— И когда же вы собирались выложить мне всю правду, Фил? Как долго предполагали врать?
— Не знаю, — признался он. — Я ведь тоже словно ходил по канату, потому что не хотел терять вас. А так могло случиться, если бы я поставил вас в неудобное положение. И мне лишь оставалось ждать подходящего момента. Получив письмо, я понял, что у меня появилась надежда. Я тут же позвонил вам домой, где мне сказали, что вы уехали в Орегон. Я не хотел искать вас там и объясняться по телефону, но чуть не умер с тоски, дожидаясь, пока вы вернетесь домой.
— И решили потратить это время на знакомство с моей семьей, — сухо уточнила Молли.
Фил ухмыльнулся.
— Я объяснил, что у нас с вами серьезные отношения, но вы стесняетесь рассказать о них, так что мне пришлось явиться самому и представиться, пока вы были в отлучке.
— И вам все поверили?
— Абсолютно. Ваши родные приняли меня и дали понять, что считают членом семьи. Грейс сказала, что вообще несколько раз видела меня в чайной заварке в вашей чашке.
Молли не могла удержаться от улыбки, глядя на него.
— И похоже, вы тут же организовали ряд чудес, — заметила она. — За столь короткое время, пока меня не было. Я не удивлюсь, если увижу Андреа в бальном платье и туфлях на высоких каблуках.
И словно услышав ее, на пороге возникла дочка Молли, облаченная в замасленные джинсы, бейсбольную шапочку и клетчатую рубашку дедушки, которая доходила ей чуть ли не до колен.
Фил расхохотался, и Молли присоединилась к нему, хотя в первую секунду смутилась. Но комизм ситуации одержал верх над ее серьезностью.
— Привет, мама, — сказала Андреа. — Привет, Фил. Чего вы так веселитесь?
— Да ничего особенного, — поспешно ответил Фил, справившись с приступом смеха. — Я только что рассказал твоей матери анекдот.
Андреа взяла из холодильника стакан молока.
— Эй, мам, — сказала она, — а как колоссально получилось с книгой бабушки, верно?
— Действительно колоссально, — согласилась Молли, вытирая слезы и улыбаясь дочке.
— Андреа, каков последний рекорд? — с интересом спросил Фил.
— Шестнадцать часов и одиннадцать минут, — сообщила Андреа, опустошив стакан с молоком и вытерев рот.
Фил лишь присвистнул, вскинув брови.
— Вечный двигатель, — объяснила Андреа, заметив непонимающее выражение на лице матери. — Мы классно отладили его, но глупый хомяк Чарли, как идиот, залез в него, и он остановился. И нам с дедушкой пришлось опять центровать маховик. — Поставив пустой стакан, она снова исчезла в подвале.
Нежно улыбаясь, Фил проводил ее взглядом.
— Как мне тут нравится.
— А где же вы живете? — спросила она его. — Я же о вас ничего не знаю.
— Ох, не надо. Вам известно обо мне более, чем достаточно, — сказал он, бросив такой взгляд, что у нее внезапно ослабели колени.
— Я имею в виду…
— Я знаю, что вы имеете в виду. — Фил сел в кресло и, с нежной осторожностью притянув Молли, посадил ее к себе на колени. — Я живу примерно в миле отсюда, и мой дом чем-то напоминает этот.
Молли, откинувшись, удивленно уставилась на него.
— В самом деле?
— В самом деле. Фактически наши образы жизни очень схожи, Молли. Мы ходили в одну и ту же школу, и все такое, но поскольку я на пару лет старше, мы никогда не обращали внимания друг на друга.
Покачав головой, Молли расслабилась в его руках.
— И у вас есть семья?
— Небольшая. Точнее, это семья Сары, моей двоюродной сестры. Я единственный ребенок. Мать умерла, когда я был подростком, а в прошлом году от рака скончался отец. Я вернулся в Сиэтл ухаживать за ним, когда он заболел, а после его смерти так и остался в доме.
— В таком же большом и старом, как этот?
Фил усмехнулся.
— Он в лучшем состоянии, но чем-то похож. Сейчас и у меня на крыше трудятся кровельщики, — весело добавил он, вскидывая голову и прислушиваясь к отдаленному треску и грохоту наверху.
Молли улыбнулась.
— И у вас тоже проблемы с новым покрытием?
Фил отрицательно покачал головой.
— Мне отремонтировали крышу еще в прошлом году.
— Тогда что же у вас делают кровельщики?
— Я решил врезать пару световых люков, — пробормотал он, целуя ее. — Выходят они на север, как вы… ты хотела. Я прикинул, что из моего чердака может получиться отличная студия.
Молли потрясенно уставилась на него вытаращенными глазами.
— Фил… — прошептала она.
Он с нескрываемым желанием еще раз поцеловал ее.
— Это все… все так быстро происходит, — запротестовала она.
— Быстро? — недоверчиво переспросил он, не отрывая от нее губ. — Неужели для тебя это быстро?
Наконец Молли решилась ответить на его поцелуй.
— Вот так, — прошептал он. — Я искал тебя всю жизнь, и она мне казалась от этого вечностью. А теперь я хочу ждать тебя каждый вечер дома и каждый день тосковать по тебе…
Молли поудобнее устроилась у него на коленях. Теплое чувство нежности переполнило ее. Она поняла, что так дает о себе знать счастье. И испытала удивительную радость, равной которой не знала.
— Молли, — пробормотал он.
— М-м-м?
— Мне бы хотелось, чтобы ты переоделась. Надень то восхитительное красное платье, ладно? И мы с тобой выберемся в город.
— Мы с тобой?
— Я заказал столик в «Бочонке» — сказал Фил.
Откинувшись назад, Молли улыбнулась ему.
— По какому случаю?
— В честь Дня святого Валентина, — хмыкнув, сказал он.
— Он прошел. Уже март на дворе.
Фил зарылся лицом в кудрявой копне ее волос.
— Может, и так. Но сегодня вечером, моя дорогая, я хочу, чтобы ты почувствовала, что День святого Валентина не кончится для тебя никогда.
И на этот раз Молли поняла, что он говорит ей чистую правду.
