и несколько жутких случаев подряд могли бы уж, кажется, навести на определенные мысли.
Да и сами медики оказались не в лучшем положении. Трудно представить, но в Киеве, городе – миллионнике, не нашлось достаточного количества одноразовых халатов. Да и не одноразовых (сменных) тоже. Медперсонал гражданских больниц работал сутками с предельной нагрузкой, постоянно находясь возле людей, рядом с которыми пресловутый счетчик Гейгера трещал не переставая. И при этом никто из врачей, не говоря уже о медицинских сестрах и нянечках, даже не имел возможности менять каждый день белые халаты. Трудно понять, почему до сих пор их труд не приравняли по статусу к ликвидации последствий аварии на АЭС.
Можно представить, почему все вышеописанное сильно влияло на состояние нервной системы киевлян. Лишенный даже самой минимальной информации и при этом переполненный самыми разнообразными и дикими слухами, город гудел, как улей, в который ткнули палкой.
Но не только слухи (правдивые и не очень) давали повод для тревоги. Люди помоложе находили такие поводы чуть ли не каждый день, а вот старики, долгое время пренебрежително относившиеся к произошедшему и считавшие, что молодежь сильно сгущает краски, до поры до времени находились в относительном покое. Пока в Киеве во второй раз за весну не зацвели каштаны. Тут уже и старушки взволнованно зашамкали на базарах о близком пришествии Антихриста (особенно если учесть биб-лейское название города, в котором произошла трагедия, – Полынь), а старики интенсивно напрягали память в тщетных попытках вспомнить, было ли такое чудо природы на протяжении их долгой жизни или это современное нововведение. И конечно же, не вспомнили. С Антихристом, кажется, все же обошлось, но то, что вторичное цветение каштанов на киевских бульварах и в парках – это какое-то новшество, сомневаться не приходилось. И остается только гадать: то ли эти красивые деревья полил первомайский дождичек, состоящий из нетипично ведущих себя капель, то ли каштаны таким образом отреагировали на повышенный радиационный фон в городе. Как водится, ученые по этому поводу безмолвствовали. А вот киевляне не молчали.
На многих из них цветущие второй раз за весну каштаны произвели гораздо большее впечатление, чем все неумелые инструктажи и лекции. Даже самые непросвещенные или легкомысленные люди стали всерьез задумываться о настоящем положении вещей. Между прочим, именно после истории с каштанами по городу прошла первая волна полуподпольного приобретения счетчиков Гейгера. Которые, к сожалению, никакой практической пользы принести не могли. И действительно, чем могла помочь человеку простая констатация факта, что пища, которую он употребляет, или квартира, в которой он живет, «фонит»?
По городу ходили распечатки, передаваемые из рук в руки. В этих самодельных «инструкциях по выживанию» неизвестные авторы предлагали простые, более- менее эффективные способы защиты своего здоровья от радиации. Увы, от официальных лекций эти листовки отличались только практической выполнимостью предлагаемых советов. А вот по части эффективности и эти документы были не очень. Среди пунктов встречались, конечно же, и совершенно здравые: например, рекомендация ни в коем случае не попадать под дождь или пить каждый день раствор воды с йодом (точная дозировка капель йода с учетом массы тела указывалась). Но даже эти разумные меры были, как и йод в стакане с водой, всего лишь каплями в море растерянности и безграмотности. На самом деле, заботой о защите и спасении здоровья людей должны были заниматься не анонимные авторы распечаток, а специалисты. Одно «но». Власть имущие на сей раз молчали не из-за обычного равнодушия к простым людям и даже не из-за типичного совкового раздолбайства, а лишь по причине собственной безграмотности, беспомощности и, как это ни странно, – испуга. Ведь и руководство города, и их семьи тоже (в кои-то веки) оказались не в лучшем положении, чем обычные граждане. Как известно, высокое положение, спецобслуживание и личная черная «Волга» от радиации не защитят.
Те немногие компетентные специалисты, которые разбирались в происходящем, были задействованы в различных экспертных комиссиях или ползали под еще не остывшим реактором, чтобы понять, каким образом излучение можно нейтрализовать. Что же до медиков, которые могли бы помочь людям, оказавшимся в зоне заражения, то по причине их небольшого количества они почти все оказались в Москве, куда транспортировали самых тяжелых больных. Понятно, что создать настоящие инструкции вместо самодельных медики могли бы и находясь в Москве, но с организацией и тем более с координацией полезных действий в СССР всегда была напряженка.
Таким образом, в Киеве несколько недель после аварии официальные органы различного значения уныло безмолвствовали. И можно себе представить, какой разброд и шатание были в рядах правящей верхушки, если единственным специалистом, пришедшим в это безнадежное время на помощь киевлянам, был американский профессор господин Гейл. И мало того что этот человек почти сразу после аварии прибыл в СССР и его впустили в страну (!!!), так еще ему предоставили возможность обращаться к киевлянам с выступлениями на страницах газет и по телевидению.
Именно профессор Гейл взял на себя труд понятно и авторитетно объяснить людям то, что никак не могли им объяснить отечественные ученые и медики. День за днем, неделя за неделей этот человек вел не только просветительскую работу, подробно, ничего не скрывая, простыми и понятными терминами рассказывая жителям Киева, в каком тяжелом положении они оказались, но и давал конкретные советы, каким образом можно снизить риск радиационного заражения организма. Именно он объяснил наконец, что такой несерьезный на первый взгляд метод, как ежедневное употребление йода, является отличной защитой щитовидной железы, которая в первую очередь страдает от воздействия радиации. И именно американский профессор поведал жителям Киева о безрадостной перспективе, которая ожидает город и его окрестности в ближайшие триста – четыреста лет. Как раз такой срок господин Гейл обозначил как окончание поверхностного очищения почвы и воды от радиационного заражения. На полную очистку он положил около тысячи лет. Скорее всего, именно благодаря этим мрачным прогнозам киевляне сразу поверили в компетентность профессора и серьезность его заявлений. Как известно, советские люди охотнее верили только тем пророкам, которые ничего хорошего не предсказывали. Очевидно, срабатывал принцип контраста. В официальной совдепии всегда все было отлично – и это была ложь. Следовательно, если кто- то утверждал, что все плохо, он говорил правду.
И все же (спасибо доктору Гейлу) многие киевляне действительно предприняли меры для защиты себя и своих близких от ставшей теперь более понятной и оттого пугающей угрозы. В те летние месяцы американский профессор стал для киевлян чем-то вроде мессии. Верили ему безоговорочно, а уж почитали точно как спасителя. Не было никого, кто усомнился бы в благородстве и самоотверженности этого человека. Не в упрек господину Гейлу… Наверное, это действительно был приличный человек, обладающий, как минимум чувством сострадания. Просто нашего брата хлебом не корми, но дай воздвигнуть кому-нибудь памятник при жизни.
Не хотелось бы делать выводы геополитического масштаба, но не профессор ли Гейл и его миссионерская деятельность послужили одной из причин, по которой простые граждане ныне «незалежной» Украины столь охотно приняли финансовую помощь и политическую поддержку далекой Америки? Что ж, если кто-то и проводил в Киеве такие исследования, то об их результатах мы уже вряд ли узнаем.
Но тот же момент, что сыграл решающую роль в повышении авторитета доктора Гейла (триста – четыреста лет мрачной перспективы), и заставил киевлян позаботиться о своей защите от радиационного воздействия, и стал слабым звеном его полезной пропаганды. Обладающий здравомыслящим менталитетом профессор не рассчитал чисто славянской реакции на свои утверждения. А между тем люди (после того, как прошел первый стресс и испуг) стали рассуждать примерно следующим образом: «Раз уж все равно на триста лет вляпались, то уж это судьба и от нее не уйдешь. И потом, не глотать же противный йод до конца жизни?» Так что если первые полгода после аварии киевляне еще пытались каким-то образом бороться с невидимой и неощущаемой радиацией, то к новому, 1987, году страсти совсем поутихли и люди стали постепенно забывать о происшедшей весной трагедии. Некоторое время по городу еще ходили анекдоты о защите от радиации, но потом их вытеснили еврейские и одесские. Йод снова появился в аптеке и перестал быть дефицитом.
В заключение хотелось бы перечислить, чем аукнулся «киевский вариант» чернобыльской аварии. В последние два десятилетия медики-эндокринологи – самые востребованные врачи в Киеве и пригородах. Отделения эндокринологии – самые большие по площади и самые оснащенные в каждой больнице и медицинском центре. Врачи-онкологи, к величайшему сожалению,
