— Уложи малыша! У него уже глазки слипаются, — посоветовал он.
— Вижу, — кивнула Сара. — Но мне так хочется еще его понянчить.
Нат все понял. Положив на стол лекарства, он сказал:
— Я буду внизу. Не торопись. В холодильнике есть жареный цыпленок. — И, видя, что Сара намеревается что-то сказать, предупредил: — Не вздумай только меня благодарить!
В гостиной Нат уселся на софу с газетой в руках. Это была его газета. Он с гордостью пролистал ее. Интересно, будет ли он ощущать подобную гордость, когда отойдет от дел?
Через четверть часа Сара спустилась и тихонько уселась рядышком. Расстегнув черепаховую заколку, она тряхнула волосами.
— Попил водички и заснул. Спасибо тебе за…
И умолкла, вспомнив о его запрете.
— А теперь отвечай, с какой стати ты просила не приезжать к тебе сегодня вечером? Почему все время благодаришь меня, словно я чужой дядя, которому пришла фантазия ни с того ни с сего тебя облагодетельствовать?
— Потому что ты очень любезен и мил, а миссис Пеннингтон хорошо меня воспитала! — возмутилась Сара.
Нат помедлил с ответом.
— Я не хочу быть посторонним, Сара. Я хочу стать частью твоей жизни — и жизни Дэнни. Я хочу, чтобы ты всегда могла рассчитывать на меня. Ты никогда не просила о помощи. А я хочу, чтобы ты обращалась ко мне без всякого стеснения, чтобы принимала мое участие так же легко, как сама даришь мне радость…
— Ты хоть понимаешь, как это заманчиво — прислониться к сильному мужскому плечу? Забыть, что можно рассчитывать лишь на себя? — Сара встала, подошла к темному окну и устремила взгляд в ночь. — Маме было всего семнадцать, когда я родилась. Отец сбежал, узнав, что она беременна. Ему-то ребенок был совсем не нужен. И мама осталась совсем одна — перепуганная девочка, едва сводящая концы с концами. Она вышла за первого, кто предложил ей помощь и поддержку.
— Такое случается нередко. Она думала и о тебе… Пойми, Сара, люди необходимы друг другу!
Сара глядела в окно, словно гадалка на хрустальный шар, в котором воскресали картины прошлого.
— А что бывает, когда человек нужен тебе, а его нет рядом? Что тогда, Нат?
Да она вот-вот расплачется! Нат поднялся с софы и подошел к ней. Но она даже не повернула к нему головы. Тогда он взял ее за плечи и притянул к себе.
— Я не обману тебя, Сара.
Внезапно она обернулась.
— Мне очень жаль, что доктор Ласситер назвал тебя мистером Ноланом. Но я тогда совсем растерялась…
— В таких случаях лучше смолчать, иначе угодишь в дурацкое положение.
Тут наверху заплакал Дэнни. Сара попыталась высвободиться, но Нат обнял ее еще крепче и шепнул на ухо:
— Посиди здесь. Я все сделаю сам. А еще лучше — разогрей цыпленка. Скажи честно, ведь у тебя весь день маковой росинки во рту не было?
— Ага…
Он поцеловал ее в лоб.
— Но ты будешь успокаивать его битый час… — слабо сопротивлялась она.
— Не переживай, Сара, мы прекрасно поладим.
Она слабо улыбнулась, сдаваясь.
Вскоре Нату пришлось на собственной шкуре почувствовать все «радости» материнства. Дэнни не желал успокаиваться, как он ни укачивал его. Видимо, оставалось ждать, пока подействует лекарство. Впереди была долгая ночь, и Нат решил хоть чем-то помочь Саре. Ведь двоим куда легче справиться, чем одному…
Когда же наконец он вернулся в гостиную, то увидел, что Сара спит, свернувшись калачиком на софе. Теперь он куда лучше понимал ее стремление иметь «нормальную» семью… Однако это ничуть не облегчало ему принятия решения. Чего он, в самом деле, ждет? Знамения свыше? Может быть…
Когда он поднял Сару на руки, она что-то сонно пробормотала и обняла его за шею. Он тихонько отнес ее наверх и уложил на кровать. Раздевать ее он опасался — она тотчас бы проснулась. К тому же он сам мог не справиться со своими чувствами, а ей сейчас во что бы то ни стало нужно хорошенько выспаться.
Тогда Нат прилег рядышком и развернул свежий номер «Ньюсуик». Примерно через час Сара зашевелилась. Ее рука случайно легла ему на колено. И она сразу же широко раскрыла глаза.
— Что это ты тут делаешь?
— Жду, пока ты проснешься.
— А если бы я проспала до утра?
— Этого я не опасался. Как только Дэнни захнычет, ты сразу вскочишь и забегаешь.
— Ты… собираешься остаться?
Нат привычным нежным движением убрал с ее лица прядь волос.
— Да. Я позвонил Джерри — ведь я собираюсь и завтра остаться с вами. И послезавтра, если это понадобится тебе и малышу.
Ее зеленые глаза раскрылись еще шире и засияли.
— Тебе этого хочется?
— Да.
— Я так боюсь… — пробормотала она.
— Привыкнуть к этому? Понимаю. — Он нежно привлек ее к себе. — Успокойся.
Сара уткнулась носом ему в грудь.
— А ведь это я виновата в том, что Дэнни захворал.
— То есть как?
— Не надо было брать его с собой на работу. Там дети, возможна инфекция…
— Вполне вероятно. Но одно я знаю точно: нельзя сажать мальчишку в вату и под колпак.
— Точно знаешь? Однако ты от скромности не умрешь.
— Потому что вот-вот умру от голода. Чего тебе больше хочется — спать или есть?
Рука ее скользнула ему под рубашку.
— А третьего не дано?
Это игривое прикосновение мгновенно воспламенило Ната.
— Дэнни в любую минуту может проснуться, — пробормотал он.
Ее ладонь тем временем продолжила свое путешествие по его телу.
— Это значит, что нам надо поторопиться.
Целуя ее, Нат еще раз поразился тому, как она ему необходима, как прочно вошла в его жизнь… Но что ему делать, черт подери?..
С утра в четверг Нат перебирал последние отснятые им негативы и вдруг ему показалось, что это сущий пустяк в сравнении с тем, чем он занимался накануне в это же время. Он пробыл у Сары весь вторник и всю среду. Но вот прошлой ночью Дэнни наконец проспал до утра и дал им обоим передохнуть. Нат помогал ей стирать и готовить, возился с ребенком. И ниточка, связывающая их воедино, делалась все крепче…
С утра Сара взялась за генеральную уборку, готовясь к приему гостей. Она изо всех сил делала вид, что ей, в сущности, все равно. Но показное спокойствие выглядело неубедительно. Нат надеялся, что все пройдет гладко.
Зазвонил телефон. Он равнодушно снял трубку.
— Маккендрик слушает.
— У меня для тебя важное сообщение. Назревает заварушка…
