Я заберу твои слёзы

сравниться с нами, глупая девчонка. И зачем губить себя? Зачем отравлять свою чистую душу ради жалкого существа, душа которого навсегда проклята? Лучше отдай ее нам! Среди нас ее место!

 Келда похолодела…

 Она впервые услышала ведьм.

 «Оставьте ее в покое, - думала она. – Отпустите ее, прекратите мучать…»

 ЗАМОЛЧИ!

 «Я буду петь!»

 Сердце заблудшее, эхо зовущее,

 Спутало ни…

 Дикая боль.

 Келда вскрикнула и схватилась руками за горло, чувствуя, что ей уже не хватает воздуха, как будто чьи-то страшные щупальца сдавили гортань, грозясь раздавить, задушить…

 И она уже не понимала, не видела того, что Валькири у ее ног корчилась оттого, что ничем неизмеримая колдовская сила разрывала ее на две части.

 ВЫ ПОСМЕЛИ БРОСИТЬ НАМ ВЫЗОВ? – вскричал один из множества голосов.

 Глупышки, - обволакивающим шепотом протянул другой.

 - Келда… Келда… - плача, звала Валькири.

 - Сейчас… Сейчас, милая…

 Она собрала все свои силы…

 Сердце заблудшее, эхо зовущее,
 Спутало нити… Былое, грядущее,
 Черное, белое, мнимое, сущее
 В жизни единой сплелись.
 В душу впивались осколки холодные.
 Больно. Куда же ты, сердце свободное?
 С воем набросились тени голодные.
 Вот и расколота жизнь.

 По щекам Келды катились слезы, голова кружилась, а гортань будто раздирали разъяренные псы. Свод пещеры поплыл перед ее взором, темные пятна в глазах… короткие вспышки красного… Шум в ушах… Ноги стали совершенно ватными… Чья-то незримая рука, с жадностью копошась в душе девушки, вытягивала оттуда силы и смелость, забирала тепло, оставляя только могильный холод.

 Холод…

 Боль.

 Ты заплатишь нам за то, что посмела вмешаться в дело, касающееся только ведьм – нас и нашей маленькой сестренки-предательницы!

 «Нет… Нет…»

 И Келда пела дальше…

 Отзвуки эха то тише, громче,
 Боль нестерпима, а лезвие тоньше.
 Нет! Не хочу! Не терзай меня больше!
 Душу мою отпусти.

 Валькири вдруг вскочила на ноги, бросилась к алтарю, громко рыдая, и стала хрупкими ручками разрушать каменный стол, разбирая по частям, разбрасывая в стороны темные валуны.

 Но голоса… голоса, льющиеся ОТТУДА, не замолкали.

 Издав неопределенный звук, то ли от отчаяния, то ли от триумфа, Валькири поспешно скрылась в темном углу грота, но спустя мгновение вернулась в центр, сжимая в руках длинное и крепкое с виду копье. Глаза ее загорелись…

 Прошлое – мертвым, живым – настоящее.

 Безумно крича, Валькири занесла копье…

 Те, кто в земле, сном незыблемым спящие,

 … И ударила по самому большому, плоскому камню.

 Пусть все былое уносят с собою.

 Дай им возможность уйти.

 Приди, сестра…

 Приди! Мы страдаем, мы так страдаем от жажды! И жажду ту способно утолить лишь одно…

 Лишь твоя кровь!

 - Нет!!! – закричала Келда, увидев, как обессиленная Валькири уже заносит копье, чтобы ударить…

 Саму себя…

 В самое сердце.

 - Нет!!!

 Девушка подбежала к дочери ведьмы и повисла у нее на плече, изо всех сил пытаясь вырвать копье из смуглых рук.

 - Нет, Валькири, не слушай их! Не надо! Опомнись, Валькири! Я здесь, я здесь! Ты слышишь меня? От-зву-ки э-ха… Отзвуки… Аааааах!!!

 Она с трудом подавила желание вновь поднять руки к горлу и оторвать от него невидимые клешни. Она не должна была поддаться… Она будет удерживать Валькири столько, сколько понадобится…

 Она охрипла, и из груди ее вырывались натужные, мучительные, едва слышные звуки. И все-таки это была песня.

 Отзвуки эха то звонче, то глуше…
 Уши закрой и не слушай, не слушай!
 Прочь уходите, не спящие души!
 Прочь колдовство и обман.
 Прочь прогоняю я эхо манящее.
 Прошлое – мертвым, живым – настоящее.
 Лоскуты рваные памяти проклятой
 Пусть заберет океан.

 Келда даже не сразу заметила, что Валькири в ее крепких объятиях замерла, сильно дрожа, и выронила копье из рук.

 - Уши закрой и не слушай, не слушай! – плача, повторила Келда шепотом.

 - Прочь уходите, не спящие души!!! – закричала вдруг Валькири, вырвалась, нагнулась, подхватила копье и стала крошить разбросанные камни с остервенением в полыхающих ледяным огнем глазах.

 Она рыдала…

 Прочь прогоняю я эхо манящее.
 Прошлое – мертвым, живым – настоящее.