таких он был готов расстараться. Беспомощность этих людей придавала твердую уверенность, что в нем нуждаются. Столкнувшись с этой беспомощностью. Кухмистер мог горы свернуть, что, кстати, частенько и делал: таскал чемоданы и двигал мебель. Взвалит на плечи – и вперед, вверх по лестнице, из комнаты в комнату, сначала туда поставит, потом сюда, пока ее хозяин, любезно нерешительный, не надумает наконец где, по его мнению, эта мебель смотрится лучше всего. С таких заданий Кухмистер возвращался с таким величественным высокомерием, будто его коснулась благодать Божья. С годами он вспоминал подобные услуги с таким чувством, словно ему посчастливилось присутствовать при каком-то святом таинстве. В святцах Кухмистера особняком стояли два имени, которые олицетворяли изнеженность и беспомощность, боготворимые привратником: лорд Подл и сэр Ланселот Грязнер. В минуты раздумий Кухмистер про себя повторял эти имена, словно читая нескончаемую молитву. Вот и сейчас он принялся твердить это заклинание, но едва он произнес «Подл и Грязнер» в двадцатый раз, как дверь сторожки отворилась и вошел Артур, обычно прислуживающий в столовой.
– Вечер добрый, Артур, – сказал Кухмистер покровительственным тоном.
– Вечер добрый, – ответил Артур.
– Домой? – поинтересовался Кухмистер.
– Да, заскочил сообщить кое-что, – сказал Артур и перегнулся через конторку, давая понять, что знает какой-то секрет.
Кухмистер поднял глаза. Артур обслуживал профессорский стол, и от него привратник узнавал немало о жизни колледжа. Он поднялся и подошел к конторке.
– Ну-ну? – произнес он.
– У них сегодня черт-те что творится, – сказал Артур, – черт-те что.
– Продолжай, – кивнул Кухмистер.
– Ну вот, приходит, значит. Казначей к обеду, весь красный, как рак, словом, сам не свой. Декан его увидел и сразу смекнул, что дело нечисто, а Тьютор от супа нос воротит. От супа! Совсем на него не похоже, – рассказывал Артур. Кухмистер что-то пробормотал в знак согласия. – Вот я и думаю: не случилось ли чего? – Для важности Артур помолчал немного. – И знаешь, в чем дело?
– Нет, – покачал головой Кухмистер. – В чем же? Артур улыбнулся:
– Завтра Ректор созывает Совет колледжа. Казначей ему: мол, время неподходящее, а тот – созвать, и все тут. Ну, а им, понятное дело, не по душе. Совсем не по душе. Кусок в горло не лезет. Еще бы, новый-то Ректор каков наглец: ишь, всех поучает. А они думали, что к рукам его приберут. Казначей сказал, что, мол, объяснил Ректору, что денег для перемен нет. А тот вроде понял все, а потом – бац – звонит Казначею: созвать-ка мне Совет.
– Кто же это созывает Совет колледжа ни с того ни с сего? – встрял Кухмистер. – Совет собирается в первый четверг месяца.
– Вот и Декан о том же, и Тьютор. Но Ректору все нипочем. Завтра – и точка. Казначей звонит ему и говорит: Декан с Тьютором на Совет не пойдут, а Ректору до лампочки: пойдут они там или нет, а заседание завтра будет. – Артур покачал головой, раздосадованный упрямством Ректора. – Вон как раскомандовался.
Кухмистер хмуро посмотрел на него и спросил:
– А Ректор обедал со всеми?
– Нет, – ответил Артур, – затаился у себя и знай себе названивает Казначею, распоряжения отдает, – он кинул многозначительный взгляд на коммутатор. Кухмистер задумчиво кивнул.
– Стало быть, Ректор на ходу подметки рвет, – заключил он. – А они думали, что прибрали его к рукам? – Да, так и сказали, – уверил Артур. – Казначей клялся, что Ректор даже не рыпнется, а он раз – и созывает Совет.
– А что же Декан? – спросил Кухмистер. – Сплотиться, говорит, надо всем. А вообще сегодня он все больше молчал. Ходит как в воду опущенный. Но насчет сплотиться – это он уже давно твердит.
– Наверное, Тьютор с ним не согласен, – предположил Кухмистер.
– Теперь они заодно. Это раньше Тьютор артачился, а как сказали на Совет явиться, так и хвост поджал. Ой, не нравится ему такой поворот, ой, не нравится.
Кухмистер кивнул.
– Ладно, уже кое-что, – сказал он. – Заодно с Деканом – как не похоже
на Тьютора. А Казначей с ними?
– Сам-то уверяет, что да, а там поди разбери его, – ответил Артур. – Скользкий тип, я бы с ним в разведку не пошел.
– Бесхребетный, – заключил Кухмистер. Так, бывало, говаривал покойный лорд Вурфорд.
– А, вот это как называется, – сказал Артур. Он взял пальто. – Пожалуй, мне пора.
Кухмистер проводил его до двери.
– Спасибо, Артур, – сказал он, – ты мне очень помог.
– Завсегда рад, – ответил Артур, – да к тому же мне эти перемены нужны не больше, чем вам. Стар я уже. Двадцать пять лет прислуживаю за профессорским столом, а за пятнадцать лет до того я…
Кухмистер не стал слушать воспоминания старого Артура, захлопнул дверь и снова уселся у газовой горелки. Итак, Ректор принялся осуществлять свои планы. Что ж, совсем не плохо, что он созвал на завтра Совет колледжа: впервые за многие годы Декан и Старший Тьютор сошлись на одном. Это уже кое-что, ведь они с давних пор терпеть друг друга не могут. Вражда началась после того, как Декан прочел проповедь на тему «Многие первые будут последними»
