Джанет, и что дальше?
Я нерешительно посмотрела на него.
— Это сэкономит время Марии, — вкрадчиво заметил он.
В пятницу Кен уже ходил по дому в халате, а в субботу, несмотря на все протесты, полностью оделся и объявил, что ему надо ехать домой. Миссис Винсент, их экономка, обычно приходившая дважды в неделю, согласилась приходить каждый день и готовить, пока он выздоравливает.
— Она будет оставаться на ночь? — спросила мама.
— Ну, пожалуй, для этого она мне не нужна, — серьезно ответил он.
В конце концов, вытянув из него обещание, что в ближайшее время он не будет напрягаться, маме оставалось только сдаться, и после обеда папа отвез его домой, а я ехала следом на папиной машине.
Дом Фрейзеров в Боллсбридже, построенный в восемнадцатом веке, недавно обновили. Его фасад был светло-голубым, оконные рамы — кремовыми, а парадная дверь — темно-синей. Ее открыла приятная пожилая женщина, которая, казалось, так и стремилась принять с рук на руки нашего пациента.
— Ну что, увидимся, — сказала я Кену, которого уже предупредили, чтобы он не стоял на холоде.
— Через пару дней, — оптимистично заявил он и сжал мою руку. — Я знаю, что был не самым лучшим в мире пациентом, но я очень ценю все, что вы сделали.
— Идите же в дом, мистер Фрейзер, будьте хорошим человеком, — попросила экономка.
— Ну и худшим в мире пациентом вы не были, — ответила я.
Перебираясь в свою комнату, я подумала, как в пятницу он хвалил вид из ее окон, и вдруг поняла, что теперь ему придется расставаться не только с Фионой, но и с мечтой о доме в Ардбауне. Я почувствовала, что вот-вот расплачусь.
Глава 12
В понедельник утром мистер Фоли остановился у моего стола и сказал с затаенным огоньком в глазах:
— Мистер Фрейзер передает вам привет.
Я сделала серьезное лицо и поблагодарила его, представляя себе бесстрастное лицо Кена, когда он передавал этот привет. Одной из его основных забот было попасть домой до того, как к нему начнут приезжать посланцы с работы.
— Его не будет еще неделю, — продолжил мистер Фоли. — Этот грипп здорово его подкосил. Мистер Пратт видел его в субботу и считает так же.
Сладостно опьяненная своим успехом в качестве распространителя ложной информации, я сидела и печатала, как вдруг дверь распахнулась и в комнату влетели Хэзел, Пег и еще две девушки. Зазвенели их взволнованные голоса. Хэзел не просто кричала, она чуть меня не придушила.
— Ах ты, вонючка! Почему ты нам ничего не сказала?
— Что я вам не сказала? — выдохнула я.
— Рождество с К.Ф.!
— Корь с К.Ф.! — поправила Пег.
— Заткнитесь! — завопила я, отдергивая голову. — Заткнитесь и оставьте его в покое. Вы, похоже, думаете, что весело пошутили. Так вот, все совсем наоборот: вы отвратительны!
Пег, самая добрая из нас, успокоилась первой. Но не Хэзел, она была слишком похожа на меня.
— Ну не надо так, Кон, — сказала Пег. — Ты же знаешь, мы просто хотели поразвлечься.
— И все же кто вам сказал? — кисло спросила я.
— Брайан.
Брайан — который сегодня вернулся с трехдневного больничного… Брайан и Саймон — связь, о которой я не подумала. На этот раз я не стала накидываться на Пег. Я поберегла силы для Брайана. У нас была роскошная ссора. Я сказала ему, что он — неотесанный чурбан и сплетник, он ответил мне в том же духе. Он вовсе и не думал о скандале, мило заявил Брайан, но я-то лучше знала.
Когда вскоре после этого я услышала от Пег, что Брайан неважно выглядит, мне стало немного стыдно, особенно когда кое-кто еще заметил, что его брат хотел, чтобы он остался дома еще на день.
Перед самым дневным перерывом на чай над моим плечом появилась рука и положила на пишущую машинку плитку шоколада.
— Мир? — спросил Брайан.
Нос, мягкие серые глаза и улыбка были, как всегда, неотразимы.
— Думаю, я виновата не меньше, — вздохнула я. — Мне надо было предупредить Саймона.
— Он и не думал, что вы это скрываете. Он, собственно, думал, что ты злишься на Фрейзера.
— Знаю. — Я снова вздохнула. — Сначала так все и было.
Билл отсутствовал, так что Брайан сел на его место и принялся рассказывать мне про Гэлуэй. Я неправильно осудила его (это уже начало входить у меня в привычку). Я думала, что больное горло — отговорка, чтобы без справки продлить отдых насколько возможно, но, судя по его хриплому голосу, он не врал, говоря, что провалялся в постели со вторника до субботы. Когда он уже уходил, с лестницы вбежала Хэзел.
— Кон! Как ты думаешь, кто сейчас внизу? Твой больной корью!
Я не могла поверить, что Кен оказался настолько глуп, чтобы так рано вернуться на работу, и действительно, вид у него был достаточно изможденный, чтобы дать мне право так считать.
— Вы совсем с ума сошли? — Слова вырвались у меня прежде, чем я сообразила, что рядом стоит мистер Фоли.
Кен чопорно ответил, что приехал за бумагами, над которыми хотел поработать.
— Но вам нельзя, — протестовала я. — Я-то знаю, как выматывает грипп.
— Ну, видя, что все здесь в курсе, что я болел не гриппом, а корью, причем у вас дома, не вижу смысла продолжать придерживаться этой версии, — отрезал он, закрывая чемодан. — Вы не знаете, на месте ли мистер Пратт? Я хочу поговорить с ним.
Подчеркнутая официальность была последней каплей.
— Я ничего им не говорила! — возмутилась я. — Я просто забыла о том, что Саймон может рассказать Брайану.
— Что он и сделал? — Голос был тихим. Я кивнула. Он хмыкнул, и это рассердило меня.
— Он просто не подумал, что так может получиться!
— Да. Он опять не подумал — а следовало бы.
— То есть?
— То есть все мы в каком-то смысле хранители своих братьев. Мы обязаны думать, прежде чем сказать. А Поррит не… — Он вдруг смолк, странно глядя на меня. — Ну, не имеет значения. Думаю, мы это переживем.
У него в голосе звучало сомнение.
— Я знаю Саймона лучше, чем вы, и он прекрасно заботится о Брайане. Ничего нельзя добиться, постоянно распоряжаясь людьми. Или все время твердя им, чего они не должны делать. Так будет только хуже.
— Ну что ж, мы вернулись к тому, с чего начали, — бесстрастно заметил он. — Это твое мнение, а не мое.
И он вышел из комнаты. Мы натянуто попрощались на улице перед офисом в пять часов. Шел дождь, воздух был влажным и очень холодным. Я подумала, что бы сказала моя мама, если бы увидела сейчас Кена, стоящего на улице без шляпы и шарфа. В этот момент подъехал Брайан и притормозил возле меня:
— Тебя подбросить?
Мне не очень хотелось ехать с ним, до стоянки было и пешком холодно идти, не говоря уже о том, чтобы добираться на дряхлом мотоцикле Брайана. Но я чувствовала себя виноватой перед ним и хотела показать, что не сержусь на него.
— О'кей, спасибо, — ответила я.
