звездочки Западной Европы, и они напялят на себя еще меньше материи в надежде подцепить работенку.
Они отправились на вечеринку и произвели там небольшую сенсацию. Несмотря на то что «восходящих звездочек» там было предостаточно, это оказалось правдой: они с Ясмин были новенькими. А свежие новые лица в этих кругах ценились очень высоко.
Вечеринка проходила в огромной галерее на Монмартре. Воздух был сизым от дыма, сквозь который трудно было что-либо разглядеть. На потолке и трех стенах демонстрировались различные фильмы, проецируемые скрытыми аппаратами, в зале грохотала рок-музыка, изрыгаемая пятью громадными стерео- динамиками. Отец Хиллари, едва успевший ухватить бокал шампанского с подноса у официанта, с трудом пробиравшегося сквозь плотную толпу, пробубнил что-то насчет «уйти пораньше».
Ясмин проводила взглядом пожилую, элегантно одетую супружескую пару, постепенно растворившуюся в толпе, и переключила свое внимание на происходившее вокруг нее в зале. В углу за небольшим столиком группа молодых людей нюхала кокаин. У большого окна стоял актер, показавшийся Ясмин знакомым. Актера окружала стайка молоденьких девиц, судя по всему, они ему до смерти надоели.
Люди пили, обнимались, приходили и уходили.
Хиллари, словно пчелка, носилась по залу, а Ясмин еле справлялась с чередой мужчин, приглашавших ее потанцевать, поговорить, съездить на уик-энд за город, выйти замуж или же просто переспать. Ясмин старалась не задерживаться ни с кем надолго, а потому не утруждала себя необходимостью объяснять свои отказы. Так что оказалось совсем нетрудно вести себя в толпе, собственно говоря, гораздо легче, чем иметь дело с каким-то определенным мужчиной.
— На сколько кинопроб тебя уже успели пригласить? — спросила Хиллари, встретившись с Ясмин в переполненной дамской комнате. — Лично я получила шесть приглашений.
Они расхохотались. Хорошенькая девушка с ярко-рыжими волосами всхлипывала, сидя в углу на стуле. Другая девушка сидела рядом и сочувственно смотрела на подругу.
— Я собираюсь скоро уйти, — сказала Ясмин, приводя в порядок волосы и поправляя макияж. — Мне завтра утром на работу. Я все еще пытаюсь найти способы убедить Хасана в необходимости расширения.
— Поступай как знаешь, дорогая. — Слова Хиллари звучали забавно, поскольку она, подкрашивая губы, вытянула их буквой «О». — Вообще-то я неплохо провела время с Хасаном, но он — слишком скользкий, даже для меня. Я нашла замечательного старенького графа. Я готова назначить его своим третьим мужем. Мне нужна стабильность в жизни, ты как считаешь?
Ясмин засмеялась:
— Ты неисправима. Между прочим, я собиралась спросить тебя о Хасане. Я рассчитывала, что ты рано или поздно все мне расскажешь, потому что Хасан, естественно, даже словом не обмолвился.
— Ах, дорогая, — Хиллари серьезно взглянула на Ясмин, — в постели он просто фантастика, но он сильно помешан на тебе.
— Ты не права, Хиллари. Все давно кончено.
— Может, ты так и считаешь, но Хасан, очевидно, придерживается иной точки зрения. Вес, чем он занимался, — трахал меня, а расспрашивал о тебе. — Хиллари снова принялась за свою прическу. — Это раздражает.
— О чем он расспрашивал? — неожиданно заинтересовалась Ясмин.
— О-о-о, да ты сама знаешь. Все те же занудные вопросы. Для тебя они, разумеется, незанудны. Но я вообще-то предпочитаю, чтобы со мной в постели говорили обо мне, а не о тебе. А то получалось, точно мы в этой постели втроем. Я не большой любитель групповухи.
— Интересно знать почему? — задумалась Ясмин. — Может быть, простое любопытство?
— Скорее навязчивая идея, — сказала Хиллари, пряча косметику в сумочку. — Как бы там ни было, он твой с потрохами, дорогая, хочешь ты того или нет. Мир полон трахательных машин, а я навострилась на денежки, спрашивается, на что он мне нужен!
— Пришли мне открытку, хорошо?
— Надеюсь, что пришлю приглашение на свадьбу.
Кинув последний взгляд на плакавшую в углу девушку, подруги вернулись в хаос главного зала. Ясмин в конце концов удалось разыскать свое пальто, она махнула на прощание Хиллари, но та в это время, прикрыв глаза, шептала что-то на ухо высокому красивому блондину и потому ничего не заметила. Получив по пути два приглашения «пойти выпить где-нибудь в более спокойном месте» и отказавшись от них, Ясмин вышла на улицу, поймала такси и отправилась домой.
Хиллари позвонила ей на следующий день после обеда из Орли, после чего улетела из жизни Ясмин так же неожиданно, как неожиданно и ненадолго в нес ворвалась.
В течение нескольких месяцев идея расширения дела оставалась без движения, поскольку не было ссуды. Ясмин сгорала от нетерпения сделать нечто грандиозное со своими виноградниками и продолжала искать пути реализации разработанного плана. Но то была медленная, скучная, рутинная работа, и временами казалось, что она ни к чему не приведет. Ясмин тем не менее использовала малейшую возможность для увеличения активов своей компании, с тем чтобы, когда настанет срок, она могла бы просто сдвинуть нужные рычаги и запустить машину перемен.
Все это время ей постоянно звонил Ламарке с предложениями о встрече, и они вместе исходили весь Париж. В обществе Шарля Ясмин всегда чувствовала себя беззаботно. Они посещали великолепные рестораны и бистро, ходили в театры и на концерты. Случались с ними также и приятные неожиданные приключения: то они в пять часов утра встречали где-нибудь за городом восход солнца, то до полуночи просиживали, попивая вино, на набережной Сены, наблюдая за снующими по реке экскурсионными теплоходами.
Лето медленно уходило, и Ясмин с Шарлем все ближе узнавали друг друга. Что больше всего поражало Ясмин в Шарле, так это то, что он ни разу не предложил ей переспать с ним. В первое время она с замиранием сердца постоянно ждала неминуемого, как ей казалось, вопроса.
Всякий раз, когда вечер подходил к концу, Ясмин начинала нервничать и дергаться, пытаясь представить себе, как должна реагировать, когда в конце концов этот вопрос будет задан. Но время шло, щекотливые вопросы не поднимались, Ясмин расслабилась, успокоилась и перестала следить за каждым своим движением.
Однако с успокоением появилось и новое беспокойство — теперь уже диаметрально противоположного свойства. Ясмин стала тревожиться: если Шарль не налетает на нее коршуном, значит, что-то не в порядке с ней? А что тут могло быть?
Разве она не привлекательна? Или, может быть, здесь дело еще в чем-то? А вдруг Шарль вообще не интересуется девушками? И такая шальная мысль пришла как-то Ясмин в голову. Но Шарль вовсе не походил на мужчин подобного типа.
Ясмин часто ловила на себе его взгляд, и в нем было много загадочности и, можно даже сказать, своего рода голода. Ясмин сразу же вспоминала похожие взгляды других мужчин, значение которых она прекрасно понимала. Но тем не менее они с Шарлем часто бродили по Парижу, взявшись за руки, и он никогда не делал попыток прикоснуться к Ясмин иначе как братским или дружеским манером.
Ясмин стала чувствовать себя очень комфортно в обществе Шарля, точно он стал ей настоящим другом. Хасан, однако, придерживался другого мнения о характере их отношений.
— Ты проводишь много времени с нашим банкиром, — сказал как-то Ясмин Халифа. Голос его был достаточно спокойным, но в глазах читалась досада.
— Шарль очень хороший друг, — также спокойно ответила Ясмин. — Мы, как туристы, осматриваем достопримечательности, ходим в театр, посещаем интересные места, вот и все.
— И ты не спишь с ним? — выражение лица Хасана оставалось таким же спокойным, но напряжение, сжавшее его ладони в кулаки, просочилось и в голос.
— Нет. А что, должна? — решила поддразнить Халифу Ясмин.
— За такой срок я ожидал, что это уже случилось, — сказал Хасан, и лицо его несколько расслабилось. — Некто знает? Может быть, он гомик. Никогда бы этого не подумал, но порой трудно сказать…
— Я так не считаю, — вступилась за Шарля Ясмин. — Может быть, он просто уважает меня и…
