ТЭИМ КОРДО!
Перевод был таков: 'Назад, немедленно! Назад, немедленно! Всем отойти на семьсот шагов!'.
Мама медленно, очень медленно повернулась к воину… а бюстгальтера на ней уже не было. Из внезапно ослабевших рук воина выпало и лассо, и охотничий нож…
И все же, несмотря на откровенную неловкость ситуации, я вдруг поймала себя на мысли, что они удивительно гармонично смотрятся вместе. Он и она, на скалистом берегу, обрамленном кустарниками, ветер развевает ее темные локоны, заставляя их касаться его кожи, солнце озаряет эту удивительную картину…
'Женщина!!!' — я чуть не подпрыгнула от испуга.
Нет, все хорошо, но это эмоциональная связь порой как бы не вовремя.
Устало вздохнув, я миролюбиво ответила:
'Да, мужчина'.
И получила взбешенное:
'Где ты?!'.
Вспомнила версию собственного исчезновения из дома главы клана МакЭдл и честно созналась:
'В подземелье у эйтн.'
В ответ тишина, ну так я еще полюбовалась видом остолбеневшей мамули на фоне не менее остолбеневшего воина-охотника. И все же как здорово они смотрятся вместе…
'Сердце мое, — вновь потребовал внимания Эран, — ты же не станешь мне лгать, правда?'.
'Эм… А традиции Иристана запрещают женщине лгать воинам?'
Некоторое время в моих мыслях царила тишь и благодать, а после был задан вопрос:
'Жизнь моя, если ты имеешь, хоть какое-то отношение к событиям в Каарде, тебе лучше сказать сейчас!'
Бракованный навигатор! Я невольно поежилась, потом вспомнила, что все это вообще не моя идея была. Но учитывая степень наших неприятностей, как бы о виновности речи быть не может. В общем, нужно выкручиваться.
'Любимый, тебя так плохо слышно… тут какие-то помехи… Я тебе позже перезвоню.'
Сказала и только потом сообразила, ЧТО я ему сказала. Помянув нестабильный атом, я торопливо поднялась из воды, и решительно воззвала к маме.
— Мама!
И ждала я всего чего угодно, а вообще ругани и хоть каких-то действий, а услышала рассеянное:
— А?
Не поняла. Даже головой тряхнула, и позвала снова:
— Маааам!
И что я слышу? Все тем же рассеянным тоном:
— Да-да, Кирюш. Главное домой поздно не возвращайтесь и привет Мике…
Нормально! Там явно не только воина накрыло. И все бы ничего, но что-то делать-то надо.
— Мааам, — уже без надежды на ответ, позвала я.
Я, конечно, ничего особого уже не ждала, а зря. Самое интересное только начиналось.
Мамуля вдруг вздрогнула всем телом, и отступила на шаг… Потом еще на шаг, и все это не отрывая взгляда от воина… Третий ее шаг, вполне мог завершиться падением в воду, но третьего шага не случилось.
— Остановись, женщина! — сильным, властным голосом произнес воин.
Зря он так. Ой зря…
Мамуль действительно остановилась. Да что там остановилась — она застыла от негодования. В следующее мгновение изящные и чего уж скрывать — мускулистые руки, сложились на груди. Плевать что грудь обнаженная, а на мамуле одни трусики… не особо все прикрывающие. А затем мама ледяным тоном приказала:
— Повтори!
Глаза воина медленно сузились, губы вновь превратились в две тонкие линии. Но сдержался и не менее ледяным тоном произнес:
— Сбавь тон, женщина!
Полный аут.
Теперь мамуля просто таки излучала негодование, однако голос ее был убийственно спокоен, когда она произнесла:
— Ты смеешь мне указывать, воин?!
В ответ этот самый воин просто шагнул из кустов. И вот теперь мы увидели его так сказать всего. Высоченный, мускулистый, огромный и опасный. То как он двигался, ну так, наверное, тигр двигается — неспешно, плавно и как-то сильно. Примерно так же двигался и Эран тогда, в квартале, где у них дома для развлечения. И потому я точно знала, что, несмотря на кажущуюся неторопливость, этот воин способен преодолеть метров двадцать за долю секунды. Короче и моргнуть мама не успеет!
А она моргать явно и не собиралась. И едва воин остановился в шаге от нее, весь такой опасный и могучий, мамуля шагнула ближе и вся постаралась стать ровнее, чтобы быть выше. Но куда ей, еще бы на полшага и у мамы был бы реальный шанс уткнуться носом в мускулистую грудь — выше она не доставала.
Воин, явно, о том же самом подумал, и, не смотря на воинственный вид мамули, вдруг улыбнулся. На миг всего, после опять суровый стал, но улыбался же. А мама еще ровнее стала — в общем, кто-то в ярости.
В этот, печальный для него миг, воин решил продолжить беседу и выдал:
— Да, женщина, я смею тебе указывать!
Счас опять начнется про право левого трицепса. Я тяжело вздохнула и полезла в свой рюкзак — убить не убью, а вот если прицельно направить луч фонаря, скорректировав угол преломления от воды и… В какой-то миг я поняла, что использую не свои знания. Совсем не свои, но все действия осознанные, как будто это я выживала на улице, среди беспризорников и… И тут я остановилась. Посмотрела на маму, на воина, и словно поднялась над ситуацией — как взлетает птица. И теперь я четко видела всю ситуацию, просчитывала все варианты ее развития, предугадала исход сражения с воином и поняла невероятное — так вот в чем их сила! И вот почему мамин риск всегда был оправдан — она просчитывала на несколько порядков больше чем я! Воины вообще видят весь мир иначе!
Стою шокированная. Осознание медленно накрывает волной негодования и паники… В то время как вторая часть сознания уже просчитывает схему схватки… Именно просчитывает, со всеми вероятностями. У меня перед глазами уже схемы боя, перемещения нашей троицы в момент сражения и действия, которые могут принести победу. Правда одна мысль очень сильно тревожила — у этого воина тоже есть тень, значит такие же картинки возможных вероятностей его мозг так же сейчас активно составляет. Бракованный навигатор!
Но тут мама перестала держать паузу и задала глупейший вопрос:
— По какому праву?!
Воин медленно, как-то прям слишком медленно, протянул руку, осторожно обхватил запястье правой мамулиной руки, и так же медленно собственно владелице и продемонстрировал. Я даже не сразу сообразила, о чем он. Потом вспомнила — браслет! Его нет, значит женщина свободная и без защиты. Он ей просто продемонстрировал, что его в его праве ничего не останавливает. Жаль, я в тот миг выражения мамы не видела.
А затем воин отпустил ее руку, и с какой-то злорадной торжественностью начал говорить:
— Киара МакЭдл, властью меча и света…
Дальше произошло невероятное. Мамина ручка, та самая правая, которую только что подвергали принудительной демонстрации, метнулась к воину и накрыла его губы, заставляя умолкнуть. И пока воин пытался сообразить, для чего это ей требуется, мама, не менее торжественно и значительно более злорадно, произнесла:
— Гарданг Таргар, властью меча и света, ты мой!
От удивления, я попросту шлепнулась обратно в воду. Там сидеть и осталась. Воин же отреагировал
