колени, время от времени отнимая руку от моих колен.
Почву прощупывает. Давай-давай, прощупывай.
Я не сопротивлялась.
— Ну-с, — он вытянул губы трубочкой, — что там за интервью у тебя?
— Интер.., интеврю… — пробормотала я и неожиданно предложила:
— Давайте на бру.., брудер.., шрафт!
— Эге, подруга, — покачал головой директор бассейна «Молодость», — давай!
Прежде чем снова разлить коньяк, он вскочил с диванчика и, колыхая налитым животиком, добежал до двери. Запер ее.
Мы выпили, уже не закусывая. Рука Романа Ивановича, покинув мои колени, переместилась в область бедер. Я пьяно захихикала и, потянувшись к нему, чмокнула в щечку.
Своего рода сигнал к действию. Роман Иванович, кстати, так это и расценил — он запыхтел, как растревоженный ежик, и принялся стаскивать с меня юбку. Когда ему это удалось, я соскользнула с дивана и потянулась руками к его брюкам. Роман Иванович даже присвистнул, удивляясь моей расторопности. Наверное, про себя подивился женскому лицемерию — только что от рюмки коньяка за знакомство отказывалась, а теперь'…
Я стащила с директора бассейна штаны. Бросила их на стол рядом с бутылкой коньяка и нашими стаканами.
Роман Иванович, нетерпеливо мыча и подергиваясь, тянул меня к себе.
— Подожди, — шепнула я, — кофточку сниму.
Якобы для того, чтобы раздеться до конца, я выпрямилась. Потом быстро выхватила из своей сумочки директорский фотоаппарат и, пока он не успел опомниться, отщелкала две фотографии.
Постаралась, чтобы в кадр попали и штаны на столе, и опустевшая бутылка из-под коньяка, и два стакана.
Здорово!
А в центре — Роман Иванович Яровой без штанов и с выпученными глазами.
Эх, нужно было еще ему лифчик на шее завязать — полный кайф был бы.
— Ты что?.. — еще не в силах поверить в случившееся, пробормотал Яровой. — Ты… Ах ты, сука! — заорал он.
То есть в случившееся — поверил.
Я дождалась, пока аппарат выплюнет мне последнюю фотографию и аккуратно положила «Полароид» на стол. Как все-таки хорошо, что изобрели моментальное фото!
Теперь он полностью в моих руках! Сделает все, что я прикажу ему сделать. Если, конечно, не хочет приобрести себе скандальную известность в городе. Я думаю, что не хочет — дешевая популярность, она как-то не к лицу директору солидного учреждения.
Директор солидного учреждения вскочил с дивана и, зарычав, бросился ко мне, раскинув руки:
— А ну отдай, тварь!
Не размахиваясь, я ударила его судаком в солнечное сплетение.
— Су… — Он задохнулся и переломился пополам.
Я на секунду задумалась — добавить еще или не добавить — и добавила — теперь уже с размаху коленом по подбородку. Удар отбросил расшалившегося Романа Ивановича обратно на диван. Он рухнул туда и остался лежать, беззвучно открывая и закрывая рот, будто пытался что-то сказать мне.
— Хотите еще попробовать? — поинтересовалась я. — Не советую вообще-то…
— Су.., сука, — сформулировал наконец свою мысль Яровой, — чего тебе от меня надо?
— Да всего-то ничего, — успокоила его я. — Вам в бассейн не передавали из прокуратуры никакую мебель?
— Н-нет, — простонал он, — н-не было мебели. — Кровь текла у него по подбородку.
В сущности, я этого и ожидала. Но на всякий случай нужно проверить.
— Где у вас лежат накладные? — деловито осведомилась я.
Роман Иванович указал на незапертый сейф:
— Первая папка…
Не спуская с него глаз, я надела юбку и достала папку из сейфа. Взяла стул и присела просматривать документы, краем глаза наблюдая за побитым директором. Один раз он попытался приподняться, но я, не вставая со стула, дотянулась до него ногой.
Роман Иванович снова шмякнулся на диван.
Пару минут он кривил губы и шмыгал носом, потом не выдержал и расплакался, как сопливый пацан. Я даже удивилась такой реакции — вот нюня.
— Я брюки только надеть.., брюки, — скулил он, размазывая по лицу кровь и слезы, — чего я без брюк-то…
— Подождите, Роман Иванович, с брюками, — проговорила я, не отрываясь от папки с документами, —
