Грибник

далее виднелся пенёк, около которого опёнок прервал жизнь почтальона. «О Боже! А ведь все убийства были на этой дороге», — внезапная мысль, будто гром среди ясного неба, поразила участкового. Как же он раньше не сообразил! Смерть застала здесь тех, кто шёл в направлении Козина или из него. «Странное дело, козинских давно в сельсовете не видно, — размышлял участковый. — Но никого это не взволновало. Вероятно, потому что колхозников в деревне уже не живёт, а до пенсионеров никому нет дела. Не ходят получать пенсии — и замечательно. Не жалуются на тяжёлую жизнь — конторе легче. Автолавка в Козино тоже уж полгода как не ходит… Чем они там живут?»

В подлеске мелькнул тёмный силуэт. Ворчунов заметил его краем глаза и сильно занервничал. Руки дрогнули, ноги стали путаться в педалях. До Козина оставалось полкилометра, можно сказать, пара поворотов, однако участковый решил не рисковать. Лучше вернуться позже, с подкреплением. Ворчунов остановил уазик и начал разворачиваться. Дорога была узкая, поэтому проделать маневр в один приём не удалось. Руль влево, вперед, тормоз, задний ход, руль вправо, газ, вперёд… Коробка передач закапризничала, рычаг отказался фиксироваться. Старший лейтенант истерично забил по педали сцепления. Бесполезно. Уазик стоял на месте, ревя двигателем.

Колыхнулись вершины ближних кустов. Между сосен задвигались тени. Участковый с недюжинным усилием сумел включить первую передачу и резко дал по газам. Уазик прыгнул на дорогу, вильнул в сторону ближайшего дерева и уткнулся в него бампером. Молодой березняк затрещал под ногами человека, выходящего из чащи. Он был обут в резиновые сапоги, на сгибе руки держал корзину…

Вытаращенными глазами старший лейтенант Ворчунов наблюдал за тем, как сушеная шляпка подберезовика рассекла воздух и разбила стекло автомобиля. С ужасом милиционер осознал, что сезон грибника-убийцы длится круглый год, не ограничиваясь осенней порой. До сих пор люди гибли от свежих грибов, участковому предстояло стать первой жертвой сушеного.