— У нас появился какой-то таинственный, невидимый защитник! — удивленно проговорил Ромка.
Несколько дней, пока у Алика Хари не сошли шишки, он показывался. Но вдруг видим — появился наконец-то. М ы с Ромкой сидели на балконе, который выходил на улицу, и играли в шахматы. И вдруг видим — идет Алик. А навстречу — мальчик лет десяти. Алик к нему со своим обычным криком: «Гони монету!». Но только он это сказал, как сразу закричал и схватился за лоб. И снова на его лбе появились две здоровенные синие шишки. От удивления вскрикнули и мы с Ромкой.
Ну, это уже не шутка, не случайность. Какой-то невидимка всерьёз взялся за Харю.
— Кто же это?! — воскликнул я.
— По-моему, есть повод воспользоваться волшебными очками — сказал Ромка.
— А может не будем? — сказал я. — Предупреждали нас, что пользоваться волшебными очками можно только в самом крайнем случае, когда без них не обойтись…
— Вот же ты, ей богу! — скривился Ромка.
— А если потеряем? Одних уже лишились. А крайнего случая нет. Просто из интереса.
И вдруг со стороны улицы, около балкона, просто в воздухе послышался звонкий мальчишеский голос:
— О! Так у вас есть волшебные очки?! Тогда мы могли бы подружиться. А то я всё сам да сам. скучновато мне бывает без общества. Даже словом перекинуться не с кем.
У нас с Ромкой даже рты пооткрывались от неожиданности.
— Ой!… К-кто это?! — удивился Ромка.
— Надевайте волшебные очки, тогда будем разговаривать! — послышалось снова.
— «Надевайте»!.. У нас всего одна пара, — вздохнул Ромка.
— Ничего!.. В очках же два стеклышка — левое и правое.
— А оправа же одна! — сказал я.
— Не печалься! Будет две! — сказал невидимка.
Я бросился в комнату к своему рюкзачку, где на дне прятал очки, и увидел, что, и вправду, там уже лежат две пары очков, каждая с одним стеклышком, а другое заклеено. Нацепили мы с Ромкой одновременно волшебные очки. И снова рты от удивления пооткрывали… У балкона просто в воздухе мы увидели улыбающегося мальчика в вышитой рубашке, в меховой шапке набекрень, в красных шароварах, в красных сапожках, который сидел верхом удивительном полупрозрачном синем маленьком коне с искристой желтой гривою и желтом хвостом. В руках мальчик держал серебряный пернач [2], короткую палицу с перистым набалдашником (я знал, что это такое, потому что читал много книжек про запорожцев).
— Кто ты такой?! — спросил я.
— Я — Козачок Гулька из рода Мамаев, козаков-колдунов, то есть волшебников. Вы же про козака Мамая, наверно, слышали?
— А как же! — воскликнул Ромка. — У нас дома даже картина есть — козак Мамай с бандурою, а рядом конь стоит.
— Этому национальному герою украинского фольклора памятник поставили на Площади независимости! — дополнил я.
— А как ты в воздухе держишься, не падаешь? — спросил Ромка.
— Потому что я сижу на волшебном коньке-пони Летайке. Он сам из небесной синевы, а хвост и грива — из солнечных лучей. Мы с ним невидимы для людей. Вы нас видите только благодаря волшебным очкам.
— А почему у тебя такое странное имя?
— Потому что по Украине гуляю, обижаемых детей я защищаю, хулиганам шишки набиваю..
— Ну, это мы видели! — усмехнулся Ромка.
— А давно ты по Украине гуляешь? — спросил я.
— Тринадцатый год. С тех пор как Украина стала независимой.
— А сколько тебе лет? — недоверчиво спросил Ромка.
— Четыреста двенадцать! — усмехнулся Козачок Гулька.
— Что-о-о? — пораженные мы с Ромкой переглянулись.
— Да сказал же — четыреста двенадцать! Я же родился во времена вольного казачества!
— А почему ты до сих пор не вырос, не стал взрослым? — спросил я.
— А нарочно! Я своим родителям сказал: «Дорогая мама, дорогой папа, я не хочу вырастать! Хочу оставаться мальчиком и защищать обиженных детей. Потому что взрослые так заняты своими взрослыми делами, борьбой за власть, что до детских дел у них руки не доходят» И родители мне разрешили и подарили детской бессмертие. Еще и серебряный пернач-шишконабивач дали.
— А где же ты был эти четыреста лет, до независимости? — спросил я.
— В Синей Потусторонии, где живут колдуны и волшебники. Вы все живете в Поэтустороннии, в обычном реальном мире. А есть еще мир сказочный, нереальный, где живут колдуны и волшебники, — Синяя Потусторонния, уже сказал. И козаки-колдуны, то есть волшебники, там живут.
— И что же ты там делал, в Потустороннии, целых четыреста лет? Неужели просто себе жил и ничего не делал? — спросил Ромка.
— Как это ничего не делал?! Воевал всё время! С разными злыми силами, которые обижают сказочных детей. Сказочных детей вон столько — от Ивасика-Телесика до Мальчика-с-пальчика!.. И злых сил — тьма- тьмущая! Хотите на них посмотреть?
— Интересно было бы, конечно, — сказал я.
— Но для этого, наверно, путешествие в Потустороннию нужно, — сказал Ромка.
— А как же! — подтвердил Козачок Гулька.
— А как? — спросил я.
— Очень просто! Сядете на моего Летайку: один впереди меня, другой позади меня. И полетим.
— Так он же такой маленький! — воскликнул Ромка.
— Ничего-ничего! — сказал Козачок Гулька. — Зато сильный! Потому что волшебный!
Голубой Летайко приблизился к балкону, мы с Ромкою сели на него, и конёк взлетел в небо.
Мы мчались с бешеной скоростью. И вдруг оглушающе бабахнуло, как бывает, когда реактивный самолёт преодолевает звуковой барьер, и сразу синева из светлой стала темно-синей.
— Ну вот! Приехали! — сказал Козачок Гулька.
— Мы опустились на землю. Все было почти такое, как в нашей Поэтустороннии, только синее — синие деревья, синяя трава, синие дома. На синей лавочке около синего дома сидел синий дедушка и что-то говорил синей бабушке, но слов слышно не было.
— Это колдун Иван Иванович Брехало, а это Баба Ябеда, — пояснив Козачок Гулька. — Чему они детей учат — сами понимаете. Летим дальше.
И мы полетели дальше. По дороге шли двое синих здоровяков и сердито размахивали руками.
— А это колдун Иван Иванович Задирало и колдун Иван Иванович Обижало. Что они детям наколдовывают тоже ясно! — сказал Козачок Гулька.
Около неопрятного синего дома были раскиданы грязные, немытые кастрюли и тарелки. Возле дверей просто на земле лежала непричесанная, грязная тетка.
— А это колдунья Неопрятность Ленивая. А в хате хранит её брат Невежда Ленивый. Очень популярные колдуны, больше всего детей заколдовывают. А вон Суржиков-Короче, который язык детям детям калечит… Ну, на сегодня, думаю, хватит. Хорошие вы мальчишки, понравились мне. Надеюсь мы подружимся. Не зря вам волшебные очки какие-то добрые чародеи дали. Озорникам бы не дали бы. А раз у вас есть волшебные очки, мы сможем с вами объединимся. Потому что в в вашем реальном мире, в Поэтустороннии, мы с моим коньком-пони Летайкой невидимы. Как придумайте какое-нибудь интересное приключение, зовите меня. Собственно, и звать не нужно. Нацепите волшебные очки — и я сразу появлюсь. Только приключение должно быть обязательно доброй, на хорошее дело направленное, на спасение кого-нибудь или еще что. Только такие приключения я люблю… А теперь двигаемся назад!
И снова конёк Летайко поднялся в небо. И полетел с бешеной скоростью. И снова бабахнуло, как это бабахает, когда реактивный самолёт преодолевает звуковой барьер. И небо сразу стало ясным, светлым и прозрачным, и не заметили мы, как очутились около моего балкона. Перелезли мы на балкон, попрощались
