— Если ты думаешь, что тебе удастся вывести меня из себя, то ошибаешься, — соврала Шарлотта.
— Должно быть, я неясно выразился, — его бархатистый голос проник под ее кожу, заставляя трепетать.
Она судорожно сглотнула, поймав его взгляд.
— Ч-что ты имеешь в виду?
— Я хочу тебя, Шарлотта. Так же как и ты меня. Я пробуду в Сиднее до следующего месяца. И хочу, чтобы в течение этого времени ты была моей любовницей.
Она попятилась, в ужасе уставившись на Деймона.
— Нет!
— Нет? — удивился он.
— Н. Е. Т. Нет, — повторила она. — Никогда.
С минуту он молчал. Тишина стала почти невыносимой.
— Я кое-кого встретил сегодня, — произнес Деймон зловеще. — Кого-то, очень похожего на тебя.
Шарлотта нервно взглянула на свою сумочку.
— Кажется, в вашей семье принято воровать, — продолжал Деймон.
— Не понимаю, о чем ты.
— Полиция уже ищет твою сестру, пока мы говорим, — сообщил он. — А когда найдет, тут уж я буду решать, выдвигать обвинение или нет.
Шарлотта безмолвно смотрела на Деймона, чувствуя, как ее охватывает паника.
— Конечно, если я предъявлю обвинение, ей придется предстать перед судом и отправиться в тюрьму, — продолжал он все в том же холодном тоне.
Шарлотте было известно, что творится в тюрьмах, а особенно с наркоманами. Ее отец умер ужасной смертью — смертью, которой он мог бы избежать, если бы вовремя согласился принять помощь, которую ему предлагали.
Шарлотта не могла допустить, чтобы то же самое случилось со Стейси. Необходимо уберечь сестру от полного разложения. А в тюрьме, где не составляет труда достать героин, она ни за что не сможет выкарабкаться.
— Как видишь, сейчас все зависит от твоего решения, дорогая моя, — неприятно улыбнулся Деймон. — Или ты согласишься стать моей любовницей на четыре недели, или твоя сестренка проведет за решеткой, бог знает, сколько времени.
— Ты не можешь требовать этого от меня. Это аморально.
— Наверное, для тебя не очень важно благополучие твоей сестры. — Деймон оглядел Шарлотту с ног до головы. — Вижу, ты на порядок выше и не снизойдешь к ней. Скорее всего, придется мне найти на тебя другую управу.
Вот и все, в панике подумала Шарлотта, сейчас он решит разрушить мою жизнь и карьеру.
— Не собираешься спросить, о чем я говорю, Шарлотта? — процедил он, не услышав от нее ни слова.
Она до боли стиснула зубы.
— Давай покончим с этим, Деймон. Что ты сделаешь, если я откажусь? Я смогу это выдержать. В конце концов, чего мне ожидать от такого беспринципного человека, как ты.
— Прикуси язычок, — предупредил мужчина. — Я не позволю говорить со мной в таком тоне.
— Как еще я могу говорить, когда ты обращаешься со мной, как будто я… я…
— Шлюха? — закончил за нее Деймон. — Это слово ты ищешь?
— Я не шлюха, и ты не сделаешь из меня таковую.
— Я и не собираюсь. Предлагаю тебе другую роль. Ты будешь сопровождать меня на все светские мероприятия, где мне случится побывать за то время, пока я здесь. Я ведь не так хорошо знаю Сидней, и мне нужна будет компания.
— А что будет, если я не соглашусь?
— Я думал, ты достаточно умна, чтобы понять это сама, дорогая моя.
Шарлотта поняла, но молчала, ожидая продолжения.
— Если ты откажешься побыть моей любовницей, фонд Элени отзовет свои вложения в выставку греческого искусства, которую ты и твой заболевший коллега так долго планировали. А если главный спонсор откажется, как думаешь, что сделают остальные?
Шарлотта прекрасно знала, как они поступят, по не собиралась удовлетворять его тщеславие, озвучивая это.
— Что до твоей работы… — Деймон помолчал, некоторое время, изучая семейное кольцо на своем пальце. — Разве ты хочешь потерять ее из глупой гордости?
— Ты не сможешь ничего сделать. — Шарлотта сжала руки в кулачки. — Я не позволю тебе вот так играть со мной.
— Как я посмотрю, у тебя нет другого выбора, Шарлотта. Или ты станешь моей любовницей, или придется тебе столкнуться с последствиями. Я бы с легкостью сделал это еще четыре года назад. Но моя мама была слишком великодушна к тебе. Она уговорила меня не сдавать тебя властям.
На глаза Шарлотты навернулись предательские слезы.
Я не заплачу.
Не сейчас.
Только не перед Деймоном.
— Я ничего не украла из галереи твоей матери.
Он пропустил ее фразу мимо ушей.
— Ты ведь соблазнила меня тогда, чтобы заполучить артефакт из бесценной коллекции моего отца, так ведь? Мне следовало бы догадаться об этом с самого начала, но я был еще слишком наивным, чтобы распознать тактику таких, как ты. Ты одурачила меня, и я до сегодняшнего дня жалею, что считал тебя молодой и неопытной студенткой, которая в свои двадцать два года первый раз выехала за границу. Как же я ошибался! Ты только с виду такая ангельская. Портье рассказал мне, что в твоей комнате побывало, по крайней мере, двое мужчин, пока мы встречались.
— Это наглая ложь!
— У тебя есть другое объяснение?
— Да. Те двое молодых людей просто повесы. Я познакомилась с ними за несколько дней до отъезда. Они разозлились, когда я отказалась идти с ними на вечеринку. И начали подшучивать надо мной. Подбрасывали одежду мне в комнату или резали мои подушки.
— Ты никогда не говорила мне о них.
— А смысл? Они просто детки богатых родителей, которым нечем было заняться. Я не хотела, чтобы у них возникли ненужные проблемы.
— Я тебе не верю.
Шарлотта со злостью смотрела на Деймона.
— Что бы я ни говорила — ты все равно не поверил бы мне! Ты просто безумец.
— О нет, я не сошел с ума, Шарлота. Я просто в поисках справедливости.
— Но почему именно сейчас?
— Когда Джулиан Деверелл рассказал мне о готовящейся выставке, я сразу заинтересовался. Я знал, что ты живешь в Сиднее. А когда обнаружил, что ты не только работаешь в музее, но и занимаешься организаторскими вопросами, просто не смог удержаться, чтобы не приехать сюда и не посмотреть, какой ты стала.
— То есть ты с самого начала все спланировал?
— Было бы глупо не воспользоваться подобной ситуацией. И должен сказать, я был впечатлен, узнав, что ты окончила учебу и даже получила кандидатскую степень. Хорошее достижение для девушки твоего возраста. Представляю, со сколькими тебе пришлось переспать, чтобы побиться всего этого.
Шарлотта в ярости глядела на Деймона. Она так много работала, чтобы достичь того, чего достигла! А новость о том, что у матери рак груди в последней стадии, усугубила ситуацию. Ей приходилось не только писать диссертацию, но и ухаживать за угасающей матерью, и следить, чтобы младшая сестра не попала в
