— Вот и мы, — кивнул Гений.
— Это, значит, и есть твоя команда? — лысый оглядывал их неспешно, с весьма довольным видом, хотя доволен был, похоже, исключительно собой. Его сосед справа — усатый крепыш, напомнивший Мэри одного известного продюсера, если убавить усов и добавить лысины — тоже оценивающе разглядывал гостей. Третий — черноволосый и прилизанный, самый молодой из них изучал компанию с цепкой заинтересованностью работодателя, нанимающего грабителей банков.
Мэри надеялась, что последнее наблюдение — побочный эффект работы на полную мощность ее богатого воображения.
— Это наши специалисты, — пояснил Гений.
У Мэри неприятно заныло под ложечкой — ничего-ничего, сказала она себе, все равно бояться уже поздно, каяться пока рано, бежать некуда. Кстати, сам вопрос — от чего бежать? — оставался пока открытым. Финансовая сторона ей как-то не приходила в голову, пока о ней не заговорил один из присутствующих:
— За какой процент они работают? — спросил усач. — Предупреждаю, что в случае неудачи…
— Они рискуют за долю в ставке, — прервал Гений, — и прекрасно знают, что в случае неудачи останутся ни с чем. Итак, господа, давайте начнем. Андрей Валентинович, вы можете приступать к изложению дела.
— Ну что ж… — лысый опустил на стол бокал, откинулся поудобнее и, доведя кое-кого из слушателей до зубовного скрежета, начал: — То, что нас интересует, находится на той стороне реки. В том здании, — он указал на противоположный небоскреб и добавил с улыбкой: — Вернее, на нем.
Мэри навострила ушки, однако отметила, что, когда сдобный Андрей Валентинович начал что-то излагать, его сходство с политическим деятелем усилилось. Ничего удивительного, ведь с голубых экранов они, как правило, вещают, по большей части намекая на свою простую и честную, идущую от корней гениальность, в отличие от этих проворовавшихся, коррумпированных, через одного бесноватых недоумков — своих же коллег по Думе.
— Как вам, может быть, известно, — излагал далее лысый, — там расположена посадочная площадка, на которой стоит мой вертолет. И я абсолютно уверен в том, что его невозможно оттуда угнать. Однако некоторые товарищи… — он поглядел по очереди на своих соседей и констатировал с укором — …считают иначе.
— Не буду отрицать, — улыбнулся усатый, — считаю. Видишь ли, Андрей, я кое-что слышал об этих, — кивок в сторону гостей, — специалистах. Я уверен, что не пройдет и часа, как твой геликоптер окажется неподалеку от нас, ну, скажем, приземлится по ту сторону фонтана. И готов подкрепить свои слова… — Он достал блокнотик, что-то написал в нем, вырвал листок, продемонстрировал запись соседям и положил на середину стола, — …вот этим.
Андрей Валентинович полез в карман за книжечкой и вскоре шлепнул рядом свою бумажку — так пафосно, словно раскрывал последнюю карту, и она была козырным тузом. Что можно было заподозрить и по выражению лица третьего, до сих пор молчаливого персонажа. Тот присоединил свою бумажку к предыдущим со словами:
— Боюсь, Андрей Валентинович, что украдут.
— Не боишься, Мамука, не боишься, — Андрей Валентинович погрозил ему пальцем-сосиской, — а надеешься.
— Увы, как и я, — сказал Гений, кладя поверх их бумажек три стодолларовые купюры — За благополучное прибытие вашего вертолета на нашу крышу. Прошу прощения за невольный каламбур, — и он учтиво кивнул в сторону Мамуки. Тот сверкнул в ответ снисходительной и какой-то сверхъестественно- белозубой улыбкой.
«Просто эталон для рекламы зубной пасты», — подумала Мэри.
— Металлокерамика, — со знанием дела шепнула ей Светка, тоже, кажется, слегка ослепленная. — К сорока я себе тоже такие поставлю…
Тем временем Гений, не особо впечатлявшийся мужскими оскалами, обратился к женщине:
— Ивона, прошу!
Мэри ожидала очередного пополнения к кучке бумаг и дензнаков, но великосветская дама с томным именем Ивона изящным жестом сгребла со стола все — не имея в виду посуду — и с милой улыбкой прибрала к себе в сумочку. Никто не возражал.
«Янка, да ты прямо королевская кошка!» — мысленно восхитилась Мэри прообразу своей давней знакомой, расцветшей пышным цветом в такой благоприятной питательной среде. «Женщина-кошка» могла взобраться практически на любую вертикальную поверхность, обладающую маломальски заметными выбоинками. Просто в том мире ей попадались не те поверхности.
— Ну, с богом, — сказал Гений, делая знак своим — Поехали! — и тронулся с места, но направился не к выходу, а в обход бассейна и дальше — к самому краю площадки, где остановился у невысокого мраморного ограждения. — Значит, так, ребята… — с этими словами он достал из сумки цейсовский бинокль.
Вообще-то противоположная крыша была видна отсюда и невооруженным глазом: там не имелось, как здесь, пятиэтажной надстройки, и стоявшая на ней пузатая стрекоза с поникшими «крылышками» великолепно просматривалась и без бинокля.
Мэри подавила судорожный вздох: не успела пообвыкнуться в новом мире, вот уже и подгребла завидная работенка. Нет-нет, ничего криминального! Им всего-навсего предстояло угнать вертолет. Собственность вон того толстого дяденьки, предположительно — олигарха Если вдуматься, если вспомнить все, чего она за свою жизнь начиталась и насмотрелась по ящику про иные миры, то могло быть и хуже. У нее все-таки имелся немалый каскадерский опыт, и… Да, хоть трюки в кино — это одно, а реальное мероприятие по угону с риском для жизни и, возможно, для свободы — совсем другое, но тут ее опыт, безусловно, мог пригодиться.
«Пригодится, еще как, — пискнул ехидный внутренний голос, — особенно если Мышь специализировалась в пилотировании. Работала воздух, хм… Подходящее определение…»
— Все понятно? — спросил Гений, подергав Мэри за плечевые и набедренные ремни. Проверил жесткость креплений и нерешительно… Нет, это слово к нему не шло никаким боком …как-то нефункционально замер, держа ее за пояс. Все было решено, инструкции выданы, секундомер запущен: Светка и Милли уже испарились, Фил подгонял на своей сбруе последний карабин. А в глазах организатора и мозгового центра всей операции зрело отчетливое сомнение.
По крайней мере Мэри впервые уловила в них что-то знакомое.
— Справишься?..
— А есть варианты?..
— Работала раньше такую высоту?
— А Мышь работала? — ей все меньше верилось, что она замещает здесь тот самый доходяжный призрак в очках. — Ты ведь на нее рассчитывал? — на всякий случай уточнила она.
— На Мышь в последнее время трудно рассчитывать, — заявил Гений, глядя ей в глаза с такой подозрительной пристальностью, что она и не заметила, как ловко он ушел от ответа. Зато она поняла что- то более важное: сомневаясь или перестраховываясь, вольно или нет, но он предоставлял ей шанс — последнюю возможность отказаться.
Она открыла было рот, и в этот миг прохладный шелк вечернего воздуха распороло надсадным треском.
Поначалу Мэри — и, кажется, не ей одной — пришла в голову мысль, что у них появились более расторопные конкуренты, успевшие спереть геликоптер и радостно летящие на нем к назначенному месту за фонтаном.
К ее разочарованию — и к явному облегчению остальных — вертолет дожидался их на прежнем месте: стоял себе на противоположной крыше под понурым, как престарелая пальма, винтом. Но в определении источника звука они не ошиблись — вертолет, как и предполагалось. Он вынырнул снизу и завис с эффектным разворотом — так примерно выглядит прыгун на батуте в верхней точке полета. Только прыгун, лишенный бешено вращающихся лопастей, тут же канул бы обратно вниз, а винтокрылый аппарат пронесся над ними и с неуклюжей аккуратностью опустился неподалеку — примерно на то место, где согласно договоренности в течение часа и должен был появиться другой вертолет. Обойдись они при заключении
