опаздывал или не желал опоздать. Как только мистер Прайс помог мне сесть, а, честно говоря, в этих платьях сидеть было не удобнее, чем в джинсах, он занял место напротив и протянул мне руки. Этот жест меня очень удивил и, обрадовавшись столь открытому жесту, я с улыбкой протянула свои. Красавец вампир стал с задумчивым видом разглядывать мои руки. Он будто все никак не мог понять, с чего ему начать, поэтому вздохнул и, видимо, решил начать все сначала:
-Нас было всего четверо в семье. Мой старший брат Сэм, затем средний Артур, я и мама. Отец умер, когда мне было три года, но мама была стойкой и без упреков растила троих сыновей. Я всегда отличался от братьев. Проявлял слишком много ненужной инициативы, за которую потом попадало всем нам. В детстве я придумывал множество игр. Братья знали, что, в конце концов, мама нас поругает, но они всегда поддерживали меня. Мы были идеальной семьей, и когда Сэм повзрослел, он заменил нам отца. Пошел работать. Помогал по хозяйству. Он был настоящим примером для подражания. Я обожал свою семью и всегда гордился ими. И вот однажды, когда мне было 17, я предложил братьям сыграть в снежки. Это была обычная забава, напоминавшая нам о детстве. Сэму было 26, Артуру 21, но они согласились, и мы порезвились от души. Но Сэм еще утром чувствовал себя нехорошо, поэтому после прихода домой слег надолго. Несколько месяцев он лежал в кровати, болел тяжелой болезнью. Нынешние врачи, конечно, смогли бы ему помочь, но это было очень давно и у нас было мало денег. Из страха, что Сэм уйдет от нас, как отец, мама не жалела сил, чтобы вылечить сына. Она боялась нас потерять, поэтому запрещала видеться с ним. Наша семья бедствовала, и страдали все. Пока в округе не появилась она. Женщина средних лет, с белоснежной кожей и рыжими волосами. Некоторые называли ее ведьмой за ее внешний вид, в частности за бледность, рыжие вьющиеся волосы и большие черные глаза. Но для мамы она стала последней надеждой. Мама пригласила Надин к нам домой, но я один почувствовал, как от нее веет холодом. Я пытался сказать это матери, но она отмахивалась и говорила, чтобы мы сидели в гостиной. Мама провела женщину в спальню Сэма. Я, как самым непослушный сын, сумел тихонько пробраться за ними и стал наблюдать. Надин посмотрела на Сэма и сказала, что она единственная, кто сможет ему помочь. Лицо мамы загорелось надеждой, а у меня по спине прошелся холодок. Женщина сказала, что ее должны оставить наедине с больным и, указав на вешалку, за которой я спрятался, сказала, чтобы за ней не следили. Если мы хотим, чтобы Сэм был жив. Конечно, мне тут же от мамы досталось, но она так боялась за Сэма, что вылетела из спальни, прихватив меня. Стоило ей только выйти, она забыла про меня и стала молиться. Я рассказал все Артуру, и мы стали разрабатывать разные версии, кем бы могла быть эта загадочная женщина. Тем вечером мы услышали, как с треском открылось окно, а минутой позже вышла и Надин. Она сказала, что сделала все, что было в ее силах, и что Сэму уже ничего не грозит. Мама тут же забежала в спальню, но никого не обнаружила. Женщина сказала, что моему брату нужно время, чтобы вернуться домой. Мама верила каждому ее слову и была так счастлива, что вытащила последние деньги, чтобы заплатить этой женщине. Но Надин отказалась от денег и сказала, что цена уже заплачена. Попросила дать Сэму время и ушла.
Гордон перевел дыхание, и готовился говорить дальше, хотя некоторые вещи я уже поняла сама.
-Мы не видели брата 6 лет. Мама за это время так поседела, что ее было не узнать. Мне было 23, Артуру 27, и мы ходили на ту же работу, что и Сэм. Мы с братом до сих пор не могли смириться с тем, что наш старший пропал. Артур предлагал отправиться на поиски, но мама запретила нам это делать, а судя по ее состоянию, ей осталось недолго. Мы не хотели оставлять ее одну. Мама часто плакала вечерами и просила нас, чтобы мы заботились друг о друге. И вот тем вечером, когда мы получили свою последнюю зарплату и возвращались домой, в темной подворотне мы заметили что-то странное. Вооружившись упавшими ветками, мы пошли проверить, что там происходит. Неожиданно, кто-то схватил Артура за шею, и я смотрел этому нечто в глаза.
При жизни у Сэма были голубые глаза с коричневыми пятнышками. Но в тот вечер.. Большие и черные, как у Надин. Быстро попросив прощения, Сэм укусил Артура и направился ко мне. Я был испуган, но не мог бороться с братом. Или с тем, во что он превратился, а затем превратил нас...
Слушая его рассказ, я заметила, как почти перестала дышать. Каждое его слово будто звучало внутри меня, и я чувствовала все эмоции, которыми они были пропитаны. Боль, отчаяние, беспомощность.
Гордон перевел взгляд с моих глаз на мои руки. Его голос срывался, но он продолжал рассказывать, а я боялась его перебить.
-Через неделю, когда я стал более-менее соображать, я узнал, что мамы больше нет... Ее сердце не выдержало, когда ее сыновья не вернулись после работы... Она потеряла последних близких людей...
Красавец вампир отвернулся, наши руки разомкнулись, и он повернулся ко мне профилем. Я заметила, что его глаза слезятся, и увидела, как одинокая слеза скатывается по щеке Гордона. Я понимала его, может не так хорошо, но я сама росла без матери, поэтому чувствовала его боль.
-Именно это свело меня с ума. Я потерял мать и понял, что больше не живу. Ее смерть означала мою смерть, и именно тогда я осознал, что мертв. Я бросил все и всех, я сбежал от братьев, с которыми держался до этого момента, и стал колесить по стране. В деревушках снова стали развешивать чеснок, люди опасались 'демонов ночи', не пускали детей и юных девушек на улицу после наступления темноты. Я пил кровь у всех людей подряд: у мужчин, у женщин, у стариков и даже детей... Я хотел, чтобы кто-нибудь вдруг взял и остановил меня, но люди боялись, а я продолжал свою кровавою бойню. И под властью этого отчаяния, я и решил однажды, что не могу больше жить в этом мире. Тогда я и вышел на солнце...
Я перестала дышать. Весь его рассказ был настолько удивителен, что открывал Гордона в совершенно ином свете.
-Ты не представляешь, Майя, как я ненавидел всех... Сначала Сэма. Ведь он забрал здоровье мамы, мою жизнь и жизнь Артура, а затем по его вине умерла наша мать... А потом я понял, что все из-за меня. Это я уговорил его сыграть в эту глупую игру, это из-за меня он заболел, из-за меня все это произошло... Я не видел просвета во тьме своей жизни и вышел на солнце. Было действительно больно, я почти успел попрощаться с жизнью, пока меня не сбили с ног мои братья... Они искали меня все это время, а следы моих жертв давали точные координаты моего местоположения. Они нашли меня и не дали умереть... И я понял, что умирать мне еще рано.- на этих словах Гордон посмотрел на меня,- Майя, я тебя очень прошу, не оставляй свою жизнь на волю судьбы. Борись за нее, борись!..
В этот момент меня разрывали противоречивые чувства. После всего того, что он сказал, он больше не был тем ангелом, за которого я цеплялась во время нашей первой встречи. Он был порочен, как и все вампиры, но я не могла в это поверить. Знаю, я была глупа, но красавец вампир всегда у меня ассоциировался с чем-то светлым и добрым...
Немного помолчав, Гордон произнес:
-Майя, я…
Но я не могла больше его слушать. Я не возненавидела его, я просто боялась разочароваться в нем, поэтому грубо перебила и произнесла:
-Не надо, Гордон.
-Не надо что?
-Пожалуйста... Оставь меня одну.
-Но…
-Гордон, пожалуйста!
Не доводя меня до истерики, он вышел, хотя я видела, что принесла ему боль. Мне и самой было очень нелегко. Весь привычный мир, к которому я привыкала довольно долго, дал трещину, и я почувствовала ее так, будто треснуло мое сердце.
Просидев пару минут в комнате, которая лишь внешне была похожа на знакомый мне зал, я услышала, как кто-то открыл дверь. Я была готова уже крикнуть, чтобы Гордон ушел, но голос, который обратился ко мне, был вовсе не его:
-Мейбеллин?
Я тут же обернулась. Незнакомый вампир вызвал во мне тревогу. Будучи еще новообращенной, я научилась одному элементарному правилу: любой знакомый и незнакомый вампир может нести в себе угрозу. Я напряглась и приготовилась к тому, что придется себя защищать.
-Извини, я не представился.
