специально человека, который спиливал излишки, чтобы можно было эти вещи использовать. Столяр узнал об этом и подумал, что в мастерской «дурью маются», но менять свой метр не стал.
Эта притча мне приходит в голову всякий раз, когда я узнаю, что многие психоаналитики считают, что решение внутренних проблем клиента лежит в ракурсе повышения его самооценки или самоуважения. Если бы психологи принимали во внимание то, как устроен стыд, то отказались бы «удлинять метр».
Экзистенциальный стыд представляет собой не обнаружение рассогласования между тем, каков я здесь и теперь, и Я-концепцией, а скорее общую отрицательную реакцию на ситуацию оценивания меня другими. Отрицательные оценки других настолько привычны, что независимо от того, как они меня оценивают сейчас, я автоматически воспринимаю любую оценку как неблагоприятную, отрицательную. У него, как у героя этой притчи, неправильный метр, и он к нему привык.
Экзистенциальный стыд — когда стыдно оттого, что ты есть, стыд за то, что ты существуешь.
Экзистенциальный стыд и комплекс неполноценности
Комплекс неполноценности связан со стыдом в связи с какой-то существенной чертой человека, индивидуальной или ядерной чертой.
Здесь дело обстоит сложнее. Этот стыд, чувство неполноценности образуется, впрочем, родителями. Если ребенок развивается, то на первой стадии он становится объектом экзистенциальной любви. Его любят только за то, что он есть, существует, не зависимо от того, хороший он или плохой. Женщина устроена так, что она преодолевает какие-то психологические сложности: чем хуже ребенок, тем она его сильнее любит на определенной стадии. И это естественно. И не только женщина, но и животные. Но я не буду рассказывать об экспериментах, как это доказано. Но я вам скажу точно, что это доказано: чем больше психической энергии тратится на общение, тем больше возрастает ценность. Поэтому мир устроен так, что хилые и слабые в большей мере получают любовь матери, когда ребенок маленький. И в этом случае он входит в жизнь, защищенный от комплекса неполноценности, даже если он больной и хилый. Но следующая фаза развития состоит в культивировании атрибутивной любви, любви, когда любят за что-то. Те матери, которые слишком быстро перешли на стезю воспитания, культивируют атрибутивную любовь, то есть ты хороший, потому что ты хорошо себя ведешь, и, следовательно, за это я тебя и люблю. И она обращается с ним так, когда он хороший, когда он умный, когда он собирает игрушки. Когда он слушается, она его любит. Формируется атрибутивная любовь. Это естественный процесс социализации.
Любовь является мощным фактором усиления черт человека, которые признаются. Поэтому, если мама имеет какую-то систему ценностей, в соответствии с которой она всякий раз, когда проявляется поведение подобного рода, реагирует эмоционально, то все зависит от того, какая это система ценностей. Если, скажем, какой-то порок восхищает ее, например чрезмерная драчливость, то ее сын будет драчливым и погибнет где-нибудь в тюрьме, если не найдет достойного социального применения, да и в ОМОНе трудно ему выжить.
Значит, если слишком много атрибутивной любви и если она развивалась в ущерб экзистенциальной любви, то создается внутреннее чувство нелюбимости и неполноценности. Одним из важных факторов чувства самоуважения является то, что тебя любят, что ты приятен, что ты возбуждаешь у других положительные чувства и что они счастливы, когда ты с ними находишься. Матери, которые делаются несчастными от того, что у них есть ребенок, оттого, что у них проблемы, иногда даже явно об этом говорят. Могут даже не говорить — ребенок все равно чувствует. У него формируется вот это чувство неполноценности, когда ему просто стыдно, что он существует. В этом случае начинаются самые различные извращения, неописуемое число извращений в психологии человека. Поэтому самый лучший, совершенный геноцид — это заразить женщин такой системой ценностей, при которой они не давали бы экзистенциональную любовь своим детенышам, своим младенцам, маленьким детям. Это радикальное средство уничтожения народа. Не то, что экологию испортить и тому подобное, а вот самое лучшее сделать вот это в женской психологии. И все народы, у которых женщины имели такие сдвиги, погибли очень быстро. Ярким примером этого являются греки, которые создали научную геометрию и философию. Это удивительнейшая вещь, область чистого ума, когда человек конструирует реальность и соблюдает определенные законы. Только греки смогли создать научную философию, но этот народ исчез, как корова языком слизнула, c момента, когда женщину стали заменять образованные рабы-педагоги, когда они перестали формировать экзистенциальную любовь, и отсюда пошли все их проблемы. После этого идет уже гомосексуализм, в результате которого тоже греки исчезли быстро. Поэтому, для того чтобы народ исчез, нужно извращать их любовные отношения.
Последствия комплекса неполноценности
Чувство неполноценности имеет своим источником недостаток экзистенциальной любви. Поэтому такие субъекты, как Арбенин, такие герои художественных произведений, скажем, как Дон Жуан, как раз страдают от комплекса неполноценности и ищут постоянного подтверждения своего достоинства в наиболее значимой и нежной части человеческой души — это, я бы не сказал любви, но может быть и в любви. Поэтому, когда народ поражен, в нем сильный комплекс неполноценности, мужчины становятся людьми, которые постоянно хотят иметь подтверждение своей признательности через секс. И когда парень по телевидению говорил, что его отец имел тысячу любовниц и так далее, о чем это говорит? О том, что это излюбленный способ самоподтверждения глубинного чувства неполноценности.
Но наиболее близким проявлением этого комплекса является пигмалионизм. Это страдания, которые свойственны человеку, когда он испытывает влечение к объекту, когда он недосягаем и требуются борьба для достижения. А когда борьба прекратилась, объект уже теряет свою значимость. Как в том анекдоте про кавказца написано. Когда создалась сексуальная ситуация, женщина раздевается и стремится к наслаждению, а он говорит: «Одевайся и сопротивляйся». Потому что иначе он этого не представляет. Это чистая форма пигмалионизма.
Аристократия российская в общем-то страдала пигмалионизмом. Ну, например, Онегин. Он просто, как благородный человек, писал даже то, что он страдает этим. Помните, что он писал Татьяне в ответе? Он сказал, что не сможет дать ей того счастья, которого она ждет, потому что он знает, что, когда объект доступен, он ему не нужен, ему делается скучно. Ну и дальше подтверждается. С момента, когда она стала принадлежать другому, у него воспылала страсть, и на этом все кончается. Пушкин это хорошо чувствовал и очень хорошо описал симптомы пигмалионизма.
Поэтому комплекс неполноценности, который является происхождением недостатка экзистенциональной любви, — чрезвычайно сложная проблема. Может ли с этим справиться человек? Может, если он понимает, откуда этот комплекс происходит, и не ленится воспроизводить свои жизненные ситуации того времени. В некоторых случаях просто предлагается в общем уходить в детство и объективным, взрослым, современным взглядом смотреть на то, что создавало в нем очень тяжелые переживания в свое время, и постепенно их изжить. Это довольно трудно делать, но человек сможет это сделать.
Вот такие комплексы неполноценности, связанные с отдельными чертами, легче изживаются с помощью саногенного мышления и различных видов психотерапии.
Значит, что можно подытожить? То, что мы именуем комплексом неполноценности, есть продукт стыда. Сам стыд состоит из того, что наше поведение не соответствует тому, каким я должен быть в соответствии с моей Я-концепцией. А Я-концепция образуется из межличностного взаимодействия, прежде всего матери с ребенком. Если мать считает ребенка больным, плохим, глупым, то он бывает больным, бывает глупым. Даже если он умный, он все равно считает себя глупым. Или мать считает девочку очень некрасивой. Вот одна мать привела дочь. Говорит: «Она такая дурнушка у меня, такая вообще некрасивая, какая-то угловатая». Кажется, она в 8-м классе училась. Пришла очаровательная девочка. А мать считает, что она такая, и у девочки очень сильный комплекс неполноценности, несмотря на всю свою внешнюю
