— У меня нет и не было намерений подключать полицию. Моим первым желанием было разгромить ваш фургон, отобрать у вас ботинки и босыми отправить до ближайшей автомагистрали. Она всего-то в двадцати пяти милях отсюда. Но сейчас у меня появились другие мысли. — Он указал пальцем на вожака. — Ты оскорбил леди. И не только ты, а вы все. И вы за это ответите. Я буду драться с вами. С каждым поодиночке. Думаю, многим из вас этот день запомнится надолго. И уверен, никто больше не сунется сюда.
Шона нахмурилась. Какой дьявол в него вселился? Зачем нужна эта драка? Она уже и так отомщена. Доказательством этому служат обрывки резины, разбросанные по земле.
Браконьеры усмехнулись, глядя друг на друга.
— А что, если тебе не удастся справиться со всеми нами? Как насчет полиции?
Дирк уже снял пиджак и хладнокровно улыбнулся.
— Потом подумаем. Ты самый большой и самый наглый. Начнем с тебя.
Лачи направил на них ружье.
— По очереди, джентльмены, не забывайте об этом.
Громила не заставил себя долго ждать и первым бросился на Дирка. Шона, открыв рот, наблюдала за зрелищем. Вдруг Дирк выставил вперед ногу. Человек растянулся во весь рост на земле, вскочил и, ругаясь и отплевываясь, снова ринулся на своего противника. На этот раз Дирк поймал момент и кулаком левой руки ударил громилу между глаз, тогда как правая рука пошла прямо в неприкрытую челюсть противника. Послышался страшный треск, человек вытаращил глаза и упал без чувств.
Дирк тут же забыл о нем и указал пальцем на другого браконьера.
— Ты следующий.
— Вы попались ему под горячую руку, — хихикнул довольный Лачй. — Он прекрасный боец, прямо как его отец, старый Блэки.
Это было уж слишком! Шона выстрелила в воздух и закричала:
— Хватит! Дирк Макалистер, подойди на минутку. Мне надо кое-что тебе сказать.
Дирк подошел к ней, не скрывая своего неудовольствия.
— Ты с ума сошел? — Она покрутила пальцем у виска. — Они просто ничтожество, а ты опускаешься до их уровня. Если тебе необходимы эти хулиганские выходки, пожалуйста, действуй на своей территории.
— Черт возьми, их больше ничто не научит. Они понимают только грубую силу.
— Он прав, — включился в разговор Лачи. — А теперь не порти зрелище.
— Вы хуже школьников, два сапога — пара, — перевела она взгляд с одного на другого.
Дирк потряс правым кулаком и резко сказал:
— Ты — женщина. Тебе никогда не понять этих людей. Они уважают только жестокость.
— Ты прав, — ответила она с глубоким сарказмом. — Слава Богу, я — женщина, и не меньше вас знаю, как с ними поступить. Могу заверить, что они никогда больше не осмелятся появиться здесь. Причем я сделаю это, не притронувшись к ним пальцем.
Дирк и Лачи нахмурились:
— Как?
— Предоставьте это мне.
Лачи взглянул на Дирка и пожал плечами:
— Лучше бы тебе уступить, иначе моя жизнь превратится в сплошное несчастье.
— Делай, как знаешь, — вздохнул Дирх.
— Ну, большое спасибо, — поблагодарила она. — Должна сказать, мне крайне приятно, что ты позволил мне распоряжаться самой на своей земле. — Она кивнула в сторону фургона. — Лачи, прострели радиатор.
Вся компания браконьеров с нервным возбуждением отодвинулась от фургона, даже вожак поднялся и, покачиваясь, отошел в сторону.
Презрительно оглядев достаточно жалкое зрелище, которое теперь представляли браконьеры, Шона приказала:
— Вы пойдете в Кинвейг. Он всего в четырех милях отсюда. Будете следовать за «лендровером». А я замкну шествие на джипе.
Поворчав, они покорно последовали за Лачи из каменоломни один за другим. Шона села в джип на пассажирское сиденье.
— Разве можно так рисковать собой, Макалистер? — пожурила она, когда они проехали около полумили. — Ты никогда не справился бы с пятерыми. Может быть, с первыми двумя, а потом могла случиться неприятность…
— Откуда ты знаешь? — усмехнулся он. — Все шло прекрасно, пока ты не вмешалась.
— Посмотри на свой правый кулак, красный и опухший. Не удивлюсь, если там что-нибудь сломано или вывихнуто.
Он пошевелил пальцами правой руки, лежавшей на руле, и Шона заметила, как на его лице промелькнула гримаса боли.
— Останови машину, — сказала она, — дальше поведу я.
Они поменялись местами, но перед тем, как пуститься в путь, Шона покопалась под приборной доской и нашла чистый лоскут. Спустившись к реке, она смочила его в холодной воде и вернулась к джипу.
— Дай мне руку.
— Это можно рассматривать как предложение? — поднял он брови.
— Не смеши, — отрезала она и обвязала его разбитую кисть холодной мокрой тряпкой. — Ну вот, теперь станет легче…
Впереди послышался голос Лачи:
— Что случилось?
— Ничего, просто я оказывала первую медицинскую помощь, — закричала Шона в ответ. — Мы сейчас догоним вас. — Девушка посмотрела Дирку в глаза и порывисто чмокнула его в губы. Ей так захотелось продлить поцелуй, но она сдержалась и поспешно завела машину. — Не придумывай себе ничего, Макалистер, — сказала Шона с легкой дрожью в голосе. — Этим я просто выразила свое восхищение твоим поступком. Никогда не думала, что ты станешь заступаться за меня.
Он промолчал, понимая чувства девушки. Она сомневалась, и мужчина доказал, что он не трус. Да и вообще все услышанное и понятое ею за последнее время разрушало ее представление о нем. Душа ее была в смятении и требовала ответа: если он не такой негодяй, как ей думалось, тогда почему бы не прекратить эту никому не нужную схватку и больше не подавлять в себе чувства?
Захваченная этими мыслями, она снизила скорость и посмотрела в обзорное зеркало. Дирк перехватил ее взгляд и, растягивая слова, произнес:
— За это не стоило целовать. Ненавижу, когда оскорбляют и обижают женщин. По-моему, это естественно.
Она пожала плечами, стараясь показаться безразличной.
— Тогда забудь. Я просто потеряла голову. Для меня было удивительно увидеть в тебе джентльмена.
Она почувствовала его насмешливый взгляд.
— А мне кажется, что тебе просто захотелось меня поцеловать, — быстро заметил он. — И не стоит оправдываться. Думаю, очень скоро настанет день, когда ты сама станешь ругать себя за то, что так долго противилась мне, будешь жалеть об упущенном времени.
— Замолчи, — резко сказала она, — еще одно слово, и я выброшу тебя из машины.
Он ласково положил руку ей на бедро и чувственно провел по нему.
— Твое равнодушие показное, уверен, так и будет, Шона. Я чувствую, наконец-то лед начинает подтаивать.
Как она ни старалась, но у нее никак не получалось сдержать дрожь в ноге. Ее сердце вдруг неожиданно сильно забилось. Черт его возьми! Ведь он прав. Но она должна быть твердой и подавить в себе вырывающиеся из-под контроля эмоции.
