В брошенном на комиссара взгляде мелькнула почти что ненависть.
— Нет!
— Но предлагал?
— Нет!
— А она?
— Никогда.
— Она что, строила из себя девственницу?
— Она ненавидела мужчин: слишком много от них натерпелась.
— Почему?
— Из-за этого.
— Из-за чего?
— Из-за того, что они с ней вытворяли. Она была совсем молоденькой, когда, не знаю уж при каких обстоятельствах, это случилось с ней впервые, вызвав глубокое потрясение. Воспоминания неотступно преследовали ее. Она все время говорила мне о мужчине, которого боялась.
— Об Оскаре?
— Имени она не называла. Думаете, разыгрывала меня, наивного? Пусть. Она мертва, значит, не зря боялась.
— Тебе не хотелось переспать с ней?
— В первый вечер, — признался он, — когда мы пришли с приятелем. Вы видели ее живой? Ах да, накоротке, сегодня утром, она уже падала от усталости. Если бы вы увидели ее в другое время, то поняли бы… Ни одна женщина…
— Ни одна?
— Может, я и преувеличиваю, но Арлетта вызывала желание у всех мужчин. Когда она выступала со своим номером…
— С Фредом она спала?
— Терпела его, как и остальных. Мегрэ пытался выяснить, насколько откровенной была Арлетта в своих разговорах.
— Где?
— В кухне. Роза все знала. Она молчит, потому что боится потерять мужа. Вы видели ее?
Мегрэ кивнул.
— Она сказала, сколько ей лет?
— Пожалуй, за пятьдесят.
— Почти семьдесят. Фред на двадцать лет моложе. В свое время она была, наверное, одной из самых красивых женщин, ее содержали богачи. Роза действительно любит мужа. Она делает вид, что не ревнует и не возражает, чтобы все происходило в доме, — так ей спокойнее, понимаете?
— Понимаю.
— Наибольшую опасность представляла Арлетта, и Роза глаз не спускала с танцовщицы. Однако именно на Арлетте и держалось заведение. Не будь ее, туда никто не пошел бы. Остальные — обычные девушки, каких полно в монмартрских кабаре.
— Что произошло прошлой ночью?
— Вы же знаете.
— Она сказала Люкасу, что с ней был ты, правда, назвала лишь имя.
— Я был там до половины третьего.
— За каким столиком?
— За шестым.
Лапуэнт говорил как завсегдатай и в то же время как сотрудник их общего учреждения.
— В соседней кабине были посетители?
— В четвертой нет, а в восьмой целая компания, мужчины и женщины, которые сильно шумели.
— Значит, если бы в четвертой кто-то был, ты мог и не заметить?
— Заметил бы. Я не хотел, чтобы меня подслушивали, поэтому иногда вставал и заглядывал за перегородку.
— Ты не видел за одним из столиков пожилого мужчину, невысокого, коренастого, с сединой?
— Нет.
— А когда разговаривал с Арлеттой, тебе не показалось, что она к чему-то прислушивается?
— Нет, уверен, что нет.
— Не возражаешь вести расследование со мной? Лапуэнт удивленно посмотрел на Мегрэ, и его вдруг охватила волна признательности.
— Вы хотите, несмотря ни на что…
— Слушай внимательно. В четыре утра, выйдя из «Пикреттс», Арлетта отправилась в комиссариат на улице Ларошфуко. По словам снимавшего показания бригадира, она была крайне возбуждена, пошатывалась.
Арлетта сообщила о двоих мужчинах, которые сидели за четвертым столиком, в то время как вы с ней были за шестым; она подслушала их разговор.
— Зачем она это сказала?
— Понятия не имею. Узнаем — продвинемся на шаг вперед. Но это не все. Те двое говорили о какой-то графине, которую один из них собирался убить. Когда они уходили, Арлетта, по ее словам, видела со спины мужчину средних лет, широкоплечего, невысокого, с сединой. Ей показалось, что мужчину называли Оскаром.
— Но тогда и я слышал бы.
— Я встречался с Фредом и его женой. Оба в один голос утверждают, что за четвертым столиком ночью никого не было, как не было в «Пикреттс» и человека с такими приметами. Следовательно, Арлетта что-то узнала, но как — не хотела или не могла сказать. Она была пьяна — это твои слова — и думала, что вряд ли удастся проверить, где сидели посетители. Улавливаешь?
— Да. Но откуда она взяла это имя? Зачем?
— Вот именно. За язык ее не тянули. Она сказала сама. Значит, у нее была причина. И эта причина — попытка навести нас на след. Дальше. В комиссариате она все утверждала категорично, а здесь, проспавшись, стала сдержаннее, и у Люкаса сложилось впечатление, что она охотно взяла бы свои слова обратно.
Теперь-то мы знаем, что она не шутила.
— Я уверен!
— Она вернулась домой, и кто-то прятавшийся в шкафу в спальне задушил ее. Но этот кто-то хорошо знал Арлетту, знал ее квартиру, возможно, имел ключ.
— А графиня?
— Пока ничего нового. Или ее не убили, или труп еще не обнаружен, что вполне вероятно. Арлетта никогда не говорила тебе о графине?
— Никогда.
Лапуэнт долго смотрел на письменный стол, потом как бы невзначай спросил:
— Она долго мучилась?
— Нет. Убийца был очень сильный — она даже не сопротивлялась.
— Она все еще там?
— Нет. Ее отправили в Институт судебно-медицинской экспертизы.
— Можно взглянуть?
— Сначала поешь
— Что мне делать потом?
— Сходи к ней домой на Нотр-Дам-де-Лоретт. Ключ возьми у Жанвье. Мы уже обследовали квартиру, но, может, тебе — ведь ты ее знал, что-то подскажет какая-нибудь мелочь.
— Спасибо, — горячо поблагодарил Лапуэнт, уверенный, что Мегрэ дает ему задание только из любезности.
На фотографии — они лежали у него на столе, прикрытые папками, — комиссар даже не намекнул.
