Поезд

Раймонд Карвер. ПОЕЗД

Джону Чиверу

Женщину звали мисс Дент, и чуть раньше тем же самым вечером она держала человека под дулом пистолета. Она заставила его лечь на землю и просить о пощаде. Глядя, как слезы набухают в его глазах, а пальцы цепляются за опавшие листья, она направляла на него револьвер и говорила, что она про него думает. Она пыталась дать ему понять, что нельзя дальше играть на чувствах других людей. «Лежать!» — приговаривала она, хотя тот лишь ковырял пальцами грязь и слабо шевелил ногами от страха. Закончив говорить, высказав все, что хотела сказать, она поставила ногу ему на затылок и прижала его лицо к земле. Потом положил револьвер в сумочку и пошла назад к железнодорожной станции.

Она села на лавку в пустынном зале ожидания, пристроив сумочку на коленях. Касса была закрыта; кругом никого. Даже автостоянка за станцией пустовала. Она позволила глазам остановиться на циферблате больших часов на стене. Ей хотелось отогнать мысли об этом человеке и о том, как он повел себя, получив от нее все, чего хотел. Но она знала, что еще очень долго будет вспоминать, как он хлюпал носом, когда встал на колени. Она вздохнула, закрыла глаза и прислушалась в ожидании приближающегося поезда.

Дверь зала ожидания отворилась. Мисс Дент посмотрела в ту сторону, когда вошли двое. Первым был седой старик в белом шелковым галстуке; за ним — женщина средних лет в розовом вязаном платье, на лице — тени и помада. Вечер выдался прохладным, но оба были без пальто, а старик не надел теплых туфель. Они остановились в дверях, по–видимому опешив, обнаружив еще кого–то в зале ожидания. Они сделали было вид, что не раздосадованы ее присутствием. Женщина что–то сказала старику, но мисс Дент не уловила слов. Пара прошла вглубь помещения. Мисс Дент показалась, что она чувствует их волнение, как будто они ушли откуда–то в сильной спешке и у них еще не было возможности переговорить. А возможно, подумала мисс Дент, они еще и выпили лишнего. Женщина и седой старик поглядели на часы, с таким видом будто те могли пролить свет на то, что случилось с ними и подсказать, что же делать дальше.

Мисс Дент тоже перевела взгляд на часы. В зале ожидания не было ничего, указывающего на время прибытия и отправки поездов. Но она была готова ждать сколько угодно. Она знала: если ждать достаточно долго, к станции подойдет поезд, она сможет сесть в него, и он увезет ее подальше от этого места.

«Добрый вечер», — поздоровался старик с мисс Дент. Он произнес эти слова, с таким значительным видом, как будто это был обычный субботний вечер, а сам он был при туфлях и вечернем костюме.

«Добрый вечер», — сказала мисс Дент.

Женщина в вязаном платье взглянула на мисс Дент, намеренно давая понять, что она недовольна ее присутствием в зале ожидания.

Старик и женщина присели на скамейке на противоположном от мисс Дент конце вестибюля. Она наблюдала, как старик, садясь, слегка поддернул брюки на коленях, положил ногу на ногу и принялся болтать ступней, затянутой в носок. Он извлек пачку сигарет и мундштук из кармана рубашки. Вставил сигарету в мундштук и опять поднес руку к карману. Затем поискал в карманах брюк.

«У меня нет зажигалки», — обратился он к женщине.

«Я не курю», — ответила она. — «Я полагаю, уж это ты должен обо мне знать. Если тебе так уж хочется курить, может вон у нее есть спички». Женщина подняла подбородок и резко поглядела на мисс Дент.

Но мисс Дент покачала головой. Она поближе придвинула к себе сумку. Она сдвинула колени вместе, пальцами удерживая сумку.

«Итак, в довершение ко всему, нету спичек», — сделал вывод седой старик. Он еще раз проверил карманы. Затем вздохнул и вытащил сигарету из мундштука. Затолкал сигарету на место в пачку. Убрал сигареты и мундштук обратно в нагрудный карман.

Женщина заговорила на языке, которого мисс Дент не понимала. Она подумала, что это должно быть итальянский, потому что летящие пулеметной скороговоркой слова напоминали те, что она слышала от Софи Лорен в каком–то фильме.

Старик покачал головой. «Я не успеваю за тобой, ты же знаешь. Ты говоришь слишком быстро для меня. Говори медленнее. Говори по–английски. Я не успеваю», — сказал он.

Мисс Дент ослабила свой захват на сумке и сняла ее с колен, поставив рядом с собой на скамейку. Она стала смотреть на застежку на сумке. Она не знала, как поступить. Зал ожидания был небольшим, и ей претило резко вставать и пересаживаться куда–то в другое место. Ее взгляд переместился на часы.

«Я никак не могу прийти в семя после этой толпы сумасшедших», — сказала женщина. — «Это потрясающе! Просто слов не хватает. Господи!» Произнеся это, женщина покачала головой. Она резко откинулась на спинку скамейки, как будто лишившись сил. Подняла глаза и бросила короткий взгляд в потолок.

Старик зажал меж пальцев свой шелковый галстук и отстраненно водил полоской ткани туда и сюда. Он ослабил пуговицу на рубашке и заправил галстук внутрь. Он, похоже, думал о чем–то своем пока женщина говорила.

«Единственно, кого я жалею, так эту девочку», — сказала женщина. — «Бедняжка одна в этом полном дураков гадюшнике. Мне жаль только ее. Она единственная, кто пострадает. Больше никто. И уж конечно не этот недоумок, Капитан Ник! Он ни за что не отвечает. Кто угодно, только не он», — сказала женщина.

Старик поднял глаза и обвел взглядом зал ожидания. Некоторое время он глядел на мисс Дент.

Мисс Дент смотрела поверх его плеча в окно. Она видела высокий фонарный столб, его свет разливался по пустой автомобильной стоянке. Она сложила руки на коленях и попыталась сосредоточиться на своих мыслях. Но не могла не слышать разговора этих двух людей.

«Вот что я тебе скажу», — сказала женщина. — «Девочка — вот кто меня беспокоит. Кому какое дело до остальных членов этой шайки. Вся их жизнь вертится вокруг кофе с молоком и сигарет, их бесценного швейцарского шоколада и этих чертовых попугаев. Все остальное для них ничего не значит», — сказала женщина. — «Что еще их заботит? Даже если я больше никогда в своей жизни не увижу этих дикарей, это и то будет слишком скоро. Ты меня понял?»

«Разумеется я тебя понял», — сказал старик. — «Конечно». — Он опустил ногу и положил другую ногу на колено. — «Но не беспокойся об этом сейчас», — сказал он.

«Не беспокойся об этом, говорит он. Да ты бы на себя в зеркало посмотрел», — сказала женщина.

«За меня не волнуйся», — сказал старик. — «Бывало и похуже, а я все еще на этом свете». — Он тихо засмеялся и покачал головой. — «За меня на волнуйся». — «Как я могу не волноваться?» — сказала женщина. — «Кто еще о тебе побеспокоится? Может вон она, что вцепилась в свою сумку, о тебе побеспокоиться?» — сказала она, сделав паузу, достаточную для того, чтобы бросить злой взгляд на мисс Дент. — Я серьезно говорю, amico mio. Ты только погляди на себя! Боже, да если б мне не приходилось думать о миллионе вещей одновременно, у меня бы давно случился нервный срыв, прямо здесь. Ну скажи, кто еще о тебе побеспокоится, если не я? Я задала тебе серьезный вопрос. Ты же все про все знаешь», — сказала женщина, — «так отвечай».

Седой старик поднялся на ноги и затем снова сел. «Да ты обо мне не беспокойся», — сказал он. — «Побеспокойся еще о ком–нибудь. О девочке и Капитане Нике, если так хочешь. Ты была в другой комнате, когда он сказал: «Это не серьезно, но я люблю ее». Это были его точные слова».

«Я знала, что все кончится чем–то вроде этого!» — закричала женщина. Она сжала кулаки и подняла руки к вискам. — «Я знала, что услышу от тебя что–то в этом роде! Но я не удивлена, абсолютно. Нет, я не удивлена. Горбатого могила исправит. Лучше тут не скажешь. Век живи, век учись. Но когда же ты наконец–то проснешься, старый дурак? Ответь мне», — сказала она ему. — «Или ты как тот осел, которому надо сперва дать между глаз лесиной? О Dio mio! Ну почему бы тебе не взглянуть на себя в зеркало?» — сказала женщина. — «Встань перед зеркалом и как следует на себя посмотри».

Старик встал со скамейки и подошел к питьевому фонтанчику. Он заложил одну руку за спину, повернул