последователи. А также постмодернисты. Вот только для них Эрос, в отличие от более или менее гуманистически настроенных фрейдистов (равно как и неофрейдистов), был лишь предлогом, чтобы начать разговор о Танатосе. О Танатосе постмодернисты говорили подробно и сочно, нащупывая те или иные возможности натравливания этого божества смерти (а точнее, сопрягаемого с ним человеческого начала) на Эрос как таковой. И в первую очередь, конечно, на Эрос советско-коммунистический.
Пока у нас с презрением относились к теме Эроса и поносили всех, кто эту тему разрабатывал, враги изучали ее со всех сторон, создавая информационно-психологическое оружие. Нет серьезного информационно-психологического оружия вне проблематики Эроса и Танатоса! У нас, обращаясь к теме информационно-психологической войны, цепляются за технологические частности. Враг действует иначе: СНАЧАЛА разрабатывает фундаментальные сущностные вопросы, а ПОТОМ занимается технологизацией.
Чем вызвано цепляние за технологические частности?
Оптимистическая гипотеза: возможно, технологизаторы — а это в основном технократы — стремятся побыстрее дорваться до оружия с тем, чтобы вести войну.
Пессимистическая гипотеза: фундаментальная проблематика для них слишком неудобна. Начнешь обсуждать Эрос и Танатос — враз выйдешь на Бахтина и залезешь в такие дебри… Пиши пропало!
Обсуждая любовь как очарованность и разочарование как метод войны с очарованностью, мы уже указали на, скажем так, культовый, магический характер всего того, что лежит в основе информационно- психологических войн. Именно с помощью таких «нестандартных» подходов враг стал проникать туда, куда обычно не проникают.
Мы никоим образом к этому «нестандартному» все сводить не собираемся и вскоре займемся вполне рациональными вещами. Но и пробрасываться этим не будем: коль скоро речь и впрямь идет о переходе от о-чарования к раз-очарованию, то без темы чар никак не обойдешься. А где чары или освобождение от чар — там и магия, и культы… А как иначе? Опять же, Эрос и Танатос… Согласитесь, это весьма близко к магическим и культовым процедурам. Враг-то этим не пренебрегает! Напротив! А значит, и нам негоже кричать «чур меня!» и запираться в обители рационализма и сциентизма.
Еще раз: если враг хочет разочаровать, освободить от любви (а точнее — от определенного, советско-коммунистического Эроса), он будет последовательно атаковать очарованность. Именно последовательно, то есть, снимая одну чару за другой. Соответственно, направления войны, а также методы войны существенно определяются этой последовательностью.
Если мы уже сказали и «А», и «Б», и «В», если уже заговорили и об Эросе с Танатосом, и о магии и культах, и об очарованности, а также снятии чар, то некое «Г», неумолимо следующее за «А», «Б» и «В», уже очевидно. И это «Г» — Отец.
Ключевое направление во всем, что касается разочарования, то есть снятия любовных чар, обязательно будет сопряжено с информационно-психологической войной против Отца. Иначе просто не может быть. Первым это уловил Александр Твардовский. Он-то как раз не вел войны с Отцом. Точнее, отказывался придать этой войне разрушительный характер. Но на связь между десталинизацией и войной с Отцом указывал неоднократно.
И вот еще:
Если враг по-настоящему изучал все то, что мы выше упомянули, то как он мог не заметить того, что заметил Твардовский? А заметив это, как он мог не ударить по Отцу? Для начала — «всего лишь» по Отцу. То есть, по Сталину.
Классическая война
«Звездные войны» европейского масштаба
Односторонние действия США обязательно повлекут за собой ответные меры со стороны ядерных государств — а их не так мало
В вопросе ЕвроПРО с недавних пор происходят некоторые брожения, причем инициируются они именно американскими экспертами. В сентябре этого года Национальный исследовательский совет (NRC) США опубликовал доклад, ставший итогом экспертизы строящейся европейской системы противоракетной обороны. Комиссия NRC пришла к выводу, что в нынешнем ее виде система не в состоянии надежно защитить США и их союзников от предполагаемой атаки со стороны Ирана. Вывод достаточно жесткий: необходимо полностью изменить концепцию.
За несколько месяцев до этого, в мае нынешнего года, с подобным же докладом выступили эксперты сразу двух правительственных ведомств: научного совета Пентагона и Счетной палаты правительства США. По их мнению, система ПРО, разворачиваемая США в Европе, является сугубо политическим проектом и в обозримом будущем не будет способна выполнять возложенные на нее военные задачи. Главным изъяном системы эксперты назвали малый радиус действия радаров и неспособность перехватчиков выбрать цель.
Нельзя сказать, что выводы обеих комиссий поверхностны — экспертиза NRC продолжалась три года, а доклад Пентагона и Счетной палаты готовился полтора года, причем свой секретный документ военные передали для изучения в Конгресс США.
Оба официальных исследования подтвердили выводы независимых экспертов, что и сама концепция ЕвроПРО, и используемые ею технические решения неэффективны. Однако главный вопрос заключается в том, будут ли они приняты во внимание американским руководством? Думается, нет. Строительство системы ПРО стало для Америки чем-то наподобие национальной идеи — а национальная идея выше и значительнее, чем любая военно-техническая эффективность.
Чтобы удостовериться в том, что идея «глобального космического щита» уже давно стала для США приоритетной, достаточно взглянуть на историю так называемых звездных войн.
Американцев всегда отличала тяга к новому, особенно в области техники, где они считали себя самой передовой нацией в мире. Тем сильнее была уязвлена их гордость, когда СССР 12 апреля 1961 года первым отправил человека в космос. Это самое выдающееся достижение человечества за тысячелетия его истории принадлежало не им, а восточным варварам — можно ли было с этим смириться?
Тогда США постиг буквально национальный шок, и лишь срочно придуманная «Лунная программа» как-то выправила психологическое уныние нации — 25 мая 1961 года президент Джон Кеннеди на
