Доктор Сьюз
Слон Хортон и город Ктотов
В жарких джунглях, в июле, в стране какаду Слон Хортон плескался в прохладном пруду. Так славно купаться… так тихо вокруг… Вдруг Хортону некий послышался звук. Слон замер, привстал, огляделся в тиши — Как странно: вокруг не видать ни души. И снова! Как будто чуть слышимый стон: «На помощь! Спасите!» — и думает слон: «Здесь бедствие терпит неведомый кто-то… Не видно ни лебедя, ни бегемота, Так кто же зовёт?» — Я готов вас спасти, Но кто вы, простите? И где вас найти? — Спросил он — но воздух звенит пустотой, И только пылинка летит над водой. — Не слыхивал я, чтоб пылинка звала На помощь, — бормочет он. — Ну и дела… А вдруг на пылинке сидит существо? И голос, который я слышал, — его? Пылинку — и ту я заметил не сразу, А он-то и вовсе невидимый глазу. Он там, на пылинке, он плачет и стонет: Попал он в беду и в пруду он утонет, Летит он один без руля и ветрил, Уже из последних он держится сил, А с берега ветер безжалостно дует… Он мал, но он мыслит, но он существует! И, вытянув хобот могучий вперёд, Берёт он пылинку, на берег идёт И медленно-медленно, бережно, нежно Её опускает на клевер прибрежный. — Фырк! — фыркнуло с берега. — Я, кенгуру, Здесь вижу нелепых фантазий игру! Чтоб кто-нибудь был так бессовестно мал?! — Фырк! — в сумке её кенгурёнок сказал. — О, что вы! — им Хортон промолвил в ответ. — Я слышал прекрасно, сомнения нет. У нас, у слонов, замечательный слух — Поверьте, что их там не менее двух! А может быть, трёх! Или даже восьми! Вдруг там поселилось семейство с детьми? Их ветром носило, их било волной — Прошу, не шумите, им нужен покой! — Семейство? — смеясь, кенгуру продолжала. — Ты глуп! Ты дурак! Ты болван, каких мало! — Да, мало, — сказал кенгурёнок, и тут Вдвоём с кенгуру они плюхнулись в пруд. — Ужасные брызги! — нахмурился слон. — Что если намокнет и свалится он? С друзьями, с детишками в мокрой воде? Мной, Хортоном, брошены в этой беде? О нет, никогда, я им должен помочь! — Он клевер сорвал и уходит с ним прочь. Тем временем в джунглях шептались соседи: «Наш слон сам с собой говорит! Видно, бредит! Какая-то чушь на каком-то цветке!..» А Хортон в тревоге бродил и тоске: — Что делать мне с ними? Пристроить их тут? Повсюду опасности их стерегут. Нельзя их оставить, ведь, как ни взгляни, А мыслят они, существуют они! Тут Хортон застыл: Голосок говорил! Слон к уху цветочек поднёс — и едва Сумел разобрать вот такие слова: — О друг благородный, спасибо! Ты спас 
