Но сейчас не до того. Малышей нужно уложить в постельки, средних уговорить пойти спать, а старшим твердо сказать, когда гасить свет. А Джордж Милсон… Больше откладывать нельзя.
— Джордж! — позвала она его, и он, конечно, слышал ее, но не откликнулся. Зато подошел Майлз Фаерлэнд.
— Почему вы хмуритесь? Скажите же мне, в чем дело? Я с радостью помогу вам.
Его мягкая манера обезоружила ее, и она решилась:
— Когда девочки подрастают, я знаю, что им сказать, но Джордж…
— Хотите, чтобы я рассказал Джорджу о взрослении?
— Да… Нет! Не то. — Чувствуя, что покраснела, она пришла в еще большее смятение.
— Нет?
— Нет. Дело в его первой зарплате в пятницу. Он не понимает… — Она была в отчаянии: мистер Фаерлэнд тоже ничего не поймет из ее объяснений. Ведь это такой пустяк, такая ерунда. Хоть бы он не смеялся, не отмахнулся, как это сделал бы Тони.
Но Майлз Фаерлэнд заговорил спокойным, понимающим голосом:
— Доверьте это мне, мисс Лейк.
— Но вы не…
— Доверьтесь мне, — повторил он добрым и одновременно властным тоном.
— Джордж! — позвал Майлз Фаерлэнд, и тот, почувствовав эту властность, тут же явился. Они удалились в кабинет заведующего.
Полчаса спустя, Джина услышала, как Джордж Милсон поддразнивает в кухне миссис Деггинз: «Торт плохо пропекся. Спорю, вы не взбили, как следует, масло». Миссис Деггинз возмутилась: «Как ты смеешь, Джордж?», а тот отвечает: «Я вправе жаловаться, потому что плачу за свой стол и оплачиваю часть расходов на детей». И в его голосе слышалась гордость.
Глава 2
Наутро Джина проснулась с легким сердцем. Она испытывала облегчение от того, что все так хорошо с Джорджем — в окно она увидела, как весело побежал он на работу. Да и сама она спустилась по лестнице, перепрыгивая через ступеньки.
— Вид у тебя, — встретил ее внизу Тони, — словно тебе сделали инъекцию бодрости. Последнее время ты казалась вялой, дорогая.
«А кто виноват?» — могла бы парировать Джина, но воздержалась. Испытываемая ею легкость делала возмездие ненужным. Улыбнувшись, она не воспользовалась случаем, чтобы напомнить о близкой отставке отца, как неизменно поступала в последнее время, подталкивая его к принятию решения.
В столовой она с удивлением увидела Майлза Фаерлэнда — отец обычно не завтракал с воспитанниками. Чего у него не отнять, так это умелого обхождения с детьми. Он как будто был создан для такой работы и, несмотря на всю свою твердость и врожденную властность, «вписывался» в их круг.
У него был дар гасить вспышки раздражения у детей и вызывать их смех. И детскую подначку он воспринимал отлично. Когда проказница Шарлота подсунула ему высосанное яйцо, шеф спокойно срезал его верхушку, посолил и начал с показным удовольствием черпать воздух, пока едва не сложившаяся пополам от смеха Шарлота не подала ему целое.
— А я-то подумал, что такие у вас в «Орандж-Хиллз» яйца, — пояснил он девчушке. — У нас другие. Но новые места, да и новые начальники иногда отличаются от старых. Я, наверное, отличаюсь от своего предшественника, но не очень, надеюсь. — Он улыбнулся Джине.
Джина ответила улыбкой, опускаясь на стул и тут же начиная намазывать маслом и нарезать кусочками тост для малютки Поля.
— Вам незачем вставать так рано. Отец никогда не завтракает с детьми. К тому же, вы еще не приступили к своим обязанностям.
— В возрасте вашего отца, я тоже, быть может, не стану вставать так рано, а ваш отец, в мои годы, возможно, поступал, как я.
— Возможно, — она и не заметила, что вздохнула.
— А вы опечалены, — констатировал он.
— Да нет…
— Тогда — что?
Не могла же она заявить: «Я опечалена вашим назначением лишь потому, что никак не могу женить на себе одного человека, ибо, не добейся я этого, не знаю, что буду делать с отцом».
— Это можно прокомментировать так: «Король умер, да здравствует король!» — уклончиво ответила Джина.
— Момент нового волнения, — подсказал он.
Новое волнение! Вот, что она почувствовала сегодня утром, — поняла Джина. Необычайная легкость! Облегчение! Исчезла донимавшая ее необходимость загнать в угол Тони. Непонятное, но приятное ощущение.
— Вы хотели бы посмотреть сегодня еще что-нибудь? — вежливо поинтересовалась она. — Вы еще не видели, как оборудован наш спортзал, не ознакомились с нашей картотекой.
— Я найду себе занятие, мисс Лейк, а вы делайте свое дело, как если бы меня здесь не было.
Это было бы трудно с любым шефом, даже седовласым и доброжелательным, а уж Майлза Фаерлэнда — тонкого, проницательного, восприимчивого и совсем молодого — таким не назовешь.
Она вывела малышей на ежедневную утреннюю прогулку через поля до игровой площадки. В последнее время Джина старалась от этого уклониться. Малыши, оказывается, тонко чувствуют настроение взрослого, а у нее оно было паршивым уже несколько месяцев.
Шел обычный разговор с детьми, пока Ричард не заметил: «Сегодня ты не плачешь, я чувствую!»
Устами младенца… Она точно не плакала, даже в глубине души. В ней жила эта странная легкость, это новое чувство освобождения. И дело не в Джордже, а в том, что, с появлением нового шефа, перед ней словно бы открылась дверь. Побудит ли Тони к действию присутствие такого привлекательного мужчины, или ей придется действовать, как советует Барбара?
Оправдывая ожидания детей, Джина скатилась с детской «горки»… прямо в объятия нового шефа.
— Извините, — смутилась она, опасаясь, что он принял ее за круглую дурочку.
— Не можешь победить их, вступай в их ряды, — усмехнулся он. — Весьма здравая политика. Однако…
— Да, мистер Фаерлэнд?
— Случилось нечто, с чем мне не справиться… — Он нахмурился.
У Джины остановилось сердце. Уже не о стратегии ли «подставного» речь? Но откуда ему знать, если даже она сама не думала об этом всерьез!
— Пришло сообщение из Орандж-Хиллз. Кое-кто из наших прогулял сегодня школу, воспользовавшись отсутствием старого зава или испытывая терпение нового, поскольку тот не может показать зубы… пока. — Его голос подсказал Джине, что «новый» обязательно их покажет, дайте только время.
— Звонил директор? — спросила она.
— Да, Джейвс, Филипс и Эндерс не явились на утреннюю перекличку.
— Надо же!
Фаерлэнд пристально посмотрел на Джину, и она поняла, что придется говорить.
— Это Эндерс, — неохотно сообщила она. — Верховодит он.
— Ваш бузотер? Да не волнуйтесь, в каждом заведении есть такой.
— Ну…
— Рассказывайте, мисс Лейк.
— Кен Эндерс — англичанин, всего несколько месяцев в Австралии и несколько недель у нас в
