Известно неопубликованное письмо Е. И. Менгден к Тургеневу, которое хранится в Пушкинском доме в. Ленинграде. «Позвольте Вам напомнить, — писала Елизавета Ивановна, — что я имела удовольствие провести ¦ с Вами день в Ясной Поляне прошлого лета». Эта встреча была в 1878 году.
Посещение квартиры Менгден, встреча с сестрами Е. И. Раевской и Е. И. Менгден в дни комитетских выборов в Туле, напомнили писателю детские и юношеские годы, прожитые им в Москве, родных и знакомых, в дома которых часто возила их с братом мать.
Приятными были встречи Тургенева в эти дни с писателем «Современника» Д. В. Григоровичем (ему принадлежало сельцо Дулебино Каширского уезда) и поэтом А. С. Хомяковым — одним из идеологов славянофильского лагеря (владелец села Богучарово).
На тульских выборах у Тургенева была возможность насмотреться и на выходки ярых крепостников. Одним из них был хорошо известный писателю граф В. А. Бобринский.
Рассказывали, что при встрече с Александром II Бобринский стал распространяться об опасностях для трона и монархии. На это царь заметил: «Не следует быть монархистом больше, чем сам монарх».
Этот граф после 1840 года, когда в Тульской губернии был страшный голод, продал «на своз» 2000 душ крестьян из Епифанского уезда в Херсонскую губернию. Памятной была и еще одна довольно скандальная история Бобринского, которую в письме к А. И. Герцену от 21 февраля 1857 года Тургенев пересказывал со всеми подробностями — это драка между графом В. А. Бобрииским и профессором Московского университета С. П. Шевыревым. «Ратоборство» происходило на заседании совета Московского художественного общества 14 января 1857 года. В заключение Тургенев писал: «Вот тебе, милый Герцен, подробное — и во всех своих подробностях точное описание знаменитой драки, от которой по всей Москве стон стоял стоном».
Крепостников, подобных Бобринскому, на выборах в Туле было большинство. Они в избранном комитете создали свою партию, не желавшую освобождать крестьян с выделением надела земли. Эту партию возглавлял чернский предводитель дворянства Минин. Однако и либералы за небольшим исключением были немногим лучше реакционеров. Недаром после окончания съезда 4 сентября 1858 года Л. Н. Толстой записал в своем дневнике: «Компания Черкасского дрянь такая же, как и их оппозиторы, но дрянь с французским языком»10.
Как будут в дальнейшем развиваться события по готовившейся реформе — этот вопрос не переставал волновать Тургенева. «Если Вы вздумаете написать мне — то я еще здесь до 30-го октября, — сообщал Иван Сергеевич в письме от 10 октября 1858 года писателю А.В.Дружинину. — От 20-го до 28-го я буду в Орле; хочу набраться провинциально-дворянской жизни, послушать толков по комитету и т. д. Это же самое буду я делать в Туле до 5-го нояб[ря]».
Губернатор П. М. Дараган в своем кругу слыл человеком «просвещенным». В 1856 году он обратился с письмом к писателям Л. Н. Толстому, Д. В. Григоровичу, А. С. Хомякову, И. С. Тургеневу и другим. В этом письме говорилось, что еще в 1833 году в Туле было положено основание публичной библиотеки. Но удобного и приличного помещения не было. С окончанием строительства здания Дворянского собрания, как сообщалось далее в письме, «библиотека размещена просторно и весьма удобно… Для хранения книг, рукописей и проч. устроены прекрасные шкафы, равно и все принадлежности для чтения».
Но за двадцать три года своего существования библиотека приобрела всего лишь 2300 книг. Дараган просил, чтобы библиотека пополнилась книгами сочинений тульских писателей.
Тургенев, будучи на комитетских выборах, очевидно, вспомнил об обращении губернатора. А возможно, при встрече с писателем Дараган вновь напомнил ему об этом. И вот уже из Москвы 12 ноября 1858 года Тургенев пишет на имя губернатора: «Честь имею при сем препроводить экземпляр моих повестей и рассказов, которые за особенное удовольствие считаю поднести Тульской публичной библиотеке».
Письмо И. С. Тургенева к Дарагану хранится в Государственном архиве Тульской области'.
В середине ноября Тургенев был уже в Петербурге, где прожил всю зиму. 26 марта 1859 года писатель вновь вернулся в Спасское. По пути он заезжал в Тулу и Ясную Поляну. «В Туле я видел Черкасского, а в Ясной Поляне графиню Толстую», — писал Тургенев В. П. Боткину 29 марта 1859 года. Надо полагать, что при встрече с Черкасским Тургенев был подробно информирован о том, чем в прошедшие месяцы после дворянских выборов занимался Тульский комитет, о деятельности партии Черкасского в этом комитете.
Летом 1859 года Тургенев находился во Франции, но и здесь, вдали от родины, он горячо интересовался всем, что делалось в России. «За описание провинциального брожения, сверху кислого, в середине пресного, внизу горько-горячего — нижайшее спасибо», — писал Иван Сергеевич 1 августа 1859 года литератору П. В. Анненкову.
Сообщение о крестьянской реформе застало Тургенева в Париже. Уведомив А. И. Герцена о полученных известиях, он стал собираться домой. «Сгораю жаждою быть в России», — писал он П. В. Анненкову. Месяц спустя писатель вернулся в Спасское, а через несколько дней отправился в Тулу. Об этой поездке Тургенев сообщал в письме к своей петербургской знакомой графине Е. Е. Ламберт от 19 мая 1861 года. «…Я видел в Туле Вашего мужа и беседовал с ним около часу… Не очень веселая его должность…»
О чем мог беседовать Тургенев с генералом И. К. Ламбертом?
Реформа 1861 года проводилась царскими властями в пользу помещиков. Она была, по выражению В.И.Ленина, «бессовестнейшим грабежом крестьян». (Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 20. С. 173.) В ряде губерний России, в том числе и Тульской, произошли крестьянские волнения. Для наведения «порядка», а в случае необходимости принятия «чрезвычайных мер», из Петербурга в губернии были командированы генералы и флигель-адъютанты. В Тулу приехал с таким поручением генерал-майор И. К- Ламберт.
Ламберту без «дела» сидеть не пришлось. К губернатору Дарагану поступила «жалоба» от ярого крепостника, чернского помещика Войта на «неповиновение» крестьян. Войт заставлял своих бывших крепостных выполнять барские работы даже в праздничные дни. Но крестьяне сами установили для барщинных работ два дня в неделю.
Губернатор Дараган распорядился ввести в имение Войта (село Гладкое) военную команду в составе двух рот. Приехал сюда и генерал Ламберт. По его приказанию многие крестьяне были подвергнуты порке розгами, а двое отправлены в Тулу в арестантскую роту12. Действительно, у столичного генерала «не очень веселая» была должность.
В начале сентября 1862 года вышел в свет знаменитый роман И. С. Тургенева «Отцы и дети». Ряд тульских наблюдений, возможно, нашли отражение на его страницах. Это касается прежде всего показа споров о реформе, отношения к ней представителей различных слоев общества, показа двух дворянских партий — либералов и правых, различия между которыми носят по большей части формальный характер, как и в Тульском дворянском комитете.
Один из персонажей романа — губернатор «города***» — напоминает многими чертами тульского губернатора того времени П. М. Дарагана.
«Город***, куда отправились наши приятели, — говорится на одной из страниц романа, — состоял в ведении губернатора из молодых, прогрессиста и деспота, как это сплошь да рядом случается на Руси».
Подобная характеристика особенно подходила к тульскому губернатору.
Дараган хотел прослыть либералом, не чуждым новым веяниям, но когда дело касалось отношений между помещиками и крестьянами, он всегда становился на сторону крепостников, беспощадно отправляя крепостных в арестантские роты, подвергая порке, ссылая на каторгу.
Интересной фигурой была в Туле жена губернатора А. М. Дараган. Однажды своей знакомой Н. А. Островской И. С. Тургенев рассказывал: «…Я, бывало, как приеду в провинциальный город, так первым делом стараюсь узнать, кто в городе «львица». Такая «львица» должна непременно иметься в каждом провинциальном городе. Узнаю и познакомлюсь. Тут уж непременно увидишь всех и все…»13.
Кого писатель считал тульской «львицей»? Больше подходило это к самой губернаторше. Анна Михайловна Дараган была «очень энергична». Не зря ее прозвали «ураган». Она считалась «умной» особой. Ее книга для детей «Русская азбука» была в свое время положительно отмечена В. Г. Белинским (Отечественные записки № 1, 1846).
Одно время А. М. Дараган была назначена Николаем I начальницей Николаевского сиротского института. Но продержалась она там не долго. Сама она об этом назначении так рассказывала: «Если вам скажут, что вот губернатор П. М. Дараган кого-нибудь побил — никто не поверит, а скажут это про меня —
