Время шло. По прикидкам Элли они сидели здесь не один час. И по мере того, как тянулись эти бесконечные часы, она — больше от скуки, чем в надежде, что из ее выкладок будет хоть какой-то толк — снова принялась анализировать ситуацию.
Каким образом Послелюди выследили ее?
Должно быть, некое устройство на двери в будущее предупредило их о появлении нежеланной гостьи. Но полиция нашла ее так быстро и уверенно. По-видимому, точно знала, где искать. Машина подъехала прямо к зданию, а потоки нелюдей вынесли ее в руки насекомоподобных существ.
Значит, в ней самой или на ней имеется нечто вроде маячка, оповестившего Послелюдей о ее появлении.
Элли с подозрением посмотрела на сумочку. Может…
Она порывисто вытряхнула содержимое сумки на скамью и принялась лихорадочно рыться в поисках предателя. Так… несколько карамелек, кружевной платочек, полпачки сигарет, авторучка, футляр для очков, пузырек с аспирином, ключ от дома… и еще один ключ, к чулану, — единственная вещь, полученная непосредственно от мистера Тарблеко. Элли схватила ключ.
На вид ничего особенного. Элли потерла его, понюхала, осторожно коснулась языком. Во рту стало кисло. Вкус такой, словно лижешь батарейку.
Язык защипало, словно от слабого электрического тока. Очевидно, ключ все-таки не простой.
Она подняла очки на лоб, поднесла эту штуку к глазам и прищурилась. Не отличишь от обычного ключа, каких она перевидала сотни… и все же не совсем. На нем нет клейма фирмы, а это уже странно, поскольку ключ выглядит совсем новеньким. Верхняя часть была покрыта причудливыми геометрическими рисунками.
Но рисунки ли это?
Она подняла голову и наткнулась на немигающий пристальный взгляд Надин: так обычно смотрят кошки.
— Надин, детка, ваши глаза моложе моих, не присмотритесь ли к этому? Похоже на крохотные переключатели или я ошибаюсь?
— Что?
Надин взяла протянутый ключ, хорошенько изучила, ткнула в него ногтем.
Шур-р-х!
Словно молния вспыхнула!
Когда Элли проморгалась и снова обрела способность видеть, оказалось, что одна стена камеры исчезла.
Надин подступила к самому краю, вглядываясь вдаль.
— Смотрите! — вскрикнула она, и когда Элли, повинуясь призыву, подошла ближе, обхватила ее за талию и шагнула в пропасть.
Элли вскрикнула.
Женщины вели полицейскую машину по Бродвею к Таймс-сквер. Несмотря на множество приборов, окружавших лобовое стекло, управлять ею было проще простого: толкни единственный рычаг вперед, и скорость увеличится, отведи влево или вправо — машина послушно повернет. Очевидно, здешней полиции особенного ума не полагалось: насколько могла видеть Элли, ни на механизме управления, ни на дверях не было замков. По-видимому, зомби были настолько послушны, что ничего запирать не требовалось. Этим и объяснялась легкость их побега.
— Откуда ты узнала, что машина стоит прямо внизу? — удивлялась Элли. — И что мы сможем ее вести? Меня чуть удар не хватил, когда мы свалились едва ли не на сиденья! Как же ты догадалась столкнуть меня? Сама бы я ни за что не решилась.
— Блестящая мысль, верно? Слизала из гонконгского боевика, — ухмыльнулась Надин. — Отныне зовите меня просто Мишель Йо.
— Как скажешь.
Похоже, она слишком поспешно судила о девушке, и люди двадцать первого века не совсем уж нежные фиалочки.
Квадратная стеклянная пластинка под лобовым стеклом вспыхнула и ожила. Послышалось тихое жужжание. Белые светящиеся точки заплясали, дрогнули и слились, образуя лицо.
Лицо мистера Тарблеко.
— Хронопреступники Эры Спада! — прогремел его голос из скрытого динамика. — Слушайте и повинуйтесь!
Элли взвизгнула и швырнула сумочку на визи-пластину.
— Не слушай его! — приказала она Надин. — Лучше попробуй найти способ выключить эту штуку.
— Немедленно остановите украденный транспорт!
К своему ужасу Элли обнаружила, что оттягивает рычаг, снижая скорость машины. Но тут Надин в слепом подчинении неумолимому голосу мистера Тарблеко тоже вцепилась в рычаг, однако рука ее соскользнула, и девушка с тихим воплем навалилась на него всей тяжестью, толкнув вбок.
Машину занесло, ударило о стену здания и перевернуло, но Надин, мгновенно опомнившись, открыла люк на крыше и потащила Элли в образовавшееся отверстие.
— Давай! — завопила она.
Выбравшись из машины, они бросились вперед по улице. Вскоре они добрались до Таймс-сквер и круга дверей в центре. Уличные огни вспыхивали и гасли, динамики вопили: «Akbang! Akbang!», где-то, приближаясь, звучала сирена. Элли постучала ключом по ближайшей двери. Ничего. Следующая. Ничего.
Она бежала по кругу, царапая ключом каждый вход, и наконец… вот оно!
Она сжала руку Надин, и обе ввалились внутрь.
Внутреннее пространство расширялось огромным колесом по всем направлениям. Элли повернулась. Повсюду двери, но все закрыты. Она не имела ни малейшего представления, которая ведет в ее родной Нью-Йорк.
Погодите-ка! У дверей висят костюмы соответствующих эпох! Если обойти каждую, пока не отыщется пиджачная пара…
— О, Господи! — выдохнула Надин, хватая ее за руку.
Элли повернулась, поискала взглядом и увидела. Вход… тот самый, через который они прошли… снова открыт. И на пороге стоял мистер Тарблеко, вернее, если быть точной, три мистера Тарблеко.
— Сюда! Быстро! — отчаянно завопила Надин, распахивая ближайшую дверь.
Они поспешно нырнули в нее.
— Oolostullatu ashulalumoota, — пропела женщина в спортивном костюме, сунув под нос Элли дощечку с зажимом, которую держала в руке. — Oolostullati utalurin.
— Я… я не понимаю, о чем вы, — заикаясь, пролепетала Элли. Они стояли на зеленом откосе, спускавшемся прямо к океану. Там, у самого берега, гигантские строительные машины, управляемые мужчинами и женщинами (да-да, именно женщинами: самое поразительное и странное зрелище из всех, что ей пришлось увидеть сегодня), воздвигали исполинское загадочное сооружение, живо напомнившее Элли изображение вавилонской башни из учебников воскресной школы. Легкий тропический ветерок развевал ее волосы.
— Эра Спада, Амерлинго, — объявила дощечка. — Точный период неясен. Прошу ответить на несколько вопросов. Газ — для освещения или для автомобилей?
— В основном, для автомобилей. Хотя еще есть несколько…
— Яблоки — для еды или вычислений?[2]
— Для еды, — ответила Элли.
— Для того и другого, — выкрикнула Надин.
— Возможности — для мечты или возрождения?
