организационным и политическим вопросам – докладами, теперь уже очно избирается в ЦК партии большевиков.
По возвращении в революционную Россию Красин вновь «едет на двух лошадях»: как представитель крупнейшей германской электрокомпании «Симменс унд Шуккерт» (для этого Красин принимает германское подданство, сохраняя российское), глава ее Петербургского кабельного освещения, и как главный «динамитчик» партии. На предприятиях этого германского филиала в России подпольно вовсю куется «оружие пролетариата»: самодельные бомбы, ружья, револьверы, печатаются прокламации и воззвания.
Долгое время полиция боялась тронуть «германскоподданного инженера». Лишь в 1908 г. Красина застали на конспиративной квартире большевиков в Финляндии, но ничего компрометирующего при нем не нашли. По его же жалобе выборгский губернатор обязал полицию освободить «германскоподданного» Красина из-под ареста, и тот сразу же из Финляндии переехал в Швецию. В 1909 г. Красин вновь появился в окружении Ленина. Далее партийная историография начинала творить легенду. Действительно, Красин сам признавался: «не письменный (т.е. не пишущий. – Авт.) я человек». И в самом деле, в отличие, скажем, от Троцкого или Луначарского, все публицистическое наследие Красина – две-три тоненькие брошюрки за 1919 и 1925-1926 гг. да несколько статей за рубежом. К антибольшевистской брошюрке 1919 г. мы еще вернемся, но что Красин вообще якобы не любил и не умел писать – неправда. Достаточно почитать огромное количество писем его двум женам за 1917-1926 гг. Первая жена – Любовь Миловидова, с которой Красин был вместе с 1910 по 1920 г. после разрыва с мужем осталась в эмиграции, сначала в Берлине, затем в Париже. Их дочь Люба-младшая вышла замуж за известного французского общественного деятеля, лауреата Ленинской премии мира Э. д'Астье де ля Вижери (в 1967 г. он укрывал в Швейцарии от агентов КГБ Светлану Сталину после ее бегства из СССР, в 1974 г. – А.И. Солженицына). Всю переписку с мужем за 1918 -1926 гг. Л.В. Миловидова продала в Амстердамский международный институт социальной истории, и ее активно используют зарубежные исследователи. Вторая жена (с 1920 г.) – Тамара Миклашевская – опубликовала часть писем из семейного архива за 1922-1926 гг. совсем недавно (см.: Дипломатический ежегодник. 1989. – М. 1990. – С. 358-370), чтобы понять, что это не так.
И тем не менее с 1927 г. с издания энциклопедического словаря «Гранат» «Деятели СССР и Октябрьской революции» (переиздан в 1989 г.), все биографы Л.Б. Красина не уставали повторять, что якобы в 1909- 1916 гг. он временно отошел от работы «революционной» и занялся «инженерной», а в 1917 г. по первому зову Ленина будто бы вернулся в стан большевиков. На самом же деле Красин, ровесник Ленина, вовсе не желавший быть у «вождя» на побегушках, в 1909 г. отошел от «твердокаменных» большевиков и ушел к «отзовистам» и «ликвидаторам» во главе с А.А. Богдановым (Малиновским). Помимо Красина в ту же группу переместились Луначарский и меньшевик-интернационалист В.А. Базаров (Руднев), и всех их Ленин заклеймил как «ренегатов» и «богостроителей» в своей философской работе «Материализм и эмпириокритицизм» (1909 г.).
Более того, как пишет А.А. Богданов в автобиографии (1927 г.), «летом 1909 г. был вместе с Л.Б. Красиным (курсив мой. – Авт.)… устранен из большевистского центра, а в январе 1910 г. при слиянии фракций большевиков и меньшевиков, и из ЦК партии». Красина восстановят в «цекистах» лишь 14 лет спустя, в 1924 г. на XIII съезде РКП(б), а Богданова – уже никогда, хотя он очень много сделал после 1917 г. и в сфере пропаганды коммунизма (возглавлял до осени 1921 г. «Пролеткульт», был действительным членом Коммунистической академии), и в организации и планировании науки (капитальный труд в трех томах «Тектология», установочная статья «Принципы единого хозяйственного плана»), и в медицине (создал первый в мире Институт переливания крови, существующий в Москве и поныне).
Поскольку философия и фракционная ругань «беков» (большевиков) и «меков» (меньшевиков) были Красину явно не по душе, он вновь пересел в 1909 г. на своего «инженерного конька» – «Симменс унд Шуккерт» с распростертыми объятиями приняла его в штаб-квартиру всемирного картеля в Берлине, положив огромный оклад, предоставив квартиру и транспорт.
Фактически Красин вышел из партии и Первую мировую войну встретил убежденным «оборонцем». «К ленинской позиции он относился враждебно, – вспоминал Троцкий в 1926 г. в некрологе-очерке на смерть Красина. -…Октябрьский переворот он встретил с враждебным недоумением, как авантюру, заранее обреченную на провал. Он не верил в способность партии справиться с разрухой. К методам коммунизма относился и позже с ироническим недоверием, называя их „универсальным запором“».
Как свидетельствуют письма к его первой жене, в июле 1917 г. он даже склонялся к версии о «большевиках – германских шпионах», споря об этом в редакции газеты «Новая жизнь» со своим другом А.М. Горьким. Ленин неоднократно с ноября 1917 г. пытался привлечь Красина к работе в Совнаркоме, предлагая ему пост то наркома финансов, то торговли и промышленности, то путей сообщения. Троцкий так передавал слова вождя: «Упирается, рассказывал Владимир Ильич, а министерская башка». Это выражение он повторял в отношении Красина не раз: «министерская башка».
Ключ к раскрытию непримиримой позиции Красина в его отказе занять министерский пост в правительстве большевиков лежит в Амстердамском архиве. Знал бы «Никитыч» (партийный псевдоним Красина), какую злую шутку сыграет с его сугубо личными и доверительными письмами его первая жена, – теперь их читают все, кому не лень! Известный исследователь леворадикальных течений (эсеры, меньшевики, большевики) Ю.Г. Фельштинский, живущий в Бостоне и в Москве, обнаружил в этом архиве сенсационное письмо Красина жене от 25 августа 1918 г. оценки которого во многом совпадают с «демократической контрреволюцией» самарского КомУча: «Самое скверное – это война с чехословаками и разрыв с Антантой… Чичерин соперничал в глупости своей политики с глупостями Троцкого, который сперва разогнал, расстроил и оттолкнул от себя офицерство, а затем задумал вести на внутреннем фронте войну… Победа чехословаков или Антанты будет означать как новую Гражданскую войну, так и образование нового германо-антантского фронта на живом теле России. Много в этом виновата глупость политики Ленина и Троцкого, так как определенно вижу – войди я раньше в работу, много ошибок можно было бы предупредить. Того же мнения Горький, тоже проповедующий сейчас поддержку большевиков, несмотря на закрытие „Новой жизни“…»
Самое же интересное (о чем умалчивает Фельштинский) – где написано это резко антибольшевистское письмо (в Берлине!) и что там делал Красин («…явился одним из авторов так называемого дополнительного соглашения, заключенного в Берлине в августе 1918 г.»).
Однако почему он не числится среди полномочных представителей советской дипломатической делегации (Иоффе, Ганецкий, Козловский)? И здесь ответ дают все те же письма Красина Любови Миловидовой (письмо 28 декабря 1917 г.): «Переговоры с немцами дошли до такой стадии, на которой необходимо формулировать если не самый торговый и таможенный договор, то, по крайней мере, предварительные условия его. У народных комиссаров, разумеется, нет людей, понимающих что-либо в этой области, и вот они обратились ко мне, прося помочь им при этой части переговоров в качестве эксперта- консультанта. Мне, уже отклонявшему многократно предложения войти к ним в работу, трудно было отклонить в данном случае, когда требовались лишь мои специальные знания и когда оставлять этих политиков и литераторов одних значило бы, может быть, допустить ошибки и промахи, могущие больно отразиться и на русской промышленности, и на русских рабочих и крестьянах».
Очевидно, Ленин и Троцкий приняли все условия «конспирации» Красина: эксперт-консультант, под псевдонимом (старым, партийным: Зимин), никакого упоминания в официальных отчетах. Скорее всего именно поэтому ни в официальном списке делегации во главе с А.А. Иоффе в декабре 1917 г. ни в делегации Г.Я. Сокольникова в марте 1918 г. ни на переговорах в августе 1918 г. фамилия Красин не значится (впрочем, как и псевдоним).
Зато имя и фамилия и даже специальность – инженер – прописаны на откровенно антибольшевистской брошюрке в 16 страничек, изданной пресловутым ОСВАГ ОСВА Г – Отдел пропаганды при Особом совещании Главнокомандующего Добровольческой армии: белым агитпропом Добровольческой армии А.И. Деникина в Ростове-на-Дону в 1919 г. (я случайно обнаружил эту брошюрку в отделе «Россика» Национальной библиотеки в Париже). Сам ли Красин ее сочинил в 1918-1919 гг. и отправил с оказией в Ростов, или это плод компиляций «лохматого Ильи» (так называл Н.И. Бухарин Эренбурга), скрывавшегося в Коктебеле (в Крыму) у поэта Максимилиана Волошина и делавшего вылазки в ОСВАГ в Ростове-на-Дону («для заработка»), где он компилировал такие антибольшевистские опусы (именно за этим «ремеслом» его застукал врангелевский дипломат Г.Н. Михайловский, о чем он и рассказал в своих «Записках»), установить
