является на самом деле, то они были бы в равном положении. Наверняка андроида это открытие потрясло бы не меньше, чем Игоря фокус с напитком и «учительницами».
– Слушай, гражданин Яков, а ты не мог бы рассказать мне о тех девушках что-нибудь еще? – заинтересовавшись столь выдающимися способностями бармена, спросил Спиваков.
– Нет, Игорь, не мог бы, – андроид с искренним сожалением развел руками, – но ты не подумай, что я привередничаю. Просто о них нечего рассказывать. Типичные гражданки. Похожи на продукцию компании «Генезис», хотя, возможно, та, что повыше, выращена на «Мацушите».
Игорь, чуть не захлебнувшись напитком, поднял на бармена покрасневшие глаза и переспросил:
– Так они андроиды?
– Я же сказал – гражданки в чистом виде! – подтвердил Яков и, чтобы утешить уязвленную человеческую гордость собеседника, добавил: – Но насчет их профиля вы попали в яблочко. Учительницы младших классов.
Спиваков сокрушенно покачал головой и заказал еще стакан шипучки.
– Давай-ка я лучше сварю тебе кофе? – предложил Яков. – За счет заведения?
– Валяй, – согласился Игорь и, пока бармен отвлекся на разведение открытого огня под наполненной песком металлической посудиной, пробормотал: – Надо же было так оплошать!
– Да что ты убиваешься? – посочувствовал андроид. – Я понимаю, если бы ты узнал об этом утром, после бурной ночи. Хотя даже в этом варианте не нахожу ничего предосудительного.
– Это ты не находишь, – возразил человек.
– Нет, посуди сам, я подаю тебе пищу, разве это не более интимно, чем ночные забавы? Но общения с искусственным поваром или официантом ты не избегаешь…
Яков завел любимую пластинку всех андроидов, и Спиваков уже пожалел, что согласился на кофе. Заметив его взгляд в сторону двери, бармен сразу же замолк и вернулся к приготовлению напитка. Проблема равноправия людей и андроидов, по глубокому убеждению Игоря, была непомерно раздута ангажированной прессой, но тем не менее она существовала, хотя и не в таком виде, как, например, на Баргоне. Там к пожизненной профессиональной специализации андроидов непременно добавлялась приписка к определенному учреждению, компании или конкретному человеку. Такое положение искусственных людей напоминало феодальное право или даже рабство, но андроиды, выпускаемые баргонцами, имели совершенно другие психологические установки, и для них подобное неравенство было вполне естественным. Граждане Галактики не ограничивались ни в чем, но заставить некоторую часть людей признать андроидов равными по всем статьям общество было бессильно. Одна из таких «статей» касалась интимных вопросов. Искусственные женщины и мужчины были гораздо более красивы внешне, но браки с ними оставались бесплодными, а потому не приветствовались. Конфликт инстинктов и разума приводил порой к печальным последствиям. Одно время даже бытовало мнение, что андроидов следует делать чуть ли не уродами, однако оно так и не собрало достаточного количества сторонников, и люди продолжали любить прекрасных, умных и сильных, но рожденных уже взрослыми женщин и мужчин, а браки заключали исключительно между собой. Странная структура общества постепенно перестала казаться двусмысленной, и андроидов оставили в покое, хотя и мстительно приклеили к их именам отличительный ярлык «гражданин»…
Игорь сделал глоток превосходного кофе и сразу же подобрел. За чашечку этого чуда он готов был простить Якову любое брюзжание.
– Честно говоря, лично мое предубеждение к андроидам – это всего лишь отголоски воспитания, – сказал пилот. – С каждым годом они становятся все слабее.
– Я передам твои слова той, что повыше, если она появится здесь снова, – улыбаясь, пообещал Яков. – Думаю, несколько лет она подождет…
– Постой, она интересовалась моей персоной?! – в очередной раз удивился Спиваков.
– Да, поскольку приняла тебя за гражданина и хотела познакомиться, но стеснялась, – просто ответил бармен, искоса наблюдая за его реакцией.
Игорь не обиделся на сравнение с андроидом. Его встревожило другое. Слишком уж продуманно был построен спектакль, и если бы не пьяный Мишка, то пилот непременно оказался бы за столиком «учительниц». Допрос бармена окончательно убедил его в неслучайности появления девушек в этом баре, и всегда готовая проснуться паранойя так и поступила. Он допил кофе и, пожав Якову руку (отчего гражданин расцвел, как пион), шагнул через портал в холл своей гостиницы.
Где, как, впрочем, и ожидалось, его чуть не сбила с ног куда-то «спешащая» высокая учительница…
Прелюдия была недолгой. После интенсивного получасового ухаживания девушка сдалась, и они покинули просторный холл, поднявшись в номер Игоря на старомодном механическом лифте. Гражданка с романтическим именем Энола казалась предельно застенчивой и на первый взгляд не задумывалась, чем может обернуться ее легкомысленное согласие отведать спрятанного в мини-баре вина. Инстинкт требовал от Спивакова следить за каждым движением новой знакомой как потенциально опасным, но в три часа ночи да еще после напряженного совещания он был совершенно не готов прислушиваться к его мудрым советам и предупреждениям.
– Я на Земле впервые и потому решила не терять ни секунды, – щебетала девушка, сидя на краю дивана и осторожно вдыхая аромат хорошего вина. – Моя подруга не выдержала и уснула, а я целых три часа промучилась от бессонницы и решила рискнуть. Ночной город – это совершеннейшее чудо. Он словно живое существо: дышит, работает, смеется… Симарин тоже интересен, но там все значительно проще.
– Вы живете на Симарине постоянно? – спросил Игорь, внимательно наблюдая за реакцией ее зрачков и движениями глаз.
– Да, я работаю в одной из подготовительных школ Атриума, главного портового города. Он тоже очень большой… Ой, кому я рассказываю, вы же наверняка там бывали? – Она коротко рассмеялась.
Пилот вежливо улыбнулся и кивнул. Пока она говорила правду. Или он просто не мог рассмотреть признаков обратного. Глаза собеседницы блестели, не бегали, а зрачки сохраняли постоянный диаметр.
– Я готовилась к этому отпуску два года, – призналась Энола, – и хотя еще не освоилась, мне уже начинает здесь нравиться.
– А почему вы не воспользовались информационной реальностью? По-моему, там можно получить точно такой же комплекс ощущений, и даже больший, почти бесплатно.
– Ну что вы, разве можно сравнить настоящую поездку с виртуальной?! Хотя бы сам перелет, томительное и волнующее ожидание прибытия… А какое удовольствие испытываешь, делая первый шаг из посадочного портала на землю?! Первый вдох, первое впечатление! Не то, что предлагают режиссеры туристических программ, а свое собственное. Вы знаете, первое, что я увидела, когда вышла из космопорта, был испорченный и потому переполненный утилизатор мусора! Представляете?! На его крышке сидела облезлая полосатая кошка, а рядом с ней прыгало несколько взъерошенных воробьев. Меня еще очень удивило, что животное не обращает на птиц никакого внимания… Разве это можно увидеть в информационном потоке?
– Сдаюсь, – Игорь поднял руки и рассмеялся, – подобное можно встретить только в реальной жизни.
– А потом – люди, – продолжила Энола. – Живое, настоящее общение не с голографическими собеседниками или разумными машинами, а с реальными людьми из плоти и крови… Это стоит всех инфопотоков вместе взятых…
Она выразительно посмотрела Игорю в глаза, и он понял, насколько глубоко заблуждался, когда решил, что ей неведомо, зачем девушки приходят в гости к мужчинам, особенно по ночам…
Игорь прислушался к внутреннему голосу, но тот упрямо молчал. Как ни странно. А ведь гостья была именно андроидом, и всего час назад он содрогался при одной только мысли о том, что может произойти в соответствующей обстановке. Ко всему прочему девица так и не призналась, что является «гражданкой», а значит, на то у нее имелись особые причины. Какие? Игорю было почему-то наплевать, хотя сам факт умолчания безусловно свидетельствовал о возможной опасности. Почему он верил не себе, а ей? Гипноз? Очарование совершенством ума и тела? Жажда приключений? Всепобеждающее вожделение?
Игорь поймал себя на том, что практически растворяется в кипящем океане желаний и внезапной, а оттого практически непреодолимой влюбленности. Нахлынувшее чувство было неестественно сильным, и
