исчез.
За поворотом дороги, когда крепость уже скрыли рослые густые кусты, с обочины навстречу Эвриху поднялись два дюжих молодца. Они явно дожидались здесь именно его, и слезливая скорбь, только что заслонявшая для арранта весь мир, вмиг улетучилась: Эврих живо встал в стойку, рука потянулась к мечу, губы сами собой приготовились растянуться в зловещем оскале. Волкодав, наверное, еще и до ворот не дошел, пронеслось по закоулкам сознания, а я без него уже…
Старший из парней примирительно поднял ладони:
– Мы здесь не за тем, чтобы нападать на тебя, почтенный… Младшая семья великого Сонмора рада послужить его друзьям, приехавшим из-за моря. Ты позволишь нам сопровождать тебя и, если понадобится, ограждать от ненужного любопытства?..
Со стен замка хорошо видели, как два человека прощались у поворота дороги, после чего один, спотыкаясь, поплелся обратно к городу, второй же решительно прошагал прямо к воротам, а подойдя – взялся за увесистое бронзовое кольцо и трижды гулко бухнул им в проклепанную дубовую створку.
Сразу же заскрипели мощные петли, и половинка ворот приоткрылась, ибо гласит одна из заповедей Близнецов:
«Если к тебе стучатся – открой». Следует неукоснительно соблюдать эту заповедь, по крайней мере когда стучащий одинок и опасности для целой крепости с воинами уж точно не представляет.
– Святы Близнецы, прославленные в трех мирах, – сказал Волкодав и вошел внутрь, отчетливо понимая, что делает, может статься, последние вольные шаги по земле.
– И Отец Их, Предвечный и Нерожденный, – ответил молодой стражник, стоявший, как полагается стражнику, в кольчуге и застегнутом шлеме. Чувствовалось, что наняли его совсем недавно: почетный долг службы еще не превратился для него в опостылевшую обязанность, а начищенный доспех оставался предметом гордости и заботы, ради которого стоило терпеть неудобство. – Что за дело привело тебя, добрый человек, в Дом Близнецов?
Возраст вошедшего было непросто определить. Когда-то русые, а теперь изрядно поседевшие волосы, безобразный шрам на лице, сломанный нос, сивая борода и такие же усы… очень спокойные серо-зеленые глаза, в которых не было ни волнения, ни боязни, ни любопытства. В общем, прирожденный убийца. И оружия более чем в достатке. Молодой воин, повидавший немало наемников, сразу решил, что раскусил, с кем имеет дело. Знаем-знаем, мол, мы эту породу. Правда, отнюдь не у каждого наемника висел за спиной такой замечательный и определенно очень дорогой меч. И не у каждого на плече, настороженно озираясь, сидела большая летучая мышь.
– Я слышал, – сказал Волкодав, – будто Прославленные в трех мирах прислали в этот свой Дом учителя, умеющего сделать воина непобедимым…
– А-а, – понимающе кивнул стражник. И окликнул своего товарища, стоявшего по ту сторону толщи стены: – Скажи там, пусть разыщут Избранного– Ученика, это к нему!.. – И пояснил Волкодаву: – Сейчас придет Избранный Ученик, брат Хономер… то есть, конечно, если он уже закончил наставлять новичков… Он посмотрит, на что ты годишься, и решит, можно ли тебе будет остаться. Ты пока проходи… Отдохнешь немного, если придется подождать, хорошо?
Избранный Ученик, брат Хономер. Кивнув, Волкодав вошел в передний двор замка и огляделся. так и поймешь, почему крепости, первоначально выстроенные от врагов, неизбежно превращаются в тюрьмы. Он уже чувствовал себя почти в заточении. Ощущение было жутким. Зачем его вообще выстроили, этот замок? От кого тут спасаться? Или это на всякий случай, на будущее?..
– А мы уж думали, ты в храмовую библиотеку идешь, – блеснул молодыми зубами стражник, несший службу во дворе. Вооруженные молодцы, как раз подошедшие сменить его, дружно захохотали.
– Большая библиотека-то? – не обидевшись, спросил Волкодав. Парень ожидал совсем другого и не смог сразу придумать остроумный ответ. Только буркнул что-то, дескать, за всю жизнь не прочтешь. И замолчал.
Над внутренними воротами красовались резные, чудесной работы, образа Близнецов. Обняв друг друга за плечи, божественные Братья ласково улыбались входящим. Старший, в красных одеждах – он выглядел чуть суровее, – притом еще как бы заслонял и оберегал Младшего, облаченного в нежно-зеленое. Прекрасные, полные достоинства юные лица, золотое сияние, лучащееся от рук и голов… Волкодав поймал себя на том, что пристально вглядывается в лик Младшего, ища в нем черты сожженного на Харан Киире. Потом ему померещилось, будто деревянное изображение было некоторым образом не полно. Ну конечно, дошло до него краткое время спустя. Между Близнецами, обнимая Обоих и сама заключенная в Их объятия, должна была бы улыбаться Их Мать. Деревенская дурочка, Сумасшедшая Сигина, повсюду искавшая Сыновей и наконец-то, надо думать, Их обретшая в надзвездном краю… Доколе со Старшим Младший брат разлучен…
Как же так, сидя на солнышке у нагретой стены, задумался Волкодав. Почему нам с Эврихом выпало Ее сопровождать? Сколько последователей у Близнецов – а ведь мы с ним ни разу Им не молились? И там, в горах, мой Хозяин Громов пришел, мне на выручку, хотя Он-то уж знал, что я, сам не подозревая того, взялся отстаивать Бога чужой веры?.. Может ли так быть, что мы, люди разных кровей, поклоняемся Одним и Тем же, только под разными именами? Может ли так быть, что Создавшие Нас являлись к народам в том облике и с той Правдой, для которой эти народы были готовы? И Сигина, Мать Близнецов, на самом деле есть наша Великая Мать Жива, Вечно Сущая Вовне?.. И, значит, нет ложных и истинных вер, а есть только добро и зло в самом человеке?.. И Высшие, окруженные благими душами живших прежде нас?.. Они, наверное, улыбаются, слыша те имена, которыми мы здесь, на земле, по-детски Их наделяем. И горько скорбят, когда мы идем друг на дружку войной, силой доказывая, чья вера лучше… Может ли такое быть, прадед Солнце. Или Ты за подобные помыслы на меня и светить теперь не захочешь?..
Солнце улыбнулось ему с высоты.
Брат Хономер не заставил себя долго ждать. Когда он вышел из внутренних ворот, венну сразу бросилось в глаза, что он был не в обычном жреческом двуцветном облачении. То есть цвета-то остались и даже с прошлого раза сделались как будто ярче, но украшали они теперь не полотняное одеяние до пят, а короткую рубашку, из-под которой выглядывали грубые потасканные штаны. И было похоже, что Избранный Ученик только что вытирал голову полотенцем, умываясь после каких-то трудов. Волкодав легко догадался, после каких именно.
– Святы Близнецы… – начал было брат Хономер, но тотчас осекся: – Я уже где-то видел тебя, язычник?..
Голос у него тоже был прежний, красивый и звучный, воистину предназначенный отдаваться под сводами храмов и разноситься над многолюдными площадями. С таким голосом только и провозглашать истины во имя Небес.
– Три года назад ты проповедовал в Галираде, – ответил Волкодав. – Я был там в то время.
– Как же, помню, – подходя и останавливаясь, медленно произнес Хономер. Потом в его глазах появилась едва заметная насмешка: – В те времена ты кое-чего стоил на мечах… в чем мы и убедились, к немалой нашей досаде. А теперь, значит, решил поучиться искусству безоружного боя? И пришел к Близнецам, на которых воздвигал когда-то хулу?..
– Я молюсь своим Богам и не восстаю на чужих, – повторил Волкодав. – Я и тогда Близнецов не хулил и теперь не намерен. И вот что. Я сюда пришел не учиться. Я пришел сказать, что пора вам выгнать Наставника, который учит плохо и неправильно, и нанять меня вместо него.
Он выговорил эти слова медленно, веско и так, чтобы слышали все. Голос он повышал редко, но когда требовалось – умел. Он был заранее готов к тому, что последовало, и не вздрогнул от хохота, обрушившегося со всех сторон. УЖ верно, среди мужчин в крепости не осталось ни одного, кто бы не испытал на себе грозную руку Кан-Кендарат или ее лучших учеников. Оскорбившись за хозяина, Мыш злобно зашипел и по привычке полез было на волосы, но Волкодав легонько тряхнул головой, и понятливый зверек вновь притих на плече.
– Три года назад ты был очень наглым молодым парнем, язычник, – отсмеявшись, покачал головой брат Хономер. – С тех пор у тебя прибавилось седины, но наглость, я смотрю, еще не повышибли. Таким, как ты, не место в нашей обители. Мы здесь радуемся людям смиренным и скромным, любящим учиться во славу Близнецов, а не кричать с порога, что они лучше всех. УХОДИ.
– Эй, язычник, ворота вот здесь, – окликнул молодой стражник, тот, что приглашал Волкодава внутрь.
