Миа попятилась.
— Ты о чем? Куда я, по-твоему, ворвалась?
Гнев Коула уступил место растерянности.
— Пошли!
В полном молчании они вернулись в свое бунгало. Там Коул усадил Миа на диван, а сам принялся расхаживать по комнате. Миа молчала, не вполне понимая, злиться ей или смеяться.
— Ты оставила послание на зеркале, что собираешься заглянуть к доктору Делани, не так ли?
— Так, но я собиралась с ним просто поговорить, а не нарушать неприкосновенность жилища.
Голос Миа был насквозь пропитан сарказмом, однако она ничего не могла с собой поделать. Ее возмущало, что Коул считает ее способной на подобное безрассудство.
— Так ты пошла с ним поговорить?
Миа кивнула.
— Ладно, допустим. — Коул сел, но по позе чувствовалось, что он напряжен. — О чем ты с ним говорила?
— Да ни о чем особенном. Мне просто хотелось получше осмотреть его кабинет.
В действительности Миа очень хотелось порыться в его письменном столе, но это было нереально.
— Зачем тебе это понадобилось?
Миа пока не хотелось делиться своими соображениями с Коулом. Но Коул был старшим, поэтому Миа откинулась на спинку дивана и стала рассказывать:
— Он нуждается в деньгах. Однако у него хорошая зарплата. Отсюда я делаю вывод, что он пытается покрыть какой-то крупный долг, возможно, карточный, хотя точно я не знаю.
Коул взъерошил волосы.
— Откуда ты знаешь, что у него плохо с деньгами?
— Он сдает вещи в ломбард. — Предвидя следующий вопрос, Миа продолжила: — Чад говорил, что кто-то из отеля сдает вещи в ломбард и не выкупает. Конечно, речь идет о небольших суммах, но это указывает на существование проблемы. Особенно если сдатчик получает такую высокую зарплату, как Делани.
— Но откуда ты об этом знаешь?
— Я не знаю наверняка. Но в его кабинете хранится большая коллекция пластинок, а проигрывателя нет. Я надеялась, что мне удастся увидеть квитанции из ломбарда или какую-нибудь тетрадь, в которой он ведет учет долгов. — Она усмехнулась. — В идеале я мечтала увидеть черновики писем шантажиста.
— Ну и как, нашла что-нибудь?
— Ничего, но я уверена, что вещи сдает именно он. И интуиция мне подсказывает, что он — тот, кого мы ищем.
— Не знаю, Миа. По-моему, это все очень шатко.
На тумбочке зазвонил телефон. Коул взял трубку. Разговор с Чадом был коротким. Повесив трубку, Коул снова повернулся к Миа, в его взгляде сквозило уважение.
— Ты была права.
— В чем?
— Агенту, который по легенде является моим отцом, только что позвонили и потребовали от него тысячу долларов. Если он не заплатит, информация о том, что его сын является завсегдатаем грязных клубов, попадет в газеты.
— Вот это да!
Миа помолчала, осмысливая информацию. Интуиция ее не обманула, и это радовало. Однако Миа не покидало странное чувство, что что-то не стыкуется. Она не могла понять, в чем дело, но мысль сверлила мозг, раздражая, как бьющаяся в стекло муха. Она посмотрела на Коула.
— Что ты намерен делать?
— Завтра попросим Чада выписать ордер на обыск у Делани. А сам Чад пусть возьмет Делани и отвезет его на допрос. Таким образом мы не нарушим свое прикрытие.
Миа кивнула. Она по-прежнему чувствовала какую-то неувязку, но не могла точно сформулировать, что ее беспокоит, поэтому не стала делиться с Коулом. Однако она не собиралась оставлять этот вопрос нерешенным. Она обещала Коулу, что раскроет это дело, и собиралась сдержать обещание.
— Значит, вопрос решен. — Коул сидел в кресле, положив ноги на угол журнального столика в гостиной Чада. — Завтра ты получаешь ордер, приезжаешь в отель и увозишь Делани на допрос. Мы с Миа на всякий случай останемся в «Приюте» еще на несколько дней, не нарушая прикрытия.
Чад кивнул.
— Есть, босс.
Зазвонил телефон. Чад взял трубку и отвернулся к стене. Миа заёрзала на стуле, но промолчала. Коул вздохнул. Он все еще испытывал угрызения совести из-за того, что заподозрил Миа в намерении ворваться в бунгало Делани, презрев все законы. Они начали не очень удачно, но со временем из них все-таки получилась неплохая команда. Во всяком случае, в том, что касалось службы. Над тем, чтобы из них получилась пара и в личной жизни, Коул все еще работал.
Миа его простила, и Коул, конечно, был этому рад, но дело близилось к завершению, а ничто пока не давало повода надеяться на продолжение отношений. Однако сейчас ему нужно было думать о деле. От его успеха зависело, сможет ли Коул наконец сменить работу, поэтому он хотел не просто завершить расследование, а завершить его блестяще. А уж затем он попытается убедить Миа, что они подходят друг другу не только на работе, но и в жизни.
Чад повесил трубку и повернулся к Миа.
— Вы были правы насчет ломбарда. Делани заложил столовое серебро на общую сумму в полторы тысячи долларов и стереопроигрыватель. Правда, и то, и другое принадлежало ему лично, так что ничего противозаконного в его операциях не было. По вашей наводке мы копнули этого Делани поглубже. За ним действительно числится крупный карточный долг.
— Он и есть тот подонок, которого мы искали, — уверенно сказал Коул. — О моей любви к грязному сексу знал только он, а теперь мы знаем, что ему нужны деньги. Когда Делани будет у нас в руках, можно передавать дело прокурору. — Коул повернулся к Миа и улыбнулся. — Мои поздравления, агент Брэдли. Ты сказала, что решишь эту загадку раньше меня, и решила.
Против обыкновения Миа не обрадовалась похвале, а задумчиво нахмурилась.
— Эй, в чем дело?
Миа усмехнулась.
— Неужели у меня все написано на лице?
— Почти.
Миа посмотрела на Чада, потом снова на Коула.
— Все-таки в чем дело? — спросил Коул.
— Я была уверена насчет Делани, но теперь…
Коул всмотрелся в ее лицо.
— Что тебя беспокоит?
— Не знаю. Не могу ухватить мысль. — Миа помолчала. — Просто повремени с завтрашним обыском, ладно?
Коул покачал головой.
— Шутишь? У нас есть прекрасная возможность завершить дело.
— Коул, я не могу объяснить, но, пожалуйста, доверься мне.
— Довериться тебе? — Он засунул руки в карманы джинсов. — Ты-то мне не доверяешь.
Ему казалось, что им удалось достичь некоторого взаимопонимания как напарникам, но, по- видимому, он ошибался.
— Миа, поделись своими соображениями. Мы с тобой напарники, значит, должны доверять друг другу и делиться информацией. Никаких секретов.
