нее вместо прически была просто копна взлохмаченных волос? Или потому, что фигуру свою она помнила изящной, лишь когда была совсем юной девочкой? Нет, она не завидовала Сэму Харперу.
Просто… просто он ужасно раздражал ее. Они знали друг друга с детства, и Сэм всегда был для нее за старшего брата — ворчливый, упрямый, властный.
В тринадцать лет она решила, что влюбилась в него, и лелеяла это чувство на протяжении всей своей юности. Но к тому времени, когда их отцы ушли на заслуженный отдых и доверили им совместно вести газету, Шарлотта уже знала, что между ними ничего не может быть.
Более того, за десять лет совместной работы бывали дни, когда Шарлотта с трудом выносила его присутствие. Правда, надо отдать ему должное, управлял Сэм редакцией умело и уверенно. Но не вкладывал ни души, ни сердца в газету. И это раздражало.
Для Сэма «Трибьюн» была просто бумагой с напечатанными на ней буквами — товаром, который подлежал продаже. А для Шарлотты — живым, дышащим организмом, дающим людям и информацию, и развлечение. В общем, Сэм отвечал за финансовую сторону дела, а Шарлотта — за содержательную и вынуждена была выслушивать массу критики и упреков в свой адрес. Казалось, Сэм получал громадное удовольствие оттого, что постоянно мучил ее цифрами тиражей и доходов от рекламы. Она подозревала, что и сейчас ей придется выслушать нечто подобное.
— Я… — Он посмотрел на Лори, которая не спускала с него глаз с мечтательной улыбкой на лице, затем снова обратился к Шарлотте: — Мне надо поговорить с тобой о выпуске газеты на День святого Валентина. Я только что посмотрел макет и обратил внимание на то, что ты выбросила материал о новой системе подбора красок Эда Калоуна.
Лори вскочила с кресла и начала собирать свои вещи.
— Мне пора. Шарлотта. Позвони, если возникнут вопросы по поводу статьи. Я свяжусь с Кипом и попрошу его сделать пару фотографий. Сэм, приятно было встретиться с тобой. — Она протянула ему руку, и он пожал ее. — До скорого! — Лори толкнула дверь и исчезла, оставив Шарлотту и Сэма вдвоем в полной тишине.
— Ну… — наконец заговорил он.
— Если ты приударишь за ней, я тебя убью, — предупредила Шарлотта. — Она хорошо пишет, и я не хотела бы ее потерять. Так что держись от нее подальше.
Сэм бросил на нее презрительный взгляд.
— У меня и в мыслях этого не было. Но, может быть, ты все-таки объяснишь, почему сняла с номера статью про краски Эда? Он — наш постоянный рекламодатель на протяжении многих лет — Сэм бросил листки на стол. — На пятьдесят тысяч рекламы в прошлом году! И потом эта его система довольно интересная новость.
Шарлотте стало безумно тоскливо, и она попыталась подавить зевоту, прикрыв рот рукой.
— Это не новость, Харпер, это — мура. А хуже всего, что это — скучная мура. Я пытаюсь сделать номер, посвященный Дню святого Валентина. Сюжет о подборе красок по системе Эда Калоуна вряд ли способен вызвать повышенный интерес читателей.
Сэм удивленно посмотрел на нее.
— Разве жители в Сидар-Ридже не красят свои дома?
Она схватила распечатку и бросила ему через стол.
— Постоянно. Но это не новость для первой страницы.
— Эд оплачивает цветное приложение к воскресному номеру.
Шарлотта решительно покачала головой.
— Это скучная статья.
— Но четыре цветных страницы!
Она поднялась из кресла.
— Ну почему эта статья должна появиться обязательно в День святого Валентина, Харпер? По мне, так она вообще не стоит того, чтобы ее печатать.
— Ты что, не понимаешь, сколько мы получим за четыре цветные страницы приложения?
Шарлотта приосанилась и посмотрела прямо ему в глаза.
— Это явная попытка угодить рекламодателю. Само по себе это, может быть, и неплохо. Но статье не хватает необходимой для этого номера изюминки.
Сэм выругался себе под нос.
— Ну так найди эту изюминку! Ты же, в конце концов, главный редактор. Номер посвящен Дню святого Валентина, а этот способ смешения красок может выдать двести пятьдесят шесть различных оттенков красного. Я сказал Эду, что статья пойдет в номер.
Шарлотта, стиснув кулаки, с трудом контролировала себя.
— Ну а теперь скажи, что не пойдет. Не тебе это решать. Кроме того, у меня есть для номера более подходящий материал.
— Ну что может быть важнее, чем потрафить одному из наших крупнейших рекламодателей?
— Лори Симпсон только что принесла потрясающе трогательную историю. Ее герои встретились и полюбили друг друга во время войны, а потом война же их и разлучила. Он — американский солдат, она — симпатичная молодая итальянка. И вот, как в сказке, они встретились снова здесь, в Сидар-Ридже, через пятьдесят лет. И собираются пожениться на День святого Валентина.
Сэм пригладил рукой и без того безукоризненно уложенные волосы.
— Невероятно сентиментально!
— Но это как раз то, что наши читатели хотели бы прочитать в День святого Валентина. Если ты презираешь романтику, это не значит, что и другие столь же бесчувственны!
— Послушай, я такой же романтик, как и любой другой мужчина, Гус, но…
Шарлотта расхохоталась:
— Что? Ты — романтик? Кто тебе это сказал?
— Я — романтик, — повторил Сэм упрямо. — Спроси любую женщину, с которой я встречался. И она тебе подтвердит.
— Хорошо, почему бы и не спросить. Начнем с Кимберли. Разве это не она бросила тебя после того, как ты дважды забыл поздравить ее с днем рождения? А потом была Ванесса. Она оставила тебя, обнаружив, что ты одновременно встречался с ее подругой. И потом случилась эта кошмарная история с Бэмби. Так, кажется, ее звали? Ты подарил ей флакон духов через три дня после Дня святого Валентина, забыв, что у нее аллергия на духи. Кстати, это были духи, предназначенные вначале для другой женщины. Так какой же ты романтик, Харпер? Ты — самый обыкновенный бабник.
Сэм сердито уставился на нее.
— Мне плевать, что ты думаешь обо мне. Но мне не безразлично, что будет с газетой. Наши отцы основали «Сидар-Ридж трибьюн», и я не собираюсь рисковать ее будущим только потому, что ты сентиментальна. Найди место для материала Эда и не пытайся «похоронить» его где-нибудь на внутренних страницах. — Он поправил безупречно завязанный галстук и пошел к двери.
— Я поставлю ее в номер тогда, когда сама захочу, Сэм Харпер! — закричала Шарлотта, швырнув листы ему вслед. Бумаги задели его по спине и упали возле ног. Он обернулся и посмотрел на нее. — Ты поставишь ее в номер, поскольку я говорю тебе, что это надо сделать!
После этого рывком открыл дверь и вышел. Шарлотта смотрела, как Сэм шел через редакцию в свой кабинет на противоположном конце здания.
— И подумать только, когда-то я была уверена, что люблю этого человека, — пробормотала она.
Шарлотта плюхнулась в кресло, поставила локти на стол и обхватила голову руками. Может, это и к лучшему, что Сэм Харпер ведет себя с ней столь несносно? Так ей легче забыть свою любовь к нему и жить собственной жизнью.
И все же порой она невольно задавала себе вопрос, а как сложились бы их отношения, если бы они больше подходили друг другу. Мысленно она вернулась к тому дню, когда поняла, что Сэм никогда не увидит в ней больше, чем свою младшую сестренку Гус. Это было накануне ее отъезда в колледж. Она пришла в дом Сэма попрощаться с ним и его родителями, а заодно и снова признаться в любви, как в день своего тринадцатилетия.
Но Сэм был с одной из многочисленных подружек. Он едва взглянул на нее, когда уходил из дома. А
