я был ему благодарен. Он пошел впереди нас — как я заметил, немного прихрамывая на правую ногу, — в маленькую библиотеку, где в камине горел огонь. Арабелла ужасно дрожала, я поторопил ее к камину, подвинул поближе к огню кресло и снял с нее ботинки, чтобы она скорее согрелась. Лакей уже забрал мое пальто, оно промокло насквозь, так что я был не в лучшем состоянии, чем Арабелла.
Горничная и лакей вскоре появились с чайниками и с подносами, полными пышных лепешек и ветчины. Мы набросились на еду как голодные волки, джентльмен тоже с аппетитом принялся есть.
К тому времени, когда мы закончили, Арабелла перестала дрожать, да и я чувствовал бы себя прекрасно, если бы не боль в руке. Хозяин дома, откинувшись на спинку кресла, сложил на животе руки и с любопытством смотрел на нас.
— Ну, — сказал он, — какова ваша история?
Я открыл было рот, но Арабелла меня опередила.
— Мы Уилфред и Ровена Эйванхо, мы едем… навестить родственников в Эдинбурге. Мы попали в грозу, молнии испугали лошадей, наша карета перевернулась. — Она назвала наши вымышленные имена, как мы делали, путешествуя по Грейт-Норд-роуд.
Джентльмен ничего не сказал, только пристально смотрел на нас. Я заметил, как он взглянул на левую руку Арабеллы, на кольцо-печатку, которое я надел ей во время венчания. Его подозрения меня оскорбили, но я понимал, что он слышал множество историй от парочек, которые бежали из Англии, чтобы без проволочек пожениться в Шотландии.
— Понятно, — сказам он.
— А ваше имя, сэр? — спросил я.
Он, поколебавшись, ответил:
— Скотт. Вы в Эшистиле.
Я припомнил имя его сынишки.
— Вы… мистер Вальтер Скотт, сэр? Автор «Песни последнего менестреля»?
Мужчина, улыбнувшись, наклонил голову.
Арабелла выпрямилась в кресле.
— Ну и ну! Вот это да! Я много раз ее перечитывала. — Она сжала руки и закрыла глаза. — «Пир в поздней кончился беседе. Ушла в опочивальню леди. Ее покои роковые хранят заклятья родовые…»
— «…Спаси нас, Иисус, Мария. Никто бы, чар страшась, не мог ступить за каменный порог»[4], — закончил я. Я тоже читал поэму. Я улыбнулся удивленно смотревшей на меня Арабелле, и она улыбнулась мне в ответ. Значит, у нас есть что-то общее.
Деликатный кашель привлек мое внимание. Подняв глаза, я заметил, что мистер Скотт чрезвычайно позабавлен.
— Как я понимаю, вы недавно поженились, — сказал он.
— Да, сэр, — ответила Арабелла. — Как вы узнали?
— По собственному опыту. Я сам давно женат.
— Но Эшистил… — Я едва мог сдержать отчаяние. Я намеревался миновать Мелроуз, потом поехать на север через Гэлашилз к Боннириггу и дальше в Рослин. Должно быть, спросив дорогу, я неправильно понял трактирщика из-за его сильного шотландского акцента. Без сомнения, он решил, что я собираюсь посетить знаменитого поэта, а не ехать к Эдинбургу. — Мы собирались ехать на север от Мелроуза, а не на запад.
Мистер Скотт поднял брови.
— Если хотите, то назовите адрес своих родственников, и я пошлю в Эдинбург сообщить о вашей задержке, — Он взглянул на Арабеллу. — Ведь вы оба насквозь промокли и наверняка потрясены несчастным случаем. Сомневаюсь, что вы сразу захотите отправиться в путь.
— Но мы должны! — воскликнула Арабелла. — Мы в опасности… то есть у нас важное поручение.
Он наклонил голову набок.
— Если это действительно опасно, ох, извините, важно, то, возможно, мне следует знать все. В конце концов, я местный шериф.
Мне не хотелось рассказывать незнакомцу о нашей миссии, но Арабелла кивнула, ясно давая понять, что хочет поговорить со мной приватно. Я поднялся и поклонился мистеру Скотту:
— Извините, я должен посовещаться с женой, поскольку это больше касается ее.
Он поднялся:
— Садитесь, садитесь. Я пойду пожелать детям спокойной ночи. Поговорите с миссис… Эйванхо, пока меня не будет.
Искорки в его глазах сказали мне, что он не верит в подлинность наших имен. Поклонившись, он вышел из библиотеки.
— Нужно рассказать ему все, — сказала Арабелла, как только дверь закрылась за мистером Скоттом. — Он автор «Песни последнего менестреля» и шериф.
Я не видел, какое отношение поэзия имеет к тому, что человеку можно доверять. В конце концов, лорд Байрон тоже поэт, но я бы ему не доверился. Но мистер Скотт как шериф имеет преимущество, и, правду сказать, у нас остается мало выбора, если мы не попросим его о помощи.
— Поверит ли он нам? — Если Арабелла с трудом поверила, что она Хранительница Грааля, то что ждать от незнакомца.
— Поверит, — твердо сказала Арабелла, и по ее тону я решил, что она совсем так не думает. — Он поэт. А разве поэты не привыкли рассуждать о фантастических вещах?
Дверь снова отворилась, мы долго смотрели друг на друга, потом согласно кивнули.
Мы назвали ему наши настоящие имена, но было нелегко рассказать о нашей миссии. Он говорил мало, только задал несколько уточняющих вопросов, потом, спросил о доказательствах.
— Вы имеете в виду Грааль и Копье? — спросила Арабелла.
Он кивнул:
— Уж очень длинную вы мне рассказали историю: Бонапарт, шпионы, святые реликвии, Совет Грааля. — Он чуть улыбнулся, глаза его снова заискрились.
— Вы можете не поверить нам, когда их увидите. Когда я впервые увидела Грааль, он показался, мне оловянной плошкой. — Арабелла подошла к шляпной картонке и наволочке, которые оставила у камина, осторожно достала реликвии и положила перед огнем.
Мистер Скотт подошел ближе и пристально всматривался в предметы.
— Действительно очень похоже на оловянную плошку, — сказал он. — С дырками, — Не успели мы с Арабеллой его остановить, как он поднял чашу. — Но она гораздо тяжелее.
Не удержавшись, я забрал у него чашу, мне неприятно было видеть ее в чужих руках. Отдавая Арабелле Грааль, я коснулся ее рук, и она с улыбкой посмотрела на меня. На миг мне захотелось ее поцеловать.
Послышался сдавленный вздох.
— Силы небесные! — отпрянул мистер Скотт. — Действительно ангелы. — Он потер глаза, всмотрелся в нас, потом снова резко сел в кресло. — Это все еще здесь.
— Что, сэр?
— Свет. Вы светитесь, оба.
— Я задавалась вопросом, видят ли это другие люди, — сказала Арабелла и зарделась. Я знал, о чем она вспомнила, и боялся, что сияние станет еще ярче.
Мистер Скотт смотрел на нас, округлив глаза.
— Не знаю, что сказать.
Арабелла подошла к нему и положила ладонь на его руку.
— Скажите, что поможете нам, сэр.
Он ненадолго задумался.
— Вы собираетесь в Рослин. Синклеры, которые построили эту часовню, скорее предавали Темпларов, чем спасали, но кто знает, что может сделать человек, если его убедили раскаяться. У меня есть сомнения, сильные сомнения. — Он снова посмотрел на нас и покачал головой: — Но вы светитесь, и мой сын думает, что вы ангелы, а он ничего подобного прежде не говорил.
Мистер Скотт встал.
