И теперь, когда Юрий Анатольевич не вернулся из командировки, я задаюсь вопросом: не связано ли его исчезновение с этими угрозами?
— И все-таки я не улавливаю, чем я вам могу быть полезен? — Виктор Захарович окончательно успокоился и даже, казалось, утратил ко мне интерес.
— Не секрет, что «Стилобат» свернул сотрудничество с вашей фирмой и стал работать с болгарами. Меня интересуют последствия такого решения, последствия для вашей фирмы, — деловито уточнила я.
— Если Овчаренко думали, что «Арх-Модерн» от этого развалится, то они сильно заблуждались, — напыщенно заявил он.
— Значит, «Арх-Модерн» ничего не потерял от этого?
— Отчего же, кое-какие убытки мы все же понесли — сами понимаете, как трудно сейчас получить заказ. Но, как известно, незаменимых у нас нет, — он самодовольно хмыкнул и откинулся на спинку кресла. — К тому же, что ни говори, архитектура и строительство даже в такое смутное время, как наше, — наиболее жизнеспособные и прибыльные отрасли экономики.
Не считая нефти и газа, конечно.
— Означает ли это, что нашлись другие фирмы, заинтересованные в сотрудничестве с вами?
— Почему нашлись? — как-то обиженно выпятил губы Виктор Захарович. — Вы что же думаете, что «Арх-Модерн» только со «Стилобатом» дела имел? У нас прочные деловые связи и с «Тараспроектом», и с «Колонной».
— Но, насколько мне известно, со «Стилобатом» вы были «завязаны» больше, чем с какими-либо другими фирмами, — настаивала я.
Во взгляде Виктора Захаровича мелькнули досада и нетерпение.
— Вам не кажется, что вы пытаетесь рассуждать о вещах, в которых ни черта не понимаете? — раздраженно одернул он меня.
Еще один аргумент против его «интеллигентности».
— Напрасно вы серди…
В этот момент в кармане моего пиджака зазвонил мобильный.
— Извините, — я посмотрела на Давнера.
— Болгарию заказывали? — услышала я довольно резкий голос операционистки.
— Да, да, — торопливо подтвердила я, — Виктор Захарович, если вы не возражаете, я минут на пять вас покину.
— Как вам будет угодно, — устало выдохнул Давнер.
С прижатой к уху трубкой я миновала секретарскую и, выйдя в коридор, прислонилась спиной к прохладной стене.
— Христо Стоянов слушает, — услышала я болгарскую речь.
Общение на этом языке не вызывало у меня никаких трудностей.
— Здравствуйте, вас беспокоит секретарь-референт тарасовской фирмы «Стилобат», — произнесла я на чистейшем болгарском.
— Слушаю вас, — любезно отозвался болгарин.
— Меня интересует, приезжали ли к вам господин Овчаренко и господин Борщев?
— Приезжал один Вячеслав Михайлович.
— Он привез вам деньги?
— Нет, он сказал, что передача денег откладывается на неделю. Мы все с ним обговорили.
— А договор с дискетами он взял?
— Взял.
— А как он объяснил отсутствие Овчаренко? — полюбопытствовала я.
— Сказал, что Юрий Анатольевич себя неважно чувствует и остался ждать его в гостинице.
— А вы не знаете, в какой гостинице они останавливались?
— В «Золотом лосе».
— А вы случайно не можете посмотреть номер администрации этой гостиницы?
— Подождите немного.
В трубке повис черный звуковой вакуум. Примерно через минуту трубка ожила.
— Диктую…
Я записала в приготовленный блокнот номер гостиницы.
— Спасибо. До свидания, — попрощалась я.
— До свидания, — услышала я в трубке и только после этого отключила сотовый.
Мысли забегали у меня в голове. Что же это получается: разговаривал с болгарами Борщев, а Овчаренко, по его словам, отлеживался в «Золотом лосе»? Действительно ли так и было или…
