В некоторых из тех многочисленных текстов, которые я изучил, встречается упоминание о жестоком и коварном существе; у него много имён, но чаще всего его называют Рогатым человеком. Считается, что жертвами его становятся те, кто слаб, кто неспокоен духом, - в их сны он приходит и неведомым образом кормится их множащимися душевными страданиями.
Самое примечательное описание Рогатого человека я обнаружил в малоизвестном сборнике «Жнец снов и другие рассказы» анонимного автора из Тилии. В нём говорится о высоком человеке с посохом и оленьими рогами на голове. Он проникает в сны маленьких детей и старается убедить их днём совершать дурные поступки.
Это обычный назидательный рассказ, но мое внимание привлекла одна фраза:
«И когда она проснулась, оказалось, что разум её околдовали и похитили. На лице её была метка в форме круга и серпа, и до конца дней своих она не произнесла ни слова».
Я видел его – Рогатого человека – и во сне, и наяву. Он тоже может меня видеть, хотя я и не понимаю, как. Стоит мне закрыть глаза, и он оказывается рядом, он ждёт, он пристально следит за мной, его взгляд опаляет мой разум, а сердце стынет от его безжалостного смеха.
Может быть, он – один из солдат дьявольских легионов? Или что-то большее? Или что-то худшее? Возможно, чемпион? Шаман? Безусловно, он наделен силой, ибо он управляет моими мыслями, он притягивает меня к себе, стоит только сгуститься вечерним теням, а моему разуму – отвлечься от дел насущных.
Он постоянно нашептывает мне о том, что отметил меня, что теперь я принадлежу ему. Его речь настойчива и властна, словно слова эти говорит напористый поклонник или мстительный любовник.
Я пытался изгнать его из своего разума, кричал, требуя, чтобы он оставил меня в покое, и ногтями раздирал собственное лицо, как будто это был его лик. Но он постоянно рядом, он постоянно дразнит меня и смеется. И сейчас его голос звучит у меня в голове: он издевается надо мной, словно я какая-нибудь наложница, впавшая в немилость, и слова его в точности повторяют текст поэмы!
Твоя ярость – мой восторг, Моя радость, Моё желание. Иди ко мне, священник, Царапай моё лицо ногтями, Рви и сдирай кожу. Если и вправду меня так ненавидишь, Тогда выколи мне глаза И вырви волосы! Сожги их в своём огне Докажи, что в тебе есть страсть, Священник. Докажи, что чувствуешь страх. Мне знакомы все твои тревоги, Ибо тебе не хватит мужества Противостоять мне. Твой трепещущий дух уже приближается К трону моего господина. Я затыкаю уши, но голос его все равно звучит в моём черепе. Я ступил на тот же путь к безумию, по которому ранее прошел Хёльзеер, но, даже зная это, я не могу свернуть в сторону.
Должно быть, я уже сошёл с ума! Как иначе объяснить то, что я вижу и слышу? Святой Зигмар! Всемогущий Отец человечества! Умоляю, помоги мне!
// Прим. Возможно, я слышу эти слова во сне, потому что уже читал их где-то. Да! В этом-то и дело. Я становлюсь параноиком и вижу тени и призраков там, где ничего нет.
- Источник неизвестен (возможно, Opisculum Daemonicus). Найдено к югу от Виссенберга в 1125 году.
// Примечание на полях: Воистину твари! Ни один их тех, кто решился следовать путём предателя, не заслуживает совершенства человеческого тела.
Тишина и неподвижность были во Владениях Слаанеша, где пахло грехом и сладостным тленом. Но тишина эта не была похожа на безмолвие могилы, или на покой после долгих трудов, или на затишье после бури. Это было враждебное, коварное молчание, в котором зло ждёт своего свершения; молчание, предшествующее крику боли или стону удовольствия. И в этой страшной тишине терялись и замолкали слабые вскрики демонов Слаанеша. Их маскарад запретных наслаждений и чудовищных страданий превратился во вкрадчивый шёпот, что рассказывал о разложении и разврате.
За то время, что я провёл, пересекая внешние пределы Владений Слаанеша, блеклые, размытые контуры предметов притупили моё зрение, а ничем не нарушаемое безмолвие – слух. Мне начало казаться, что любое, даже самое ужасное деяние не будет преступлением, если только оно разрушит эту тишину. От окончательного впадения в грех меня спас отвратительный шум, который принёс с собой напитанный тошнотворными ароматами порыв ветра.
Камни и обломки скал рождали звук, подобный гудению несметного роя разъяренных пчел. Я увидел, как сама земля задрожала и вздыбилась и извергла из себя уродливых тварей, которые скулили и содрогались в тошнотворных спазмах. Безобразные, бесформенные существа корчились в экстазе рождения, а потом, движимые жаждой греха, набросились друг на друга. И каждый раз, когда очередная тварь падала, обессилев в этой нечистой битве, сородичи приветствовали ее гибель глумливым ликованием. Гнилая почва долины вбирала в себя труп, и вскоре из глины рождалось новое существо.
Я наблюдал за разложением, царившим в землях Слаанеша, пока твари не заметили меня. Лишь только их глаза уставились на меня, как я обратился в бегство, и демоны из Владений Слаанеша преследовали меня по пятам…
