Когда твой соперник, такой же злодей,
Тянул к тебе лапу Исава.
«Спасите Империю!
Рушится дом!» —
Ты с визгом повсюду шныряла,
К востоку пыталась направить тайком
Ревущую силу снаряда.
Успехом твои увенчались труды?
Дай время —
Наступит расплата,
И пламя моей отступившей звезды
Вернется грозою крылатой.
Не сбыться твоим сумасшедшим мечтам!
Наше вам!
До свиданья, мадам!
Да, брат. Куда податься ей?
Не светят ей лучи с высот.
За кровь твою, за кровь людей
Придет с востока месть, придет.
А с этой будешь ты плутать,
Глядишь — и сердца жар потух.
Куй совесть! Куй мечу под стать!
Мертвит успокоенья дух.
Пусть ветры, пусть вихри гудят!
Слушай внимательно! Помнишь ли, брат?
Помнишь браток?
Крови поток
Землю иссохшую залил.
Поднял народ
Красное знамя
1... 9... 17-й год!
Голод, беды и страхи кругом.
Он зовет тебя нощно и денно —
Заточенный, пробитый штыком,
Этот мир, бастион осажденный.
Небеса его — пламя и дым.
Стены рушатся с фронта и с тыла,
Ибо ненависть лупит по ним,
Ибо жизни разорваны жилы,
Ибо черный погромщик-циклон
Стебли, стены ломает в разбеге,
Ибо в горле хрипенье и стон,
Ибо плотно смыкаются веки.
Слышишь ты? Это будущий мир
За твердыню души своей бьется,
В обороне ложится костьми,
Отступает и все ж не сдается.
Ибо знамя труда и мечты
Не склонит он пред силою зверя —
Только б день полыхал с высоты,
Только б луны в ночах бронзовели.
Будет он отступать пред врагом,
Измотает его, перемелет,
Будет молотом бить и серпом,
Напоит его брагой метели.
И когда зашумит над тобой
Искупленье надеждой крылатой,
Руку старшему брату подай,
Поддержи долгожданного брата!
Запомни:
В какой-то год,
В какой-то грозный вечер или полдень
Возмездие придет
И станет на колени черный сброд,
А старая потрепанная шлюха
(Я говорю о леди Ви),
Стараясь расшатать во что бы то ни стало
Наш мир усталый,
Опять начнет слоняться меж людьми,
Нашептывая в ухо:
«Гоморра и Содом
Грозят вселенной,
Спасем себя, уйдем
Из плена!..»
Вот мой наказ: не слушай лжи,
Не верь, не верь словам преступным,
Бронею сердце окружи,
Стань бастионом неприступным.
Ты можешь грех загладить свой
И спину распрямить однажды.
Пускай наполнится водой
Колодец, стонущий от жажды.
