Плавая в невесомости навигационного зала, я чувствовал движение корабля. Я знал, что это иллюзия, но такая убедительная. Десятикилометровая игла «Меча Ориона» висела неподвижно, словно заснула, а потом начала медленно-медленно поворачиваться на оси, нацеливая исполинскую мачту на звезды. Плавно, плавно, медленно, безмолвно…
Какой восторг — чувствовать, что корабль полностью в твоих руках!
Корабль был мой. Я управлял им.
— Капитан, — негромко сказал Фреско.
— Спокойно, Фреско. Увеличивай мощность подачи.
— Капитан, по-моему, со знаками что-то не то…
— Спокойно, спокойно.
— Я хочу проверить координаты, капитан.
— Еще минута. — Но…
— Спокойно, Фреско.
Я почувствовал, как забеспокоился Педрегал, и заметил устремленный на меня холодный вопросительный взгляд Рейбака. Роучер снова попытался зондировать меня — может, опять искал Вокс, а может, пытался понять, что происходит.
Мы почти полностью развернулись. Я ощутил внутреннюю дрожь: это Вокс всплывала сквозь уровни моего сознания, приближаясь к поверхности.
— Капитан, мы неправильно развернулись! — закричал Фреско.
— Знаю, — ответил я. — Успокойся. Сейчас развернемся как нужно.
— Он сошел с ума! — выпалил Педрегал.
Я почувствовал, как Вокс выскользнула из моего сознания. Тем не менее, каким-то образом я все еще мог следить за ее передвижением. Скорее всего, потому что я был подключен к 612-Язону, а 612-Язон контролировал все. Легко, безмятежно Вокс исчезла в оболочке корабля.
— Капитан! — завопил Фреско и попытался перехватить у меня управление.
Удерживая его на расстоянии вытянутой руки, я со странным спокойствием смотрел, как Вокс прошла сквозь корпус, показалась на кончике мачты и устремилась дальше, к звездам.
Поскольку я развернул корабль, мощная навигационная сеть Кул-де-Сака не могла захватить ее; дорога в небеса была открыта. Наверное, сейчас для Вокс это все равно, что плыть к морю. Вскоре она уплывет так далеко, что уже не сможет подключаться к корабельному биопроцессору. И хотя сеть электрических импульсов, составляющих матрицу Вокс, будет вечно лететь вдаль, набор ее индивидуальных характеристик вскоре потеряет фокус, начнет размываться, затуманиваться. Пройдет немного времени — или времени понадобится больше, но это неотвратимо, — и ее ощущение себя как независимой личности угаснет. Иными словами, Вокс умрет.
Я следил за ней, пока мог видеть искру, летящую сквозь вечную ночь. Потом она исчезла.
— Теперь давай развернем корабль, как нужно, — сказал я Фреско, — и пусть забирают свой груз.
Это произошло много лет назад. Возможно, больше никто не помнит тех событий, даже мне самому они кажутся похожими на сон. На корабле «Меч Ориона» я избороздил почти всю Галактику. В одних рейсах был капитаном, в других отвечал за разгрузку, работал со спящими пассажирами, исполнял обязанности суперкарго и даже питал корабль своей энергией. Здесь, на Службе, неважно, какую роль ты исполняешь.
Я часто думаю о Вокс. Раньше мысли о ней неизменно сопровождались печалью, болью и ощущением невосполнимой утраты, но это прошло уже много лет назад. Она, наверно, давным-давно мертва, какой бы стойкой и упорной ни была. И одновременно она по-прежнему жива. В этом я уверен. Глубоко внутри себя я чувствую ее теплоту, ее силу, ее поразительную жизнестойкость, ее импульсивность. Я ощущаю эти качества, эти дары, полученные от нее за короткое время, пока она обитала во мне, как ее живое присутствие. И так будет всегда, пока я прокладываю путь от одного прикованного к своей орбите мира к другому на огромном корабле небес.
