвке? — спросил Сэм. Его удивляла какая-то неуверенность в словах отца.
— Садись, — сказал отец. — Я должен кое о чем попросить тебя.
Клодия чувствовала себя как Алиса в Стране чудес. Упала в заячью нору и оказалась в Зазеркалье. Снаружи температура, наверное, больше сорока градусов, причем с невероятной влажностью. А в доме кондиционеры гоняют по комнатам прохладный воздух.
Она предполагала, что восточный город окажется шумным. Но не ожидала такого оглушительного грохота от работы строительной техники. Еще ее удивляли маленькие песчаные вихри на улицах, а также множество белоснежных зданий, отражавших ослепительно яркий солнечный свет. Одетые по последней европейской моде мужчины и женщины спешили по своим делам. Почти у всех женщин на головах прозрачные шарфы, у мужчин — куфии, традиционные головные платки бедуинов.
После ознакомления с офисом появилась высокая стройная женщина в элегантном черном костюме и представилась:
— Амина. — Она пожала Клодии руку и ласково улыбнулась. — Вы, должно быть, устали после полета. Где мой брат? Ах да, он с отцом. Пойдемте. Вы остановитесь в моих апартаментах. Вам нужно до банкета распаковать вещи и немного отдохнуть.
Банкет? Клодия не ожидала так быстро попасть на банкет.
— Мне нельзя уйти, не сказав Сэму.
— Мы будем недалеко отсюда. Семейные апартаменты наверху, в этом же здании. Очень удобно, особенно для трудоголиков моей семьи. — Она улыбнулась, смягчив этим свое критическое высказывание. — Я попрошу передать Сэму, где мы. Ох уж эти мужчины! Когда они начинают говорить о танкерах и фрахте, то забывают о времени. Мне надо напомнить им, что сегодня вечером у нас званый обед. Будут, конечно, Баяди и семья Захары. Ведь мы отмечаем не только объединение, но и помолвку. Надеюсь, вы приятно проведете время.
— Пожалуйста, не беспокойтесь обо мне. Я с удовольствием побуду одна.
— Вы безусловно пообедаете с нами. — Амина сделала знак молодому человеку, тот подхватил сумку Клодии и пошел к двери.
Да, переспорить членов семьи аль-Хамри, будь то брат или сестра, ей не удастся.
— Здесь все так удобно, — заметила Клодия, когда они с Аминой поднимались на лифте.
Все здесь было не просто удобно, но и очень красиво.
Старинная мебель выглядела уютной и элегантной. В дверях Амина сняла туфли, Клодия последовала ее примеру. Хозяйка объяснила ей, что ковры, впрочем, как и многоцветные драпировки на стенах, — ручной работы местных художников. У Клодии они вызвали неподдельное восхищение, и Амина пообещала повезти ее на базар за покупками.
Открыв французские двери, Амина впустила легкий морской бриз. Клодия вышла на балкон и с удовольствием глубоко вздохнула. Какое облегчение уйти от повсеместной прохлады кондиционера! Воды залива сверкали под лучами послеполуденного солнца.
— У вас, конечно, свои неотложные дела, — сказала Клодия. — Пожалуйста, позвольте мне не отвлекать вас. Я могу побыть одна.
— После обеда в магазине сидит моя помощница, — объяснила Амина. — Я так ждала встречи с вами! Теперь, когда вы здесь, мне стало легче дышать. Как и всем нам.
— Я не понимаю. Я здесь лишь потому, что должна быть под рукой, если с соглашением об объединении в последнюю минуту возникнут проблемы. — Клодия надеялась, что суеверные предсказания гадалки давно забыты.
Амина задумчиво кивнула. На балкон вышла женщина в простом длинном платье с двумя стаканами тамариндового сока и вазочками с оливками и орехами и поставила все на кованый железный столик.
— Спасибо, Фатима, — поблагодарила хозяйка горничную и подождала, пока та покинет балкон.
— Проблемы? — печально улыбнулась Амина. — Ах, если бы вы только знали!
