Ромка аж взмок, пытаясь придумать, с какого бы ракурса снять кирпичную громадину, чтобы не так убого выглядело.
Поглазеть на представление сбежался весь поселок. Бабы в цветастых юбках охотно что-то наговаривают журналистам. Под ногами все время шмыгают ребятишки, норовя попасть под прицел камер. А вот мужики ведут себя спокойнее, курят, поглядывают с хитрой усмешкой.
Наконец, все закончилось.
Собрались уезжать. Борис делал пометки в блокноте, Ромка упаковывал камеру. Как вдруг к ним подскочила девчонка лет так десяти, бойкая, пестрая.
— Вы журналист, да? — без страха спросила она Бориса.
— Журналист. Будешь хорошо учиться, тоже станешь.
— Неа, — девчонка громко рассмеялась, вскинув чернявую голову и оскалив выпирающие клыки (Борис аж вздрогнул). — А Вас бабушка хочет видеть, — вдруг сказала она совершенно спокойно.
— Мне ничего не нужно!
— Неправда! — девчонка широко улыбнулась в очередной раз, продемонстрировав клыки (Борис снова вздрогнул). — Вам бабушка очень даже нужна! Она сказала, что Вы можете прийти в любой день, когда только пожелаете! Только не тяните, а то бабушка может и передумать.
— Хорошо, — сказал Борис. Ромка уже упаковал камеру, можно было ехать, и он хотел как можно скорее отделаться от навязчивой девчонки, но та совершенно не смущалась!
Она приподнялась на цыпочках и ткнула Бориса пальчиком в грудь.
— У Вас вот здесь замочек, а бабушка знает, как его открыть. Бабушка говорит, что она не хотела этого делать. Она просто испугалась.
— Кто?
— Ну, она, — таинственный шепотом проговорила девчонка, прикрывая рот ладошкой. — Вы ведь из- за нее в аварию попали…
Странная девчонка, — думал Борис в машине. — Откуда она про аварию знает? А зубы-то какие! Как у вампира. Челюсть, наверное, узкая. И почему ей прикус не исправят? Ой, да дались мне ее зубы! — тут же разозлился он и уставился в окно, стараясь не думать.
Ни о чем.
Но думалось.
Даже сон приснился.
Сон вообще был какой-то странный. С чертовщиной. Ему снилась маленькая цыганочка — она пританцовывала и в смехе скалила свои острые зубы, что-то говорила про бабушку, про тайну сердца. Затем Борис почему-то оказался перед дверью, показавшейся ему смутно знакомой. Он откуда-то знал, что ее не нужно открывать, но все равно открыл.
И проснулся…
Проснулся Борис липкий, холодный. Что его так напугало — понять он не мог, сон вроде бы хорошо запомнился. Но все равно было в нем что-то такое
по-настоящему
ужасное…
В субботу Борис повез Ленку к родителям.
Заранее он ничего родственникам не говорил, что они назначили дату свадьбы, но был неприятно удивлен, увидев, что мать собрала праздничный стол.
Первые полчаса сидели, как истуканы.
Наконец, Борис не выдержал — рассказал.
Мать тут же притворно заохала, как будто только что узнала, полезла за фужерами, достала из холодильника шампанское. Отец прослезился, обнял сына, сказал нечто глупое на тему, что давно пора становиться мужчиной и определиться в своей жизни, как будто Борису уже не тридцать лет! Одна лишь сестра Светка ехидно хмыкнула.
Воспользовавшись суетой, она схватила брата за рукав и потащила в свою комнату:
— Раз пришел, посмотри технику!
Светкина комната была когда-то комнатой Бориса и с тех пор почти не изменилась. Разве что появилось большое зеркало и множество шкатулок, коробочек, флакончиков.
Компьютер стоял на старом столе, купленном еще в полузабытое советское время.
Борис сел, включил технику.
— Ну-с! Что у тебя тут случилось?
Компьютеры Борис любит! Знает о них всё. Даже подумывал получить диплом программиста, но другая страсть все-таки одержала вверх — выучился на журналиста.
— Ты знаешь, — Светка села на стол, — тут кое у кого проблемы есть с памятью.
— Так! — Борис сложил руки на груди. — Будешь мораль читать?
Почитать мораль Светка любила. Хоть и разница у них в возрасте была приличная — больше десяти лет — сестра считала, что понимает в жизни гораздо больше своего старшего брата.
— Ты ее не любишь, — безапелляционно заявила Светка. — Ты не можешь любить такую дуру!
— Ты просто ревнуешь.
— Я читала. — Светка кликнула мышью одну из иконок на рабочем столе. — Доктор говорил, что ты тогда просто головой неплохо приложился, но я думаю, что у тебя все-таки фуговая амнезия.
— Какая?
— Ну вот! — Светка ткнула пальцем в дисплей, в иконку вордовского файла. — Читай же!
И Борис прочел: «Фуговая амнезия — амнезия, имеющая диссоциативную природу. Этот вид психогенной амнезии возникает при диссоциативной фуге — реакции бегства в ситуации психической травмы или экстремального стресса».
— Чего? Что за бред!
— Да не мог ты так просто ее забыть! — вдруг закричала Светка. — Ладно, ударился — забыл про аварию, про весь тот день забыл — бывает. Но её ты почему забыл?
— Кого ее?
— Магду! Ты ведь с ума сходил! Ты ее обожал! Ты даже Ленку бросил!
— Я бросил Ленку? Да не было такого! — возмутился Борис.
— Было! — Светка нахохлилась. — Ты когда в больницу попал, мать сразу Ленке позвонила. Та прибежала, заохала. А когда стало ясно… В общем, доктор тогда сказал, что явление это временное, что пройдет само, а рассказать тебе никто не поспешил. Просто Ленка маме больше нравится. Она вся такая обычная, а Магда… она, знаешь, как цыганочка. Красивая. Не веришь, да? — Светка достала из кармана телефон. — Смотри.
Это была она.
Борис смотрел на фотографию в Светкином телефоне и ничего не понимал!
Это была она, та самая девушка из его снов. На снимке она улыбалась, обнимала Бориса, он тоже улыбался.
— Я вас в парке встретила. Вот и щелкнула. Она красивая, правда? — Борис кивнул. — У тебя ведь дома на компе куча ее фоток, я сама видела. Ну, некоторые, — Светка почему-то смутилась.
— Да? — сказал Борис. Папки с фотографиями в его компьютере не было — это точно! Хотя Ленка
