отсрочки. Может, даже меньше.
— Сейчас увидим… — тут Моргана накрыла неуверенность, и он повторил, — не, мужик — зверь. У него без всяких!
Имел в виду, похоже, начальника Дикого Порта. О котором ни слуху, ни духу, как и о его войсках.
Вид на экране отдалился. Пошли помехи. Картинка дернулась, улучшились цвета, стали насыщенней, потом снова бледнее. Настраивали прямо в эфире. Я подумала, что миллиарды людей сейчас смотрят на это почти неприличное действо, словно верующие — на богослужение. Ждут. Им кажется, что это очень важно — увидеть все, что передадут по галактической. Они обсуждают бессмысленную картинку, миллиарды землян. Кто с родственниками, сидящими рядом, кто в он-лайне — с друзьями, находящимися за тысячи километров…
Мы чувствовали то же самое.
Наконец в кадр попал включенный адмиральский визуализатор. И пресс-секретарь командующего флотом.
— Понеслось! — торжествующе воскликнул Морган, сияя разновозрастными зубами.
Пресс-секретаря мы почти не слушали.
Пять эскадр чийенкее развернулись и на полной скорости отправились в обратный путь. Через несколько минут ушли еще десять эскадр.
Часть пятая. Лили Марлен.
1
У корабля было совершенно непроизносимое имя. «Р’хэнкхра-мъйардре» или что-то в этом роде. Зато переводилось оно кратко и, пожалуй, почти изящно.
«Дар мести».
Особенность первого слова, адекватно не переводимого, заключалась в тончайшей, неуловимой сакральности «дара». Человек, объясняя природу подобного, мог бы сказать о даре свыше. Или, скорее, об одаренности. Дар не был тем, что вручается молящемуся из милости каким-то всевышним существом. Само наличие существа подразумевалось скорее по традиции. Но дар, безусловно, нес печать неземного. Не относился к грубому и вещественному.
«Вдохновение мести».
Мы с Малышом стояли перед зевом абордажного щупа. За нашей спиной был «Искандер», родной и надежный, мощный и несокрушимый, безупречный корабль класса «энтерпрайз». Впереди — рритская цйирхта.
Враг.
За бортом — ураганный огонь. Хорошо, что ничего не слышно, в самом деле. В атмосфере стоял бы оглушающий грохот.
«Искандером» управляют пилоты экстра-класса. Это современное судно, и в маневренности оно почти не уступает «Вдохновению мести». Подойти на расстояние насильственной стыковки с помощью щупа — не проблема. Но капсул линкор не выстреливает по другой причине — при такой плотности огня использование абордажных капсул не допускается.
— Что стоишь? — заорала на меня Чигракова и без паузы, не снижая децибел, позвала, — Фаш, Фаша, ко мне!
Нукта Инги, носивший странное имя Фашист, зашипел, бросаясь вперед. По потолку, несмотря на недавний свирепый разнос.
— Пошли! — выдохнула она.
Этого всего не существует.
Здесь снимают кино. Очередную военную ленту про бой «второй линии». И мы в ней играем. Мы играем в бой.
Нет, не так.
Не выходит.
Я несколько раз уже успела залезть в тренажер. И вот — снова. Репетиция. До настоящего сражения остается целых пять дней. Нет, лучше десять.
Сейчас побегаем, посмотрим.
…только в тренажере так не пахло. Иногда обоняние симулировало характерный запах пластика и нагретых микросхем — или пах сам тренажер? В этом коридоре, высоком, светлом, было тепло и стоял тонкий, рассеянный, словно акварельный, сладкий аромат, похожий на аромат кемайла.
На Фронтире я видела — в кафе, стилизованном под местную экзотику, — панели из полупрозрачной золотистой древесины, расписанные черной краской. Они были настоящие, эти панели. Их вынесли из жилищ ррит во время каких-то зачисток. Сырьем для краски служила кровь огромных рептилий хехрту; рассказывали, что добывают этих тварей, похожих на длинноногих крокодилов, подростки, с помощью одного только холодного оружия. У ррит на семь мальчиков рождается одна девочка, и естественный отбор форсируют…
Говорят, что во время оккупации — перестали.
Здесь были панели с похожими узорами. Не золотистые, а из сиреневого материала, напоминающего пластик. Такие узоры я видела и в фильме. Скорее всего, это просто алфавит. Но зачем — здесь, на стенах? Изречения мудрых, что ли?
…вроде бы, все знакомо. Сейчас прошвырнемся до рубки. Почистим. За нами пройдет техник, отмечающий возможные изменения в конструкции, произошедшие со времен первой войны. Пройдут пилоты, — и цйирхта развернется против своих… Ненадолго. На краткий отрезок времени, от мига первого
