Фарнзуорт стремительно ринулся к своему творению - он явно вышел из себя, да так внезапно, что я отпрянул. Бросок Фарнзуорта оказался неудачным, я выронил вещицу из рук, она упала на пол и основательно ударилась углом. Послышался слабый стук, что-то звякнуло, и вещица очень странно смялась. И вот перед нами на полу остался один-единственный дюймовый кубик и больше ничего.
Мы тупо глазели на него с минуту, никак не меньше. Потом я встал, оглянулся на сиденье кресла, внимательно осмотрел весь пол, даже опустился на колени и пошарил под креслом. Фарнзуорт следил за мной и, когда я кончил и снова уселся, спросил:
- Больше нет?
- Ни единого кубика, - сказал я, - нигде.
- Этого я и боялся. - Он ткнул дрожащим пальцем в сторону оставшегося кубика. - По-видимому, все они здесь. - Его возбуждение постепенно улетучивалось, - я думаю, ко всему можно привыкнуть. - Чуть погодя он задумчиво спросил: - Что это ты такое говорил, как можно сделать куб, свернув бумагу?
Я поглядел на него и выдавил из себя извиняющуюся улыбку. Ведь и я подумал о том же.
- А ты что-то говорил о другом измерении, которое для этого необходимо?
Он не улыбнулся мне в ответ, а встал и буркнул:
- Ну, вряд ли эта штука кусается. - С этими словами он нагнулся, поднял с пола кубик и подбросил его на ладони, прикидывая вес.
- Похоже, весит ровно столько, сколько все шестьдесят четыре, - сказал он уже совершенно спокойно. Вгляделся в кубик и неожиданно разволновался снова. Силы небесные! Смотри! - Oн протянул мне кубик.
На одной грани, точно в центре, появилось аккуратное отверстие - кружок диаметром примерно в полдюйма.
Я склонился над кубиком и увидел, что на самом деле отверстие не было круглое. Оно походило на лепестковую диафрагму фотоаппарата - многоугольник, образованный множеством металлических пластинок правильной формы, которые находят одна на другую и как бы сплетаются, но оставляют дырочку, куда проникает свет. В отверстии ничего не было видно; только безграничная чернота.
- Не понимаю, каким образом... - начал было я, но тут же осекся.
- Я тоже, - сказал он. - Давай-ка разберемся.
Он поднес кубик поближе к глазам и стал боязливо всматриваться. Потом осторожно положил его на стол, подошел к креслу, сел и сложил руки на толстом брюшке.
- Джордж, - сказал он, - там внутри что-то есть. - Теперь голос его звучал ровно и в то же время как-то необычно.
- Что именно? - спросил я. А что спросили бы вы?
- Какой-то шарик, - ответил он. - Маленький круглый шарик. Он весь будто туманом застлан, но видно, что шарик.
- Да ну! - сказал я.
- Джордж, принесу-ка я джину.
С неимоверной быстротой он извлек из буфета высокие бокалы, наполнил их терновым джином, подлил воды, добавил льду. Отвратительный был вкус у напитка.
Осушив свой бокал, я сказал:
- Восторг! Давай повторим. - Так мы и сделали. После второго бокала ко мне вернулась способность разумно мыслить.
- Фарнзуорт, мне пришла в голову мысль. Разве, по Эйнштейну, четвертое измерение - это не время?
Он тоже долил свой бокал:
- Да, по теории Эйнштейна выходит так. Я назвал это измерение 'еслина'... или 'деньгина', как тебе больше нравится, - Он снова взял в руки кубик - на этот раз, я заметил, с гораздо большей уверенностью. - А как насчет пятого измерения?
- Ума не приложу, - ответил я и покосился на кубик, который стал казаться мне воплощением зловещих сил. - Не могу постичь, черт побери.
- И я не могу, Джордж, - сказал он почти игриво; у Фарнзуорта такое настроение бывает не часто, Он повертел кубик в пухленьких пальцах. - Все это каким-то непостижимым образом погружено во время. Не говоря уже о крайне своеобразном пространстве, с которым, по-видимому, связано. Поразительно. правда?
- Поразительно,- кивнул я.
- Джордж, я, пожалуй, взгляну еще разок. - И он опять поднес кубик к глазам.
- Ну-ну, - сказал он секундой позже, - все тот же шарик.
- Что же он делает? - полюбопытствовал я.
- Да ничего. А может быть, медленно вращается. Я не уверен. Понимаешь, он какой-то мохнатый и весь в тумане. К тому же темно тут.
- Покажи-ка, - попросил я, сообразив, что в конце концов, если видит Фарнзуорт, значит и я увижу.
- Сейчас. Интересно, в какое именно время я заглядываю: в прошлое, будущее или еще куда-нибудь?
- И в какое пространство... - подхватил я, но внезапно Фарнзуорт заорал не своим голосом, отшвырнул кубик, словно тот вдруг превратился в змею, и закрыл руками глаза.
Он упал в кресло и завопил:
- О ужас, ужас!
Я со страхом следил за тем, как падает кубик, но ничего не случилось. Он не свернулся в ничто и не рассыпался на шестьдесят четыре части.
- Что с тобой? - спросил я, подбежав к Фарнзуорту, который корчился в кресле и не отнимал рук от лица.
- Глаз! - простонал он, едва сдерживая слезы. - Он мне выколол глаз! Живо, Джордж, вызови скорую!
Я метнулся к телефону и стал перелистывать справочник в поисках нужного номера, а Фарнзуорт все твердил:
- Поскорее, Джордж! - Тогда в отчаянии я набрал номер телефонной станции и попросил телефонистку вызвать санитарную машину.
Я вернулся к Фарнзуорту. Он отнял руку от здорового глаза, и я заметил на другой его руке струйку крови. Фарнзуорт почти перестал корчиться, но, судя по его лицу, боль еще не утихла.
Он встал.
- Надо выпить, - сказал он и неуверенной походкой направился к буфету, но зацепил ногой кубик, который все еще валял у самого кресла, споткнулся и чуть не упал. Кубик откатился на несколько шагов и остановился, отверстием вверх возле камина.
Разъяренный Фарнзуорт процедил:
- Ну, погоди же, тварь такая, я тебе покажу! - нагнулся и выхватил из камина кочергу. Она все время лежала на горящих углях и накалилась докрасна. Фарнзуорт обеими руками сжал деревянную ручку и всадил раскаленный конец в отверстие, прижав кубик к полу.
- Я тебе покажу! - повторил он; я сочувственно смотрел, как oн налег всем телом на кочергу и с силой заталкивает ее в кубик. Послышалось слабое шипение, и кочергу окутали маленькие клубы темного дыма, повалившего из отверстия.
Потом раздался странный чмокающий звук, и кочерга стала погружаться в кубик. Она ушла туда дюймов на восемь, а то и на все десять - вещь совершенно немыслимая, если учесть, что кубик был объемом ровно в один дюйм - и даже Фарнзуорта это настолько перепугало, что он рывком вытащил кочергу из отверстия.
Дым повалил столбом, через секунду раздался такой звук, словно из бутылки вылетела пробка, и кубик распался на сотни квадратиков из пластика и алюминия.
Как ни странно, на алюминиевых квадратиках не оказалось следов копоти, ни один пластиковый квадратик не обгорел. Не обнаружили мы и никаких признаков затуманенного шарика.