Последние минуты жизни. Вот они какие!
Не возникло никакой мысли поиграть в апломб. Например, встать и педантично поправить постель, на которую с вечера лег, не раздеваясь. Нет! Судьба медленно повела его к финалу.
Там, за открывшейся дверью – длинный коридор с тусклыми лампочками. Почти год он ходил по нему на допросы. Сейчас он снова пойдет, машинально рассматривая растущие на полу и тут же растворяющиеся тени. За его спиной закроется одна дверь, прозвенят ключи… другая, прозвенят ключи… третья… Сегодня каждая закроется за ним в свой самый последний раз… и всё!
Он пойдет пустой – совершенно пустой! Вот он – итог! Его личный итог!
Пустота…
Почему-то захотелось вернуться в свой зыбкий полусон. Просто поговорить с тем человеком, который ему привиделся. Хотя бы с ним… Ведь в оставшемся малом отрезке жизни поговорить уже больше ни с кем не удастся.
Подавшись вперед, чтобы встать, он взглянул перед собой и… вздрогнул от неожиданности. Перед ним на невесть откуда взявшейся кровати сидел человек – тот самый…
Арестант замер на месте…
*** Из стенограммы Бухаринско-троцкистского процесса, 2 - 12 марта 1938 г.
Вечернее заседание 12 марта 1938 года
Комендант суда.Суд идет, прошу встать.
Председательствующий. Садитесь, пожалуйста. Подсудимый Бухарин, вам предоставляется последнее слово.
Бухарин.Гражданин Председательствующий и граждане судьи! Я совершенно согласен с гражданином Прокурором насчет значения процесса, на котором вскрыты наши злодейские преступления, совершенные 'право-троцкистским блоком', одним из лидеров которого я был и за всю деятельность которого я несу ответственность.
Этот процесс, который в серии других процессов является заключительным, раскрывает все преступления, изменническую деятельность, раскрывает исторический смысл и корень нашей борьбы против партии и Советского правительства.
Я уже больше года сижу в тюрьме и поэтому не знаю, что происходит в мире, но по случайным обрывкам действительности, доходящей иногда до меня, вижу, чувствую и понимаю, что интересы, которые мы так преступно предавали, вступают в новую фазу своего гигантского развития, выходят уже теперь на международную арену, как величайший могучий фактор международной пролетарской фазы.
Мы, подсудимые, сидим по другую сторону барьера, и этот барьер отделяет нас от вас, граждане судьи. Мы очутились в проклятых рядах контрреволюции, стали изменниками социалистической родины.
В самом начале процесса на вопрос гражданина Председательствующего: признаю ли я себя виновным, я ответил признанием.
На заданный мне вопрос гражданином Председательствующим: подтверждаю ли я данные мною показания, я ответил, что полностью и целиком подтверждаю.
Когда в конце предварительного следствия я был вызван на допрос к государственному обвинителю, который контролировал всю совокупность следственных материалов, то он резюмировал эту совокупность следующим образом:
'Вопрос: Были ли вы членом центра контрреволюционной организации правых? Я ответил: да, признаю.
Другой вопрос: Признаете ли вы, что центр антисоветской организации, членом которого вы являетесь, осуществлял контрреволюционную деятельность и ставил своей целью насильственное свержение руководства партии и правительства? Я ответил: да, признаю.
Третий вопрос: Признаете ли, что этот центр осуществлял террористическую деятельность, организовывал кулацкие восстания и подготовлял белогвардейские кулацкие восстания против членов Политбюро, против руководства партии и Советской власти? Я ответил: это верно.
Четвертый вопрос: Признаете ли вы себя виновным в изменнической деятельности, выражавшейся в подготовке заговора с целью государственного переворота? Я ответил: и это верно'.
На суде я признавал и признаю себя виновным в тех преступлениях, которые я совершил и которые были мне вменены гражданином государственным обвинителем в конце судебного следствия на основе имевшегося у Прокурора следственного материала. На суде я заявлял, также и сейчас это подчеркиваю и повторяю, что политически я признаю себя ответственным за всю совокупность преступлений, совершенных 'право-троцкистским блоком'.
Я подлежу самой суровой мере наказания и я согласен с гражданином Прокурором, который несколько раз повторял, что я стою на пороге смертного часа…
*** Бухарин! В сильном шоке я всмотрелся в своего ссутулившего гостя.
Мне стало ясно, что за незнакомец сидит передо мной, что за кровать появилась в моей комнате. На некоторое время я вперил ошарашенный взгляд в лежащее на ней серое одеяло. Почему-то именно оно сейчас приковало к себе мое внимание. Передо мной было настоящее… тюремное одеяло!
Подумать только! – Можно подойти и потрогать его! Настоящее… тюремное!!!
Бухарин. Родился в 1888 году в семье школьного учителя. Учился в Московском университете, откуда был исключён за участие в революционной деятельности. В 19 лет организовал в Москве молодёжную конференцию, которая впоследствии считалась предшественницей комсомола. Неоднократно арестовывался и ссылался.
Один из видных деятелей ленинской гвардии. 'Любимец партии'. Жертва, - как часто сегодня пишется, - сталинских репрессий, вину которого, - как теперь пишут, - сталинский суд так и не смог доказать…
*** Из стенограммы.
Последнее слово Бухарина (продолжение).Тем не менее, я считаю себя вправе опровергнуть некоторые обвинения, которые появились:
а) в печатном обвинительном заключении,
в) во время судебного следствия,
с) в обвинительной речи гражданина Прокурора СССР.
Считаю необходимым упомянуть, что во время моего допроса гражданином государственным обвинителем, последний заявил в весьма категорической форме, что я, как обвиняемый, не должен брать на себя больше, чем я на себя взял, чтобы я не выдумывал фактов, которых не было, потребовав занесения этого своего заявления в протокол.
Еще раз повторяю, я признаю себя виновным в измене социалистической родине,- самом тяжком преступлении, которое только может быть, в организации кулацких восстаний, в подготовке террористических актов, в принадлежности к подпольной антисоветской организации. Я признаю себя, далее, виновным в подготовке заговора - 'дворцового переворота'. Из этого, между прочим, и вытекает
