— Как странно! Как ново! А вдруг это модно? — Нет-нет, не стреляйте! Ха-ха! Бесподобно! Умора! Возьмём его, братцы, живым, За деньги, за денежки в цирк продадим! Тут сучьев покрепче они нарубили, И клетку с колёсами соорудили, И дерево в кадке поставили — вместе С гнездом и несчастным слоном на насесте. Впряглись, потянули: «Эй, ухнем, раз-два!» — И скрылись, и ветер унёс их слова. И долго они пробирались по скалам, Ущельям ужасным, горам небывалым, И клетку тащили, пыхтя, за собой, Пока не спустились на берег морской. А там — на корабль, и вперёд по волнам. Но качка, увы, непривычна слонам. То вверх подлетая, То падая вниз, Твердил он, глотая То брызги, то бриз: — Бросы не слонают… Слоны не брова… Ой, мячет, как скачик, моя голова! Спустя две недели — какие недели! О, как эти волны слону надоели! — На палубе юнга высматривал зорко Огни городские ночного Нью-Йорка. Рассвет, и портовая пристань видна, И с грохотом вниз опустили слона На тросе стальном, на железном крюке, В гнезде, на насесте, на узкой доске. И сделка готова, Цирк платит сполна — Да кто же не купит такого слона! Продали в цирк! И с тех пор по аренам (На выходных — по удвоенным ценам) Всюду возили слона напоказ: Москва (штат Айдахо), Париж (штат Техас), Лас-Вегас, Лас-Пальмас, Хо-Хо-Кус, Дайтона… «Слон на яйце! Настоящий, в три тонны! Сам туда влез и не прыгает вниз. Шутка природы? Загадка? Каприз?» Люди смеялись и тыкали пальцем В Хортона. Стал он несчастным скитальцем, В шумных собраньях он был одинок, Мрачно молчал и глядел в потолок, Лишь губы его шевелились едва: — Слоны не бросают на ветер слова! Но вот как-то раз, двадцать пятого мая, Давал представление цирк на Гавайях, В том самом курортном раю, в Гонолулу, Куда от гнезда и труда улизнула Прогульщица Мэйзи. Болтаясь без дела, Конечно, она с высоты углядела Толпу и флажки циркового шатра: — Ура! В цирк хочу! Цирк приехал! Ура! И Мэйзи, дугу прочертив в небесах, Пикирует книзу, врывается в дверь И к самой арене торопится… — Ах! Я вас узнаю, удивительный зверь! И Хортон, в глаза ей взглянув, побледнел, Но вслух ничего ей сказать не успел: Как раз в этот миг оглушительный треск Послышался из-под насиженных мест. — Я слышу царапанье и бормотанье, И скрип скорлупы, и по стенкам шуршанье — Как будто и впрямь я недаром сидел На этом яйце сорок восемь недель! Мой птенчик, он здесь! Чудеса из чудес! — Слон Хортон вскричал, покидая насест. — Твой?! — Мэйзи вскипела, сама не своя. —
