Новый Свет

музыки у детишек.

— И за это я должна быть наказана отдалением от всех, кого я знаю, на год?

Он глянул на меня, затем что-то набрал на тренировочном экране так быстро, что я едва успела увидеть, что он делал. — Что это? — он спросил учительским тоном, который заставил меня немедленно ответить.

— Ортштейн[1], — сказала я, разглядывая симуляцию ландшафта, которую выбрал Брэдли. — Хорошо впитывает влагу, но сухой. Придется орошать пять или восемь лет, пока она не станет пригодной для посева.

— А это? — спросил он, снова набирая что-то.

— Умеренные леса. Требуется очищение местности, потенциально пригодно для скота, но много экологических забот.

— Это?

— Почти пустыня. Только натуральное сельское хозяйство. Брэдли.

— У тебя есть умения, Виола. Ты очень находчива и умна не по годам. И даже невзирая на то, что ты еще такая маленькая, ты будешь жизненно важной частью миссии.

Я не ответила, потому что по какой-то глупой причине мои [глаза] наполнились слезами.

— Чего ты боишься? — Брэдли спросил так заботливо, что я даже посмотрела в его карие глаза, в доброту его улыбки, что пересекала его лицо. Маленькие серые кудряшки только начали появляться на висках. Я видела лишь теплоту.

— Все продолжают болтать о надежде, — сказала я, сглатывая.

Голос Брэдли был невыносимо нежен. — Виола…

— Я не боюсь, — врала я, снова сглатывая. — Просто тогда я пропущу свою вечеринку в честь тринадцатого дня рождения, а еще церемонию выпуска высших пятых.

— Зато ты увидишь такие вещи, которые не увидит никто. Черт, да ты станешь экспертом к тому времени, когда все остальные доберутся. Ты станешь той, к кому будут обращаться за советом.

Я подобрала под себя руки.

— Они просто подумают, что я выпендриваюсь.

— Они и сейчас так думают, — сказал он, улыбаясь.

Я не хотела улыбаться в ответ.

Но улыбнулась. Чуть-чуть.

* * *

Слышится негромкое постукивание в днище корабля, когда мы соприкасаемся с первой зоной турбулентности атмосферы.

Я и мама незамедлительно взглянули в сторону звука. Это неправильное постукивание.

— Что это было? — спрашивает мама.

— Я думаю, — говорит голос отца.

И вдруг неожиданный ГРОХОТ раздается в комм связи, и визг тревоги вместе с ним.

— Томас! — резко выкрикивает мама.

— Смотри! — я стараюсь ее перекричать, показывая на мониторы, которые включаются один за другим.

Машинное отделение наполняется огнем, и выходы закрываются, чтобы сдержать его.

А еще они закрывают там моего отца.

— Папа! — вскрикиваю я.

Так быстро все меняется.

Моя мама яростно жмет кнопки на мониторах, пытаясь открыть вентиляцию в машинном отделе, чтобы выдуть огонь с корабля.

— Они не работают! — выпаливает мама. — Томас, ты меня слышишь?

— Что происходит? — ору я, потому что рев атмосферы становится куда громче, чем было в наших симуляциях.

— Она не должна быть такой плотной, — кричит мне мама, подразумевая атмосферу, и у меня сводит желудок, когда я представляю, что, возможно, нечто подобное случилось с первыми переселенцами. Может быть, они даже до поверхности планеты добраться не смогли.

Но раздался еще стук, и корабль заваливается на бок. Я падаю, цепляясь пальцами за стул. Мать хватается за ручное управление обеими руками и с трудом выравнивает нас в нужную позицию. — Виола, нам необходимо найти место посадки! Сейчас же!

— Но папа.

— Я не могу вернуть нас обратно наверх, так что нам придется спуститься! Сейчас, Виола!

Я сажусь и пристегиваюсь, руки трясутся.

— Найди тот кусочек земли у реки! — командует она.

— Он с другой стороны планеты, — говорю я, осознавая по дребезгу корабля, что мы прорываемся сквозь атмосферу гораздо быстрее, чем должны.

— Просто найди его! — пресекла мать. — Если там есть люди.

И по ее лицу я могу понять, как она беспокоится за моего отца. А еще я знаю, что если она борется с кораблем вместо того, чтобы спуститься на поиски папы, значит мы в еще большей беде, чем мне казалось.

* * *

— Я буду скучать, — сказала Стэф Тейлор на нашей вечеринке в честь отправления, ее голос сорвался, делая его еще более притворным, чем он был.

Все семьи-наблюдатели собрались в зале конференций Дельты на вечеринке, радуясь любому поводу, чтобы напиться и сказать «пока». Стэф схватила меня в своих объятьях так, чтобы все видели ее лицо, видели, как она была расстроена, что я улетаю на год. Затем она отпустила меня и рухнула в руки матери, рыдая с такой силой, что кроме нее ничего не было слышно в комнате.

Брэдли подошел ко мне с веселым видом.

— Я уверен, Стэф справится со своей печалью лучше, чем я. — сказал он, протягивая мне завернутый подарок. — Не открывай, пока не приземлишься.

— Пока не приземлюсь? — удивилась я. — Это же целых 5 месяцев!

Он улыбнулся и понизил голос.

— Знаешь, что отличает нас от зверей, Виола?

Я нахмурилась, ощущая очередной жизненный урок.

— Способность дождаться момента, чтобы открыть подарок?

Он засмеялся.

— Огонь, — начал Брэдли. — Умение создавать огонь в любой момент. Он позволил нам видеть во тьме, греться на холоде, готовить еду для нас. — Брэдли легким жестом указал в сторону двигателей Дельты. — Огонь — это то, что, в конце концов, привело нас к возможности пересечь черную неизвестность, возможности начать новую жизнь в Новом Свете.

Я опустила глаза на подарок.

— Ты напугана, — он сказал. — В этот раз это не вопрос.

Я пожала плечами. — Чуточку.

Он нагнулся ко мне, чтобы прошептать. — Я тоже боюсь.

— Ты тоже?

Брэдли кивнул.

— Мой дедушка был последним из семей-наблюдателей, последний из нас, кто дышал воздухом планеты, а не корабля.

Я ждала, чтобы он продолжил.

— И?