Делая вид, что ее не интересует ничто в окружающем мире, за исключением протягивания ленты, Мэри отматывала ее в том же направлении, перемещаясь параллельно Гению. Таким образом, когда он пересекся с милиционерами, Мэри находилась достаточно близко, чтобы услышать, как он заговорил первым, не дав им раскрыть ртов, а если и дав, то не более чем раскрыть.
— Распоряжением особого отдела ФСК, — сказал он, предъявляя им документ — не иначе как позаимствованную у Евгения карточку с золотым обрезом, — данная деталь композиции временно изымается, — сообщил он. — Все согласовано, вас должны были предупредить.
— Так точно! — ответил один из милиционеров, и оба взяли под козырек.
Мэри на мгновение застыла с отпавшим ртом, чего, к счастью, никто не заметил. Первый добавил, как бы извиняясь:
— Наша обязанность, сами понимаете, проследить за соблюдением порядка.
— Разумеется, лейтенант, следите, — «разрешил» Гений. — И мы, если вы заметили, тоже следим, — он кивнул на своих невозмутимых бойцов, устрашающих любопытную публику высокомерным к ней равнодушием, подразумевающим осознание своей правоты, что бы ни случилось, в любом случае.
Гений развернулся и как ни в чем не бывало отправился руководить погрузкой. Милиционеры, оглядевшись и не узрев буквально в упор никаких правонарушений, потянулись следом за ним.
Между тем процесс продвинулся и в его отсутствие: из дыры шлюза, разверзшейся в днище флаера, опустился шестипалый «захватчик».
Мэри быстро дотянула ограждение, уже сомневаясь, есть ли в нем смысл. Поскольку новых распоряжений в ее адрес не поступало — ее как будто вовсе перестали замечать, — она примостилась на древнем бетонном штабеле, откуда происходящее действо смотрелось, словно из правительственной ложи.
«У себя» Мэри бывала на этой площади лишь проездом, никогда не подходила к подножию памятника, не помнила, как выглядит спутник и, честно говоря, есть ли он там вообще. Здешний шар был облицован металлом в виде фигурных пластин, лишь в верхней части оставлен иллюминатор — застекленное окошко, маленькое, величиной с блюдце, и двойным кольцом четко обозначен круг, где, очевидно, располагался входной люк. Еще на нем имелась надпись, выложенная золотыми буквами. Глаз ухватил начало фразы:
«ПЕРВОМУ ЧЕЛОВЕКУ…»
Но она отвлеклась от чтения: как раз в это время на шаре смыкались металлические пальцы «захватчика». Лейтенант обратился к Гению, как бы в дружеском ключе:
— Интересно, зачем ФСК понадобилась эта штука?
Бетонный «насест» Мэри находился совсем рядом, практически позади них, и слышимость с него была прекрасная.
Вряд ли лейтенант надеялся, что ему вот так за здорово живешь откроются тайны специального отдела, но попытка не пытка, если это не попытка пытки. Сегодня ему невероятно повезло.
— Недавно были рассекречены старые архивы, — снизошел до объяснения Гений, — из них стало известно, что во внутренней обшивке спутника спрятано зашифрованное послание.
— От него?.. — милиционер запрокинул голову. Гений тоже посмотрел вверх.
Памятник не нависал, подавляя своей массой, как это бывает свойственно колоссам: снизу создавалось впечатление, что гигант пребывает в вечном и безнадежном стремлении оторваться от колонны и взмыть ввысь. Скульптору это удалось настолько, что отсюда, от подножия, на фигуру было больно смотреть.
Гений вздохнул:
— Может быть… — и сделал знак двумя руками для Фила: «Поднимай!»
Флаер вздрогнул, гудение его усилилось, и под возросший гомон публики и щелчки фотоаппаратов шар стал подниматься в металлической горсти, словно железный паук утаскивал в темное гнездо утерянное стальное яйцо гигантской Курочки Рябы.
Глядя на все это, Мэри уже недоумевала — а она-то зачем здесь понадобилась? В чем заключалась ее профессиональная задача? Протянуть заграждение, не больно-то на самом деле нужное при таких вон бравых охранниках? Даже не смешно.
Взгляд скользил по золотым буквам, и что-то неправильное, нелогичное вдруг зацепило внимание. Мэри тряхнула головой, еще раз прочла видимую часть надписи:
…ПОБОРОВШЕМУ ПУТЫ… И ОТРАЗИВШЕМУСЯ О … СФЕРЫ.
Не веря глазам, прочла еще раз, потом в недоумении подняла их к небу.
Как это — «отразившемуся»?..
ОТ КАКОЙ «СФЕРЫ»?
Мэри таращилась в небесную синь, чувствуя себя хорошенько оглоушенной по куполу.
Или по
Между тем спутник исчез в трюме (или как это называется у грузовых флаеров), днище закрылось, грузовик тронулся с места и медленно, с плавным величием дирижабля поплыл над площадью, набирая высоту.
— Это… И надолго вы его?.. — проявил милиционер чудеса бдительности.
— Вернем сегодня же, — заверил Гений. Затем развернулся и крикнул бойцам: — Снять оцепление! Всем в машину!
Те мигом свернули ограждение, так что ответственной за него Мэри даже обрывочка не осталось. Ей оставалось только пройти в автобус, что она и сделала, пребывая внутренне в растерянных чувствах и поглядывая время от времени на небо. Благо что зрители на сей раз не налетали и не приставали с просьбами об автографе, а держались в отдалении и очень быстро разошлись — чувствовалось, что в большинстве своем это «профессиональные» зрители.
— Неплохо. Уложились в двадцать две минуты, — сказал Гений, когда все уселись и машина тронулась.
«Бойцы» загудели, делясь впечатлениями, одна только Мэри хмурилась, глядя перед собой в одну точку. За достаточно короткое время у нее накопился к Гению целый воз вопросов, но ясно, что при статистах задать их было невозможно, и она ожидала скорого избавления от посторонних ушей, надеясь на чудеса телепортации.
Минуты бежали, автобус мчался по незнакомой Москве на приличной скорости, однако никаких чудес с мгновенным преодолением пространства-времени, кажется, повторять не собирался. Это провоцировало еще один вопрос, только вряд ли он мог быть обращен к Гению, похоже, понимавшему в телепортации не больше ее. А разговор на эту тему с водителем едва ли сулил взаимопонимание. Мэри оставалось набраться терпения до прибытия на место, насчет которого она, кстати, тоже не была осведомлена, но это ее почему- то не волновало: больше всего ей хотелось бы проснуться и увидеть затылок мужа на фоне компьютера.
И можно со спокойной душою опять заснуть.
А место в конце концов оказалось то же самое, откуда они всей компанией выезжали «на дело»: те же приземистые «замковые» постройки с просторным внутренним двором, где стояла машина Гения — вернее, Евгения, что на самом деле было не одно и то же.
Мэри ожидала увидеть здесь флаер с украденным спутником. Но его не было, что, кажется, никого, кроме нее, не удивило.
— Отлично поработали, всем спасибо!
Гений вручил шоферу пачку пятисотенных, перетянутую банковской лентой.
— У Евгения спер? — поинтересовалась Мэри, когда они сели в его машину, хотя у нее имелись для него вопросы и посложнее, и поинтереснее.
— Ты имеешь в виду — у самого себя? — невинно поинтересовался он.
Мэри только диву далась, как он легко и просто идентифицировал себя с двойником, когда речь зашла о его, двойника, деньгах.
— Признайся, — сказал он, проследив ход ее мысли, — если бы ты узнала, что у здешней Ветер имеется солидный счет в банке, неужели не воспользовалась бы? Ну, скажем, на самое необходимое?
— Не! — отрезала Мэри, не раздумывая ни секунды — возможно, опасаясь признаться, что да.
— Да ладно, — усомнился он. — Почему бы и нет, если ты заняла ее место? А мне как прикажешь
