человека, а он его.
Тот сказал, что он, Геминус, избранный, так как обладает большёй внутренней силой. И после этих слов укусил его и выпил практически всю его кровь, а свою отдал ему. А после унёс его далеко от дома. Научил его всему, что умел и мог сам. А после сжег себя под лучами утреннего солнца, но перед этим сказал, что его ученик стал могучим и достойным наследником его крови, и что его, старого вампира больше ничего не держит.
Геминус не знал его имени, он всегда звал его мастером. Вампир не пожелал назваться и унёс своё имя с собой.
До сих пор он рассказывает о своей жизни, о путешествиях, о странах, сравнивая их, о том, что он видел, он рассказывает, как на его глазах менялся общественный строй, менялись люди, что он делал, и кажется, его рассказам нет конца! Мне безумно интересно с ним! Я могу слушать его часами, а голос его делает повествование ещё прекрасней.
Каждую ночь, мы, рука об руку, идём охотиться. Мы — боги смерти! Признаться, мне нравится убивать вас, людишки. Геминус научил меня делать это очень искусно и красиво, но вам этого не понять, так как для вас смерть это страх, конец.
Глупые, примитивные зверюшки! Как же вы боитесь смерти! Она же прекрасна! Я тоже была человеком, и тоже боялась её, правда, при этом, я любила Смерть, как проявление бытия, но, став вампиром, я взглянула на это иначе, с другой стороны!
О, Смерть, как же она сладка, идеальна! Для меня смерть не только необходимость, вовсе нет, вампиры могут обходиться практически без крови, она для нас, как любимое блюдо, если пожелаете. Смерть для меня, Геминуса и других — искусство. А кровь помогает нам поддерживать вид человека, всё же мы когда-то были людьми, и привязанность к прежней красоте в нас осталась, хотя мы ее и извратили до невозможного! Ха- ха!
Конечно, в первое время убивать вас, чтобы выжить самой — больно… Каждая смерть отдаётся ужасной болью в душе, в сердце… Многие этого не выдерживают, и, буквально сходят с ума. Но со временем в вампире умирает человек, и остается лишь подобие его. Мы становимся совершенны. Совершенны в идеале зла! В нас просыпается нечто такое, что способно лицезреть в с ё людское зло, и поступать по уму и холодному расчету, не беря во внимания какие- то чувства.
Как-то Геминус сказал, что люди за последние пять столетий отупели и ослепли.
Нет, конечно, не умственно или физически, а д у х о в н о, морально. Существуют лишь единицы среди вас, способные увидеть то паразитирующее зло, которое создал и несёт в себе человек.
Но вернёмся к смерти людской. Например, когда мою жертву покидают последние капли жизни, я люблю смотреть на это. Кстати, мой муж просто в восторге от этого. Когда умирающий человек призывает Господа- это так трогательно! И знаете, Господь действительно приходит за его бессмертной душой, вырывая её из моих бархатных и нежных рук.
Иногда я задаюсь вопросом, а кому принадлежит моя душа- и боюсь ответа. С одной стороны это проклятие, обреченность, с другой- благословение. Ведь по своему желанию мы можем изничтожить всё зло людское и построить рай на Земле.
Хотя, как говорится, не будь зла — не было бы и добра.
А когда я спрашиваю себя, кем являюсь я, злом или добром, то на ум приходят слова из Фауста:
'…так кто ж ты, наконец?
— Я — часть той силы, что вечно хочет зла, и вечно совершает благо!..'
И, действительно, ведь я есть зло и добро одновременно! Я — вампир!
Это стихотворение я написала ещё будучи человеком, как иронично…
Каждая минута, проведенная рядом с Геминусом делает меня, будто, сильнее.
Страсть, любовь, поцелуи, ласки — все это так возбуждает, особенно, когда я думаю о том, что этим я могу наслаждаться бесконечно.
Между нами существует некая духовная связь. Мы можем чувствовать друг друга, находясь на разных сторонах света, и связь эта не ментальная, а именно духовная.
Мы не уязвимы (в пределах ночи, разумеется), ведь наши силы были объединены во всех планах. Молодые вампиры, лишь почуяв нас, в панике разбегаются, кто куда. Но иногда мы чувствуем старых вампиров, но они не показываются нам, разумеется мы их не боимся. Ведь нас двое. Мы всесильны.
Мы - вампиры, хозяева твоей жизни. Бойся нас, человечек. Ибо мы- твоя смерть.
Ты - наша пища…
Жди…
