Именно тогда, средства массовой информации стали просто кишеть сообщениями о самоубийствах среди стариков и пожилых людей. «600 секунд» — была такая жестокая телевизионная программа — показала бабушку, ничком лёгшую на воды Невы и утонувшую (не пожелала поднять голову). Потом и квартирку её показали, чисто прибранную, а на столе: хлеб, селёдочка, колбаска и бутылка водки, а под ней карандашная писулька — простите, люди добрые, что так поступила, я жила для страны, а сейчас не знаю, зачем живу. Потом выяснилось, бабушка блокаду перенесла, а здесь не выдержала. Да и только ли одна бабушка?!
В те времена я был редактором новгородской газеты «Вече», следил за статистикой, русский народ буквально вымирал. Каждый год уносил в среднем по миллиону граждан, но это не бросалось в глаза потому, что цифры вымирания нивелировались притоком беженцев из СНГ.
Не знаю, есть ли на земле ещё подобная нация, люди которой, как мы иной раз говорим, маленькие обычные так бы тесно связывали свою личную жизнь с жизнью страны. Я говорю об этом не для того, чтобы возвеличивать, или принижать этот факт. Я хочу лишь одного, чтобы власть в своих кардинальных решениях учитывала, что среди русских такие люди есть.
Что касается Ельцина, при всём уважении к нему, невольно вспоминаются Одесские рассказы Бабеля.
«Об чём думает такой папаша? Он думает об выпить хорошую стопку водки, об дать кому-нибудь по морде, об своих конях — и ничего больше. Вы хотите жить, а он заставляет вас умирать двадцать раз на день».
Как только народ понял, о чём думает президент, как только почувствовал к себе наплевательское отношение — тут же и отшатнулся от него. Не отвернулся, как от Горбачёва , а именно отшатнулся. Конечно, нелёгкое это дело вести страну, но будем честны, Борис Николаевич слишком часто вёл её как бы в нетрезвом виде. Необоснованные рывки, зигзаги. Выскакивание на скользкую обочину. И всё над пропастью, да над пропастью с обязательными, но ненужными, сальто-мортале. Тут уж никого не волновало — кто станет следующим президентом? Все мы знали, наверное, хуже не будет, потому что хуже уже не бывает.
Был ли в Ельцинское время народ? Было ли гражданское общество? Вспомните самоотставку и покаянную речь президента, обращённую к нам, гражданам России. Вспомните первый Путинский указ, который вошёл в сознание, как оберегающий президента Ельцина. (Указ оберегал от кого? Наверное, от тех, у кого многие мечты не сбылись.) Словом, был народ, и было гражданское общество. Но всё это уже в прошлом и хотя ещё не поросло быльём, всех нас интересует, а что же сейчас?
Здравый смысл и поиск утраченного консенсуса
В очерке «Божественный Юлий» Гай Светоний Транквилл сообщает о нём: «Вина он пил очень мало — этого не отрицают даже его враги. Марку Катону принадлежат слова: „Цезарь один из всех берется за государственный переворот трезвым“.
После очередной Ельцинской рокировочки, которую в народе называли чехардой (высшие чиновники, вплоть до министров, узнавали о своих назначениях и смещениях из средств массовой информации). В газете «Московский комсомолец» (примерно на одну треть первой полосы) был опубликован рисунок: огромная дыра в кремлёвской стене, скачущий всадник в беленьком чепчике с обнажённой шашкой над головой (в больничном полосатом халате, экспрессивный, как бы только что вырвавшийся из смирительной рубашки). Вокруг всадника порубленные тела (может быть, даже кембриджских и гарвардских мальчиков). Один из них на последнем издыхании приподнял голову и в изумлении вопросил — зачем проснулся дедушка?
Я не любитель чёрного юмора, но тут поневоле улыбнёшься — хо-ороший вопрос . Но мальчик никогда не узнает ответа. И вовсе не по той причине, по которой роза никогда не узнает о смерти садовника. Тут всё проще и грубее — понимаешь, взбрело в голову. И даже не надо объяснять, почему и что взбрело. Президент подотчётен только народу, а консенсус между ним и народом не состоялся. В самом деле, какой консенсус — голосуй, а то проиграешь?!
Однако отсутствие консенсуса (как показала жизнь) не столько губительно для народа, сколько для высшей власти. Теряя центр тяготения (народ всегда является таким центром), власть попадает как бы в правовую невесомость, так сказать, вседозволенность — что хочу, то и ворочу ! Происходит почти обвальное разрушение личности. Реальное понимание происходящего утрачивается. Власть, как правило, высшая либо не реагирует на происходящее, либо — неадекватно. Русский народ это выразил в пословице — рыба гниёт с головы. Именно это запечатлел рисунок в «Московском комсомольце». И именно в этот период, период полного обезличивания власти в стране, то есть грубо говоря, «раздрая», Ельцин передаёт президентство в руки Владимира Путина.
В одном из интервью, кажется, на сто дней пребывания Путина в должности Главы Государства, Явлинский с некоторой завистью сказал, что Владимиру Путину везёт. Его становление в качестве президента России совпало с ростом мировых цен на нефть. Везение президенту, это ведь и везение стране. Видит Бог, в череде развалов и мрака так хочется хотя бы немножко везения русскому народу.
Впрочем, выскажу крамольную мысль, в становлении президента Путина цены на нефть вторичны, более всего «помогло» ему бездарное Ельцинское правление. Не имея чёткой программы реформ (во всяком случае, народу она была неведома), Ельцин решал буквально все государственные вопросы кавалерийскими наскоками. «Вы хотите жить, а он заставляет вас умирать двадцать раз на день». Не имея руля и ветрил, с лозунгами, подобными: «пусть каждый откусит столько суверенитета, сколько проглотит», он наплодил на территории России столько президентов-князьков, что его собственная реальная власть уже не простиралась дальше Садового кольца.
Страшное время для любого народа, но какое замечательное для всякого рода коррупционеров, криминала и прочая, прочая проходимцев.
Взяв власть из рук Ельцина, Путин, по сути, спас его от позора. Для того чтобы утвердиться в должности президента России, нужны были не высокие цены на нефть (хотя и это неплохо), а простой здравый смысл. Если бы Путин даже ничего не делал, а просто сидел, скрестив «белы ручки», и то, как президент, он принёс бы больше пользы, чем Ельцин. Кстати, поначалу многим так и казалось — сидит, ничего не делает. С развалом СССР мы утратили чувство здравого смысла. Для многих из нас «ломать» стало синонимом «работать». А Ельцин настолько уверовал в оригинальный стиль труда путём кавалерийских наскоков, что уже даже стал предлагать Путину поруководить вместе. Чтобы почувствовать всю несуразность предложения, достаточно представить хотя бы на миг подобное предложение ему со стороны Горбачёва. Мол, СССР можно было сохранить, но, увы, рухнул в одночасье, давай, Борис Николаевич, теперь вместе поруководим Россией?! (А может, было предложение?!) Представляю, как отвердели желваки, как Борис Николаевич в ответ скрипнул зубами, дескать, отойди, понимаешь, сам справлюсь. Ломать — это тебе не перестраивать, тут уже не щепки — брёвна полетят, понимаешь.
Впрочем, всё это было бы смешно, если бы не было так грустно.
