поспорили. Понятно? Блин, пока я тут с тобой вожусь, время-то пошло уже!
Последние слова он произнес с некоторым отчаянием и вопросительно взглянул на Алину. Ошарашенная его напором, а главное, просящим, чуть ли не заискивающим тоном, девушка смотрела на него во все глаза и пыталась убедить себя в том, что все происходящее — дурная шутка крепко выпившего человека. И все-таки что-то ее останавливало. Может быть, именно этот тон и еще взгляд — в нем тоже читалась искренняя просьба.
— Бред какой-то… Как же можно спорить на живого человека? — пробормотала она.
— Ну тебе же это ничего не будет стоить, сестренка! И даже наоборот, посидишь, проведешь вечер в компании с интересными людьми, покушаешь хорошо, выпьешь…
— Я не пью.
— Ну, это… просто посидишь. Что тебе, трудно? Я и денег дам за беспокойство. Много дам! Ты со своей тряпкой и в три месяца здесь столько не заработаешь. И ведь практически ни за что деньги, учти. Ну? Шевели мозгами быстрее, сестренка, время же идет, пойми ты!..
— Ну ладно, — решилась вдруг Алина, сама не зная почему. — Только мне переодеться надо и еще вот инвентарь положить в бытовку. Вы меня на улице подождите.
— Никакой улицы, сестренка, ты что, с ума сошла? Двадцать минут у нас осталось! Бросай все, начальства не бойся, я договорюсь!
— Да стойте вы! Не могу же я в таком виде…
— Вид достойный я тебе обеспечу! Тут через дорогу бутиков, как грязи!
Он снова уверенно схватил ее за руку и потянул за собой. Алина не сопротивлялась.
По ту сторону ресторана, из которого они только что вышли, действительно сияли россыпями огней витрины магазинов. Незнакомый молодой человек затащил Алину в первый попавшийся — да впрочем, можно было не выбирать. Судя по вывескам и ценникам на витринах, в эти ряды не могло затесаться ширпотреба. Странный человек толкнул вращающуюся дверь, втолкнул Алину внутрь и едва ли не с порога сказал двум молоденьким продавщицам в форменных строгих костюмах, что выросли перед ними, как из- под земли:
— Девочки-красавицы! Каждой на чай по сто баксов сверх покупок, если за десять минут вы мне сделаете из вот этой, — он снова слегка подтолкнул Алину в спину, — Королеву с большой буквы! Такую, чтобы в обществе показать не стыдно — ну, вы понимаете, сестренки!
«Сестренки» и в самом деле поняли его с полуслова. Они синхронно кивнули незнакомцу, быстро переглянулись и принялись за дело. Одна из продавщиц быстро, но вежливо увлекла Алину в большую примерочную с зеркалами до полу и, не дожидаясь разрешения, стала расстегивать ее рабочий комбинезон. Вторая, двигаясь быстро и бесшумно, уже несла к ним несколько платьев и костюмов, удерживая их на некотором расстоянии друг от друга — чтобы, упаси бог, не помять. На какое-то время Алина перестала принадлежать себе: она была просто куклой, которую раздевали, одевали, заставляли поворачиваться во все стороны. Ей поднимали и опускали руки, просили попридержать подол, распускали волосы, усаживали на низенький пуф и примеряли туфли, босоножки, какие-то немыслимого фасона кружевные сапоги… Трудно было поверить, что на все это действительно понадобилось десять минут!
— Получайте свою Королеву, — сказала старшая из них с явным удовольствием в голосе.
Тяжелые занавеси примерочной раздвинулись, и Алина предстала перед этим странным человеком, что называется, во всей красе.
Человек прищурился и обежал Алину взглядом, в котором сквозило удовлетворение оттого, что он не ошибся. Да, мало кто решился бы возразить, что девушка в длинном, до полу, вечернем платье из темно- малинового органди, которое уверенно открывало маленькую крепкую грудь и как будто стекало мелкой рябью по бедрам, была красива. А впрочем, конечно, дело было не в платье, вернее, не только в нем. И уж конечно, не в сережках и колье от Сваровски, которые так кстати нашлись в этом магазине. Все это просто оттенило мягкую красоту девушки — и ее шарм, и очарование. Увидев ее на черной лестнице дорогого ресторана с тряпкой в руках и в форменном комбинезоне, сторонний наблюдатель мог бы только сказать, что девушка очень молода. Здесь, в интерьере дорого бутика, в окружении нарядов и эксклюзивных безделушек, в этом шуршащем платье, в красных туфлях на длинной и тонкой, как игла, шпильке, становилось понятно, что стоящая перед вами девушка — истинная красавица…
— С волосами нам повезло, — довольно обратилась к незнакомцу старшая продавщица. — Такие волосы — прямо водопад… Им никакая прическа не нужна.
— Класс, — согласился молодой человек. — И мне время не тратить.
Обе продавщицы переглянулись — они явно не поняли, что он хотел сказать.
— И насчет косметики тоже, — заметила вторая. — Мы только губы чуть-чуть блеском тронули, красавице вашей… А так больше ничего.
— А вот с руками беда, — вздохнула первая.
Алина вспыхнула и проворно спрятала за спину руки. Как и всякая уборщица, девушка старалась беречь руки от воды и едких растворов, но это удавалось не всегда, и кожа на ладонях была сухой и местами потрескавшейся. А ногти обрезаны, что называется, под корень, безо всякого следа маникюра. Не такие уж страшные руки, нормальные руки рабочего человека. Там, среди обслуги ресторана, или, скажем, в метро никто бы не заметил короткие ногти и красноватые пальцы. Но вечерний наряд требовал соответствия — и Алине показалось, что даже манекены смотрят на ее руки с осуждением.
— Руки — ладно. Что руки? Руки эти нам не целовать, — весело хохотнул молодой человек и полез в карман за бумажником. — Спасибо вам, сестренки, уложились, как договаривались, за это каждой премия. — Он вынул две стодолларовые бумажки, помахал ими в воздухе и по очереди пришлепнул их на плечо каждой из продавщиц, как будто награждал их погонами. — А нам пора. Слышишь, ты, новоявленная Королева? Шевелись, мы уже и так опаздываем. За мной давай шагай.
Алина чуть подхватила подол и сделала первый шаг, стараясь не замечать хамоватых ноток, явственно слышимых в голосе любителя заключать пари. Нога, не привыкшая к таким высоким каблукам, подвернулась при первом же шаге — Алина пошатнулась, но сумела удержать равновесие. Обе продавщицы тихо вскрикнули.
— Что?! — Мужчина мгновенно обернулся.
Девушка замерла на месте — она была поражена, как мгновенной злобой исказилось его до сих пор спокойное и даже добродушное лицо.
— Что?! — спросил он отрывисто. — На ногах не стоишь? От счастья обалдела? Ты мне брось это! Живо руки в ноги и вперед — если я из-за тебя пари проиграю, тебе крепко не поздоровится, учти! Такие бабки в тебя впалил, ты столько даже во сне не видела — попробуй только не отработать! Ну?!
Это «Ну?!» и еще кривая ухмылка, больше похожая на оскал, заставили Алину вскинуть голову. Черт возьми!!! С какой стати он позволяет себе так с ней разговаривать?! Неужели этот толстый кот считает, что за какие-то вшивые платье и туфли она теперь будет смотреть на него снизу вверх?! В конце концов, это она делает ему одолжение, а не наоборот!
— Ну? — торопил тот. — Долго будешь стоять? Шевели ногами!
И он снова, как тогда, на лестнице, схватил ее за руку.
— А ну убери грабли! — прошипела Алина, глядя ему в глаза. — Убери руки, я сказала! Убери руки и пошел на… отсюда, понял? Я тебе сейчас «пошевелю ногами» — мало не покажется!
Молодой человек остановился, ослабил хватку и моргнул. Резко высвободившись, Алина, подхватив подол, поочередно вскинула обе ноги. Ярко-красные туфли на шпильках, описав дугу, пролетели в сантиметре от головы нахала — он даже пригнулся и втянул голову в плечи — и со стуком свались где-то у самого входа в магазин, ударившись о стеклянную дверь.
— Послушайте! Послушайте! — заверещали обе продавщицы. — У нас нельзя устраивать скандалы! У нас этого совершенно не положено!
Алина уже рвала с себя шуршащее платье — прямо здесь, посреди магазина. Ахнувшие продавщицы начали описывать вокруг нее быстрые круги.
— Послушайте! Послушайте! Послушайте!
— Дайте мне мою одежду! Немедленно! Куда вы ее дели?!
Платье трещало, не хотело стаскиваться через голову, и этот треск дорогой эксклюзивной вещи
