различие ментальной, а не фундаментальной природы. Пиппалада также сказал, что можно достичь любой локи, если поклоняться божеству этой локи через поклонение Пранаве.
Следующим задал вопрос учителю Сукеша, сын Бхарадваджи, и ответ звучал так: «Пуруша, о котором ты спрашиваешь, заключен в самом теле и является обитателем сердца — внутреннего неба. Благодаря его присутствию в сердце вы и сияете в полном блеске своей индивидуальности и своих достижений. Они исходят из Пуруши и поглощаются им. Подобно тому, как зависят друг от друга дорожные столбы, отмеривающие мили, все четыре принципа — Земля, Дурга (Шакти), Пища и Пуруша рождаются один из другого; это согласуется со вторым разделом Тайтирийи. Источник может быть и неразличим для глаза; источники джняна-индрий и карма-индрий уже были описаны, а природа Пуруши такова, как уже было сказано. Все реки сливаются с морем и теряют тем самым свои имена и формы. Реки после этого уже называются морем. Так же в конце остается только Пуруша. Он пребывает без каких бы то ни было приобретений, изменений или новых черт. Он вечен и бесконечен. И это все, что я знаю о Брахмане и все, что надлежит знать о Нем», — сказал Пиппалада Кабандхи и другим ученикам.
Упанишада кончается тем, что ученики выказывают глубокое почтение своему учителю. Отец дает только тело. Пиппалада дал им Брахмашариру (божественное тело), обучая их Атмататтве. Шесть учеников — Кабандхи, Вайдарбхи, Каусалья, Сурьяяни, Сатьякама и Сукеша задали всего лишь шесть вопросов. Эти вопросы и ответы выявили смысл Мундаки и послужили хорошим комментарием к этому краткому тексту. Вот эти вопросы:
1. Что есть Пара и Апара?
2. Кто защищает и охраняет живые существа?
3. Каким образом Хираньягарбха возникает из Параматмана?
4. Каким образом Творение возникает из Параматмана?
5. Каким образом прана (принцип, преисполненный чайтаньи) входит в тело и проникает в пять каналов?
6. Какие чувства «задействованы» в трех фазах — бодрствования, сновидения и глубокого сна?
Вот ряд вопросов, на которые отвечает эта упанишада.
Глава 8. КЕНА-УПАНИШАДА
Кена-Упанишада приписывается Самаведе и ее ветви — Талавакаре, поэтому ее часто именуют Талавакара-Упанишада. Название «Кена» происходит от начального слова стиха первого раздела упанишады:
«Кенешитам патати прешитам манах,
Кена пранах пратхамах Пратиюктах,
Кенешитам вачам имам ваданти,
Чакшухшротрам ко дево юнакти?»
«Кто побуждает ум опускаться до объекта? Кто предписывает животворной силе переходить к действию? По чьему повелению люди говорят? Какое Разумное Начало управляет зрением и слухом?»
Ухо, кожа, глаз, язык, нос — эти пять органов чувств обладают соответственно способностью различать звук, прикосновение, форму, вкус и запах; объекты знания становятся узнаваемыми только с помощью этих пяти органов. Мир познается благодаря этим «инструментам», которые выступают посредниками между познающим и познаваемым. Внутренняя способность понять объекты называется умом, или манасом. Манас, проходя через джняна-индрий, устремляется наружу и, подключаясь к объектам, тут же, в момент соприкосновения, принимает форму объекта. Это явление называется вритти, или функция. Манас — ачетана, т. е. несознателен, и поэтому все его изменения и манипуляции (викары) также являются ачетана, т. е. неразумными и не несущими в себе жизнь. Деревянная кукла состоит только из дерева, сахарная кукла — только из сахара. Неразумный манас, ачетана, не может постичь Четану, или Высший Разум, который охватывает Вселенную.
Не обладающая разумом колесница управляется возничим; неразумным манасом также должен управлять сидящий в колеснице возничий, для которого манас — лишь перевозочное средство. Движущая Сила, придающая активность внутренним инструментам — познающим и действующим чувствам, пяти пранам — эта Сила есть Бог. Упомянутый выше вопрос предполагает, что эта сила отлична от чувств. Естественно поэтому, что Двигатель всей совокупности чувств должен отличаться от манаса — не так ли? Те, кто знают о Вечном и стремятся к Нему, убежденные в том, что всякое действие и всякая активность эфемерны, навсегда избавятся от тревоги.
Это Вечное Единое бесстрастно, и на него не оказывают влияния колебания тройственного (состоящего из трех гун) мира. Оно не отдает приказы чувствам делать то или другое. Тогда возникает вопрос: «Выполняют ли манас, прана, голос, глаз, ухо и т. д. свои функции, побуждаемые законом причины и следствия? Или они действуют по воле сознательной силы?» Вот что вызывает сомнение.
Ухо обладает способностью различать звук, глаз наделен «умением» определять форму. Другие органы чувств также несут в себе соответствующие функции. Когда манас, через познающие органы, устремляется к объектам и охватывает их, вы получаете знание об этих предметах. Пять чувств и манас, таким образом, являются единственными инструментами познания. Как же удается им осуществлять эту разумную функцию, если сами они лишены разума?
Ответ таков: это становится возможным благодаря присутствию Атмана, благодаря отражению сияния Атмана в индивидуальном сознании, Антах-каране. Солнце освещает мир и передает ему энергию. Так же и Атман своими лучами активизирует и освещает мир. Все инструменты познания активизируются благодаря Атману. Поток электрической энергии приводит в действие машины и совершает самые различные операции — печатание и т. д., но сам ток остается невидимым и неосязаемым. Электрическая энергия есть Двигатель движения, есть Машина машины. Подобно этому Атмические лучи (теджас) есть Ухо уха, Глаз глаза. Это — активизирующий поток.
Но вот что удивительно: Атман — неактивен и лишен каких бы то ни было признаков. Ему нет никакого дела до манаса и органов чувств. Активность им придает лишь одно его присутствие! Лучи Солнца не ведают о том, какое действие они вызывают. И Атман не несет ответственности за активность органов чувств. Этому учил Варуна своего сына Бхригу.
Глаз, освещенный лучезарным блеском Атмана, способен запечатлеть форму — это его сфера, но ему нечего надеяться на то, что он может осветить Атмана, который самоосвещаем. Лампа освещает предметы, но предметы не могут осветить лампу. Вач способен описать или обозначить такие характерные особенности, как имя, форму, гуну, крийю и т. д. Но возможно ли дать определение Параматману — тому, что не имеет никаких отличительных признаков? Вам не удастся с помощью слов описать сладость или сходные вкусовые ощущения. Так же и Атман не поддается описанию. Не имеющий разума манас не в состоянии познать разум. Не существует такого познающего, который мог бы познать Всезнающего. Если бы последний был познан, он не был бы более Всезнающим, или самим Знанием.
Брахман — это само знание или мудрость (джняна), и, следовательно, он никогда не может быть познан познающим. В процессе познания могут быть познаны другие вещи, но не само знание. Лампе, чтобы узреть самое себя, не нужен свет другой лампы, так же как не волнует ее свой собственный свет. У нее есть свет, она есть свет, и это все. Она проливает свет на другие предметы, но она не проливает свет на самое себя. Точно так же вы — это свет, вы — это Атман. Атман в вас — той же природы, что и Атман во всех живых существах. Это есть единственная реальность, и она не имеет никаких границ, никаких признаков, никаких характеристик.
Глубокое изучение шастр и следование заложенным в них предписаниям поможет познать Атмана. То, что нельзя прояснить ни словом, ни речью, ни чувствами, но что само освещает и слово, и речь, и все чувства — это и есть Брахман, или Атман. Первая канда этой упанишады ясно показывает, что Брахмана невозможно ничем ограничить, от него невозможно отказаться, им невозможно пренебречь.
