Он зашел в зал, присел за стойку бара.
— Кружку светлого пива,— обратился Саша к бармену.
Рядом с Сашей за стойкой бара сидели метрдотель и официант Сергей Григорьев. Народу в зале почти не было, поэтому они неторопливо пили кофе и курили.
— Чего от тебя менты хотели? — спросил метрдотель.
— Какого-то китайца на пляже шлепнули,— сказал официант.
— Ну и что?
— Я его пару раз обслуживал.
— Это что, теперь преступление? — удивился метрдотель.
Бармен поставил перед Сашей кружку пива, но тому было уже не до выпивки. Саша услышал разговор, происходивший рядом с ним.
— Они хотят,— сказал Григорьев, чтобы я составил фоторобот человека, с которым этот узкоглазый ужинал.
— А... Понятно.
— Я завтра попозже подойду, а то мне к одиннадцати в ментуру нужно зайти.
— Хорошо, я скажу Антону, чтобы тебя подменил.
В зале появились посетители, и официант направился к ним. Саша сделал несколько глотков пива и поставил кружку на стойку. Он положил рядом с ней деньги и, встав, вышел из ресторана...
В это время в Двенадцатом отделении милиции в дежурной части мирно дремал майор Чердынцев. У майора была слабость, которую он никак не мог в себе побороть, несмотря на сетования начальства и угрызения совести. Чердынцев любил «залить за воротник». Делал он это, как правило, в нерабочее время, но иногда срывался и пропускал стаканчик прямо во время службы. Вот и сегодня ко второй половине рабочего дня Чердынцев был изрядно подогрет. В отделении было жарко. Это окончательно сморило майора, и он задремал в дежурке возле телефона.
Внезапно раздался звонок. Чердынцев снял трубку.
— Дежурный Чердынцев слушает,— сказал он.
— Говорит приемщик посуды из пункта приема стеклотары Степаныч,— раздалось в трубке.
Чердынцев поморщился.
— Какой приемщик? — не понял майор.
В этот момент в отделение вошли Ларин и Дука-ис. Увидев их, Чердынцев протянул трубку Ларину.
— Андрей! — сказал он. Послушай. Ничего не понимаю, какой-то приемщик стеклотары.
Ларин взял трубку из рук Чердынцева.
— Слушаю, капитан Ларин,— сказал он.
Звонил Степаныч из пункта приема посуды. Утром, после ухода Володи и Саши, он и Петрович раскатали бутылку водки и заснули в подсобке. Степаныч расположился на проеденном молью диване, а Петрович — на драной раскладушке. Недавно они проснулись. Петрович побежал за бутылкой для опохмелки, а Степаныч расстелил на перевернутом ящике из-под бутылок чистую газету... Наконец, застолье было подготовлено. На газете стояла бутылка дешевой водки, лежали очищенная луковица, спичечный коробок с солью и два пирожка с мясом. Дрожащими руками Степаныч разлил водку по стаканам, и друзья, не чокаясь и не произнося тостов, выпили вожделенный напиток. Настроение у них сразу приподнялось, и они решили позвонить знакомым милиционерам, чтобы рассказать о случившемся минувшей ночью.
— Алло, Васильич,— сказал в трубку Ларину Степаныч,— Это я, у нас тут ЧП! Ворвались двое, всех избили. Форменный разбой учинили!
— Куда ворвались-то? — спросил капитан.
— Так в приемный пункт ко мне, на Зелениной.
— И что взяли?
— Ничего не взяли, заставили меня с Витьком, с Петровичем, всю ночь бутылки из-под пива мыть!
— Ну и как — перемыли?
— Только утром закончили.
Петровичу показалось, что его друг неправильно все излагает. Он вырвал трубку из рук Степаныча.
— Алло, Васильич! — крикнул он в трубку.— Здорово, это Петрович! Ты уж с ними разберись! А то у меня печень и так на ладан дышит, а они по ней кулаком!
Вновь трубкой завладел Степаныч.
— Васильич, так что нам теперь делать? — спросил он Ларина.
Разговор с бомжами не был неожиданностью для Ларина, Они постоянно преподносили милиционерам какие-нибудь сюрпризы.
— Вот что,— сказал оперативник,— вы пересчитайте, сколько бутылок за ночь вымыли, составьте письменный отчет и принесите нам.
— Будет сделано,— отрапортовал Степаныч.
Он повесил трубку.
— Ну, чего? — спросил Петрович,
— Значит так,— сказал Степаныч.— Надо пересчитать бутылки и отнести в ментовку отчет.
Петрович с ужасом взглянул на горы пустых бутылок, которые они перемыли ночью.
— Надо, так надо,— вздохнул он.
— Ради восстановления справедливости,— философски сказал Степаныч.
Он наполнил стаканы.
— Давай,— сказал Петрович.
Друзья выпили. Степаныч очистил перочинным ножом луковицу и разрезал ее на две части. Каждый из бомжей мокнул свой кусок луковицы в соль и откусил от него.
— Сейчас допьем и начнем,— подытожил Петрович.
10
Лето было в разгаре. Иногда небо заволакивали легкие облака, жара спадала и на улицах устанавливалась мягкая прогулочная погода. Особенно приятно было пройтись по набережной. Свежий речной воздух создавал романтическое настроение.
Днем у Саши с Володей была назначена встреча в открытом кафе на Английской набережной. Володя пришел чуть раньше. Он взял кружку пива и сел за свободный столик. Вскоре появился Саша. Он предпочел кофе и, взяв его, подсел к своему подельнику.
— Как пивко? — поинтересовался Саша.
— Тут всегда свежее,— удовлетворенно сказал Володя.
Подельники закурили.
— Плохо дело,— наконец сказал Саша.
Партнер с непониманием посмотрел на коллегу.
— Ясно, что плохо,— отреагировал он.
— Я не о том,— поморщился Саша.— Менты как-то вышли на официанта в «Бастионе».
— На какого официанта?
— Ты позавчера с якутом жрал, вот он тебя и запомнил! —взорвался Саша.
— Спокойно, без истерики,— сказал Володя.
— Он завтра в одиннадцать в ментуре твой фоторобот составлять будет.
— Откуда ты знаешь?
