— Брайен, проснись! Брайен, это Джед. Тебе ничего не угрожает, проснись!
Однако девушка все еще находилась во власти сна и продолжала стонать. Наконец Джеду удалось разбудить ее. Она с трудом открыла глаза, полные слез.
— Мне снова снились родители… и весь этот ужас. Я помню каждое слово полицейского. Брайен, потрясенная ночным кошмаром, продолжала плакать.
Взяв ее за руку, Джед сказал:
— Успокойся, моя девочка. Время залечивает наши раны. К сожалению, ты вряд ли когда-нибудь забудешь эту трагедию. Но боль постепенно притупится.
Брайен привстала и отчего-то рассердилась:
— Думаешь? Я с тех пор повзрослела на десять лет… Я понимаю, что прошлого не вернешь, но память отказывается забыть прошлое. Моя жизнь с родителями была полна счастья. Они были моими друзьями…
Джеду были хорошо понятны ее чувства. Он также не мог забыть свою очаровательную дочь, не мог забыть ее маленьких ручек, которые обнимали его за шею. Но он потерял ее. Он виноват, виноват.
И никогда не простит себе этого.
— И все же время лечит, — горько вздохнул он.
Почувствовав боль в его голос, Брайен внимательно посмотрела на него:
— Ты пережил что-нибудь подобное? — мягко спросила она.
Джед сел рядом с ней, борясь с желанием притянуть ее к себе, но Брайен так отстраненно посмотрела на него, что он только вздохнул и кивнул головой. Она покрутила золотой браслет на запястье и пробормотала:
— Когда-то отец сказал мне, что любое горе притупляется. Он был прав, жизнь есть жизнь, и не стоит отказываться от того, что она дает, — дружбы, любви, счастья.
Сидя около нее, вдыхая запах ее волос, слушая ее нежный голос, Джед с трудом владел собой. Он едва сдерживал себя, чтобы не схватить ее в объятия и любить, любить прямо здесь на диване у камина. Но странно, к острому желанию обладать ею примешивалась нежность и даже робость. Эта молодая красивая девушка была одинока и беззащитна, и Джеду вдруг захотелось стать для нее всем другом, мужем, защитником. Это было очень неожиданное чувство для него самого. Неужели он хочет чего-то большего, чем секс?
Он вспомнил Кэролайн, чья красота возбуждала его как мужчину, и он поддерживал с женой близкие отношения, несмотря на то что они духовно все больше отдалялись друг от друга. Потом, когда он уже понял, что между ними совсем не осталось ничего общего, ему даже физическая близость с ней давалась с трудом.
А вдруг и сейчас им движет только влечение?
Но нет, Брайен другая. Да и он, пройдя такую школу семейной жизни, столкнувшись с женским лицемерием и ложью, теперь способен оценить искренность и доброту. Иначе зачем же весь этот горький опыт? Но это все мысли, а что на самом деле между ними происходит?
Джед встал, подошел к окну и отодвинул штору: уже светало, но снег продолжал идти. Может, все-таки попробовать поспать? Или лучше принести дров, ведь неизвестно, когда дадут электричество и можно будет включить обогреватели.
— Брайен, снег все идет. Я схожу принесу дров.
Она улыбнулась и качнула головой в знак согласия.
— Думаю, что мы уже не заснем, но ты полежи, а я посмотрю, из чего можно соорудить завтрак, добавил Джед.
Как глупо то, что я делаю, подумал он. Вместо того, чтобы обнять ее и любить, любить до изнеможения, вдыхать ее запах, целовать эти чувственные нежные губы и забыть про все на свете, он куда-то потащится. Как она ему сейчас улыбнулась — покорно, да, но сколько огня и призыва в ее аквамариновых глазах и улыбке! Он опять подумал, что она совсем девочка. Скорее всего, невинная. Куда он лезет? Разве он забыл, что после развода поклялся никогда больше не брать на себя ответственность за чужую судьбу? Но прошло уже так много времени с тех пор, неужели эта клятва жизненно необходима? Разве ему не отпущено судьбой немного счастья?
Нет. Ему не нужны никакие близкие отношения. Он слишком хорошо помнит всю ту боль, которую ему пришлось пережить. Лучше всю жизнь оставаться в одиночестве, чем пережить что-нибудь подобное еще раз. Никто ему не нужен. Он прекрасно проживет один. Без женщины. Без семьи. Без детей.
Джед круто повернулся и вышел из гостиной.
Он хозяин и должен заботиться о своей гостье.
Брайен привела себя в порядок, насколько это было возможно, и пошла на кухню. Джед был на улице, а она стала осматривать полки буфета и обнаружила банку бобов с мясом. Прекрасно!
В кухню вошел Эл, заспанный и хмурый, но, увидев девушку, хлопотавшую у плиты, улыбнулся.
— Признаюсь, что увидеть утром на кухне юное хорошенькое лицо — большая радость для меня, да пожалуй, и не только для меня.
Брайен тоже улыбнулась, ей было приятно, что она нравится отцу Джеда; его слова были совершенно искренними.
— Я думаю, бобы надо подогреть, — начал он.
— А из черствого хлеба можно сделать вкусные тосты, тем более что есть сыр, — добавила Брайен.
— Вы — великолепная хозяйка! — галантно улыбнулся Эл.
Эл Савьер был несколько старомоден и относился к женщинам по-рыцарски. Эту черту унаследовал от отца и Джед, что в какой-то мере объясняло его поведение с Брайен. Она уже поняла это. Не было случая, чтобы он не открыл перед ней дверь и не пропустил вперед. Он всегда подавал ей пальто, когда они вместе одевались после работы, и провожал до машины, если они задерживались на работе допоздна. Его манеры были безупречны, и это не могло не восхищать Брайен.
— Кстати, у вас в буфете есть много вкусных вещей, вот, например, консервированные персики, ореховое масло, миндаль. Мы можем долго продержаться, — Брайен лукаво посмотрела на старика.
— Надо же! Не думал, что у меня такие запасы.
Вы волшебница. Знает ли Джед об этом?
Брайен покраснела.
— Вряд ли он смог оценить так быстро мои скромные качества, мы же работаем совсем немного вместе.
— Хмм! — последовало непродолжительное молчание. Брайен чувствовала, что старик изучает ее.
И наконец прозвучал вопрос:
— Что вы думаете о моем сыне?
— Я же сказала, мы слишком мало работаем вместе. Общение в основном сводится к заботе о пациентах.
— Согласен, времени было мало, чтобы узнать друг друга, к тому же Джед замкнулся с тех пор, как… — Эл замолчал, но потом закончил:
— Впрочем, он слишком все усложняет.
— Но почему? — Брайен не хотела задавать этот вопрос, но он выскочил как-то сам собой.
Эл пододвинул кресло и тяжело опустился в него.
— Знаете, Брайен, ведь именно наша семья основала Савьер-Спрингс. Начало всему положил Теодор Савьер. Первые Савьеры были отважные искатели приключений, но не очень удачливые бизнесмены. Так вот, Теодор основал поселок вокруг озера вместе со своими друзьями. Они решили заняться сельским хозяйством и построить текстильную фабрику. Но у Тедди не было хозяйственной жилки, и руководитель он тоже был никудышный. Все стало разваливаться, он с компаньонами продал фабрику и все остальное.
Эл в подробностях рассказывал Брайен о своем родственнике, и она поняла, что эта семейная неудача до сих пор волнует его.
— Дети унаследовали небольшие деньги, оставшиеся от продажи имущества. Я — потомок брата Тедди, мой отец был мастером на фабрике, ну и я пошел по его стопам.
Брайен ждала продолжения, ей было интересно, и Эл, видя ее заинтересованность, неторопливо
