строгого режима по президентской амнистии, — продолжала Людмила. — Вы понимаете, к чему нас это приводит?
— К клиенту Мухина, — мрачно сообщил Дымов. — К убийце. Я так понимаю, смерть Сорокина на его совести.
— А теперь я поделюсь сведениями, — заговорил Корсак. — Сегодня жене Завгороднего подкинули наш улов, как я понимаю — фото и аудио, как там ее муженек с любовницей зажигает. У Завгородних случился ужасный скандал, Михаила выгнали и дома. Учитывая то, что всё его дело по факту принадлежит жене, это его полный крах. А после этого ему позвонил некто, испугавший нашего героя-любовника до заикания. Он назвал его Румяный.
— Румянцев, — кивнула Людмила. — И что?
— Я слышал только реплики Завгороднего, — пожал плечами Сергей. — Он ему что-то предложил. Последнее было: «И что ты хочешь от меня?» и «Я подумаю».
— Встретиться, — мрачно предположил Дымов. — И там убьет его, как Сорокина.
— Румянцев, говорите?! — вскочила вдруг Марина. — А какое имя-отчество у него?
— Павел Константинович, — ответила Людмила. — А теперь-то что?
Не ответив, Марина снова опрометью выскочила из кабинета, хлопнув дверью.
— Опять двадцать пять, — в изумлении повертел головой Сергей. — Кажется, сегодня какие-то сбои в Матрице. Я эту картинку уже, по-моему, наблюдал. Игорь, теперь тебе полагается сказать, то она умная, хоть и блондинка, а потом Марина снова завалится сюда с чем-нибудь сногсшибательным.
— Она правда умная, хоть и блондинка, — послушно сказал Дымов. Подумал и добавил: — И красивая.
Марина, и правда, тут же появилась с кипой бумаг в руках. Кажется, это были разнообразные чеки.
— Вот где я это видела! — торжествующе сказала она, доставая один из чеков и выкладывая на середину стола. Все тут же склонились над ним, едва не стукнувшись головами.
Это был валютный перевод на десять тысяч долларов трехдневной давности, их аванс. Мухин перевел деньги с карточки «Сосьете Женераль» прямо в офисе, воспользовавшись их аппаратом для беналичого расчета.
На длинном чеке, в самом низу, было четко обозначено имя обладателя счета: «Rumyantzev Pavel».
Ну-ка, посмотрим… — сказал Дымов и метнулся к своему ноутбуку.
— Это что у нас получается? — прищурившись, сказал Игорь. — Это у нас получается, что никакого «клиента Мухина» не существует. Есть только сам Мухин, вернее — Румянцев. И все наши наработки шли ему, чтобы расправиться с врагами юности.
— Так и есть, — откинулся от компьютера назад Игорь. — Никакого адвокатского бюро «Мухин и партнеры» на свете нет и никогда не было. Нас провели, товарищи. Мы работали на убийцу.
— На убийцу ли? — усомнилась Людмила. — Шевчука никто, вроде как, не убивал, его просто взяли с поличным. Может, этот Румянцев на самом деле…
— Шеф, а от Завгороднего идет сигнал! — сказал вдруг Дымов, показывая на наушники. — Что с ним-то?
Сергей вытащил наушники из разъема, и звук пошел на динамики ноутбука.
… - Ты был прав, — говорил Завгородний. Голос у него был надломленный, истерический, к тому же почти заглушаемый всё нарастающим ревом мотора. Кажется, он говорил сам с собой, и к тому же был нетрезв.
— Ты был прав, Паша! Мы сделали ошибку тогда, все трое, нам так показалось правильнее — ну подумаешь, месяц не могли смотреть друг на друга и год вздрагивали при упоминании имени «Павел». А Сорока вообще…черт, и тут ты прав, привычка обвинять других вместо себя въелась так глубоко! Так глубоко, Паша! Но к черту ее.
Детективы молча слушали монолог Завгороднего. По щеке Людмилы покатилась одинокая слезинка — ее «шестое чувство» уже, кажется, знало, что будет дальше.
— Я предал тебя, Пашка. Я сделал тогда ошибку, и вся моя жизнь повернулась в какую-то не ту сторону. Дурацкий бизнес, нелюбимая жена, нелюбимые дети… наверное, всё из-за того дня. Одна ошибка поломала всю жизнь, понимаешь, да? Впрочем, ты-то понимаешь.
Он некоторое время помолчал. Впрочем, рев мотора почти совсем заглушал его голос.
— К чертям свинячьим такую жизнь! — крикнул Михаил. — Уж лучше пусть будешь жить ты! Это будет… хотя бы… честно!
Раздался оглушительный удар, и сразу же — запись прервалась. Микрофон вышел из строя.
— …он не убийца, — закончила Люда. — Граф Монте-Кристо, вот он кто. Благородный мститель.
Эпилог
— …Интересно, вот откуда у Румянцева столько денег? — задумчиво спросила Людмила, глядя, как строители выравнивают шпатлевкой стены их кухни.
В квартире Сергея и Людмилы уже третьи сутки бушевал ремонт. Трудолюбивые строители южных кровей приходили рано утром и уходили вечером. Вой и стук инструмента не смолкали целый день, Людмила, надзиравшая за процессом, выносила по десятку пакетов мусора ежедневно.
— Я наводила справки, — пояснила она свою мысль. — В конце восьмидесятых у него, конечно, был собственный бизнес, тогда это называлось «кооператив», но он же восемнадцать лет провел в тюрьме! А освободился всего несколько месяцев назад.
— Я тоже наводил справки, — лениво отозвался Сергей. — Правда, по другим каналам — по своему первому месту работы. Там мне сразу пояснили ситуацию. Бизнес у Румянцева был небольшой, но довольно прибыльный. Кроме того, он прекрасно знает французский язык. Так что всё просто: в восемьдесят девятом году, во время одного из визитов во Францию он положил все свои валютные сбережения на счет во французском банке. И за восемнадцать лет ему накапал немаленький процент. Вот и весь фокус.
— Ну точно Монте-Кристо, — усмехнулась Людмила.
Измазанный в побелке строитель поглядел на часы, что-то гортанно воскликнул и принялся слезать со стремянки. Было восемь вечера — час, когда ремонтные работы в их квартире заканчивались. Людмила проводила рабочего человека и поставила разогреваться нехитрый ужин.
— А у наших Марины с Игорем, кажется, начинается роман, — сообщила она Сергею, повязывая фартучек. — Я вчера видела, как они слушают какую-то музыку в одних наушниках на двоих и целуются.
— Да? — удивился Сергей. — Вечно эти вещи проходят мимо меня. Ну, дай им бог. Может, поженятся, детей заведут…
Он тут же пожалел о последней фразе, но было уже поздно.
