нее не получилось с той виртуозной быстротой и грацией, что присущи опытным мечникам, но все же кое- что вышло. Марк показал ей несколько самых простых приемов боя, да и сама Ксения не раз и не два видела поединки на мечах, так что чувствовала себя с новым оружием вполне уверенно. Правда, пока она предпочитала не задумываться о том, что те, против кого ей придется биться, далеко не в первый раз взяли меч в руки, и вряд ли новичок сможет оказать им достойное сопротивление.
Они вышли из амбара и пошли обратно к уже известному зданию, которое, похоже, и являлось 'базой'. Однако они не успели пройти и трех шагов, как вдруг мимо них побежали люди, на ходу пристегивая к поясам оружие и перекрикиваясь между собой. Через несколько секунд к ним подбежал Велимир.
— Все, ребят, началось! — еще издали крикнул он. — Быстрее к Вратам!
Как всегда, схватив Ксению за руку, Марк рванулся вслед за ним.
Солнце висело над горизонтом ярко-оранжевым шаром, освещая своими последними лучами лес, тоненькую ленту реки и высокий голый холм, будто бы выжженный неизвестным пожаром. Оно с любопытством наблюдало, как из окружающего холм частого кустарника один за другим вынырнули порядка тридцати человек всех возрастов и рассыпались цепью по одному полукругом на пригорке. Бросая свои лучи на острые обнаженные лезвия мечей и кинжалов, опущенные до поры к земле, солнце неумолимо спускалось к горизонту, но старалось, как могло, замедлить свой ход, чтобы проследить за вот-вот должными произойти здесь событиями. Эти события обещали быть крайне важными и захватывающими, и солнце не собиралось упускать возможности посмотреть хотя бы на их начало.
Ксения следила за солнцем прищуренными глазами, хотя оно светило уже не так ярко, чтобы слепить. Оранжевый шар как будто тянуло к горизонту, но он упрямо сопротивлялся, словно от этого что-то сейчас зависело. Ксения вздохнула и медленно вытащила из ножен меч. Отраженный солнечный свет упал ей в глаза, заставив зажмуриться.
— Боишься? — как всегда, неожиданно и неслышно подошедший к Ксении Марк взял ее за плечи.
— Нет, — Ксения покачала головой. Услышала, как он усмехнулся, и, сбросив его руки, повернулась. — Правда, не боюсь. Даже сама не знаю, почему. По всем законам меня сейчас должно трясти от страха, а у меня его ни капельки. Только… волнение, знаешь, как перед экзаменом, к которому долго готовился и все выучил и теперь ждешь не дождешься своей очереди, чтобы показать свои знания.
— Это хорошо, — улыбнулся Марк. Поднял взгляд, посмотрел на солнце и вновь взглянул на нее. — Значит, ты все делаешь правильно.
— Я в этом и не сомневалась, — сказала Ксения и улыбнулась. — Всегда ощущаешь, правильно ты поступаешь или нет. Если неправильно — в глубине души всегда скребется что-то, словно камешек в ботинке, всегда беспокойство, будто что-то не так. Но если ты чувствуешь, что все делаешь правильно, ты спокоен и уверен в себе, даже если совершаешь при этом самую главную ошибку в своей жизни. Правда?
— Когда-то мы с тобой уже говорили на эту тему, — Марк переложил меч из одной руки в другую и размял пальцы. — Мы тогда с тобой решили, что лучше жалеть о том, что сделал, чем о том, чего не сделал. Но если мы сегодня совершаем ошибку, то жалеть об этом нам придется уже на том свете.
— Но мы ведь не совершаем ошибку, — возразила Ксения.
— И то правда, — рассмеялся Марк. — Значит, если это последний день в нашей жизни, то жалеть мы о нем не будем, так?
— Скорее всего, — кивнула Ксения.
Марк сунул меч в висевшие у него на поясе ножны и надел свои любимые черные кожаные перчатки без пальцев. Ксения знала: Марк надевает их только в том случае, если идет на очень серьезное дело. Впрочем, куда уж серьезнее…
— Хорошо бы, чтобы Ведуны объявились раньше, чем зайдет солнце, — сказал Марк, вновь глянув на оранжевый шар, неумолимо приближающийся к горизонту. — А то ночью здесь такая темнотища — хоть глаз выколи. Если в кого мечом и попадешь, то только по чистой случайности.
Марк посмотрел на Ксению, и она смогла наконец поймать его взгляд.
Они оба не любили пафосные героические эпопеи, в конце которых перед самой страшной битвой главные герои 'смотрели друг на друга и не могли отвести взгляда, понимая, что, может быть, видят друг друга в последний раз'. Но сейчас они, совсем как в этих эпопеях, смотрели друг другу в глаза. Молча, не произнося ни слова. Однако в их взглядах не было обреченности и страдания, которые так любят описывать писатели, не было в них и самоотверженности и готовности пожертвовать жизнью за 'правое дело'. Что в них было? Дружба и преданность, и это пресловутое местоимение 'мы', которое люди так часто употребляют, совершенно не сознавая его значения. Именно сейчас, именно в этот момент они оба ощутили себя одним единым целым, не только друг с другом — единым целым со всеми теми людьми, которые стояли сейчас в цепи на пути Ведунов. И никто из частичек этого огромного 'мы' не думал о том, почему он здесь стоит, не думал, что, может быть, неправильно поступает или стоит не на той стороне. У них была одна цель на всех: защитить этот мир, так, как они считали нужным это делать.
И то, что сейчас должно было произойти, вовсе не было столкновением двух групп людей, по той или иной причине ненавидящих друг друга. Вовсе нет. Это было столкновение двух целей — а значит, и служителей этих целей. Но не более. Никакой личной неприязни. Даже определение 'враги' здесь не подходило — врагами Ведуны и Стражи никогда не были. Они были противниками, давно знающими и изучившими повадки друг друга, время от времени сталкивающимися, когда сталкивались их цели, в поединке решая возникший вопрос. Чья цель сильнее — тот и побеждает. Но сильнее — вовсе не означает правильнее. Не бывает правильных целей. Бывают только цели сильные и слабые. Какая сильнее — ту люди зачастую и считают правильной, не задумываясь о том, что придет время и они сами будут эту цель попирать ногами и приносить на алтарь новой цели. Так было и так будет всегда.
— Они идут! — раздался крик часового над цепью. Марк вздрогнул и резко вскинул голову в его направлении. — С полсотни, не меньше!
— Всем приготовиться! — ответил ему голос Велимира. Послышался скрежет вынимаемых мечей и быстрые шаги по голому склону. Велимир, стоявший в самом центре цепи, окинул ее взглядом сначала в одну, потом в другую сторону и проговорил: — Свиридов! Встань рядом с Ксюшей, последи, понял?
— Понял, — кивнул Марк, отсалютовав ему мечом. Посмотрел на Ксению и улыбнулся: — Знаешь, мне всегда было интересно, почему меня всю жизнь называют по фамилии, а тебя — исключительно по имени?
Ксения тоже улыбнулась и пожала плечами. Марк, видимо, принял это за ответ и, похлопав ее по плечу, отошел на свое место в цепи — небольшую впадину рядом с серым, выщербленным годами и ветрами валуном, на расстоянии трех-пяти шагов от Ксении. Валун стоял прямо у него за спиной, и Ксения подумала, что он наверняка специально выбрал это место: в случае чего можно вскочить на камень и тем самым оказаться, пусть ненамного, выше противника, а это давало большое преимущество в части обзора. Да и всегда легче, когда за спиной что-то есть — не даром же древние воины ставили позади себя обозы, чтобы не пропустить врагов. Ксения внимательнее пригляделась к другим Стражам и Хранителям и мысленно сама себе поддакнула: да, видимо, так действительно легче. У каждого из стоявших в цепи за спиной что-то находилось: камень, странное, непонятно как уцелевшее на этом склоне дерево или большая коряга. У самой Ксении за спиной не было ничего, и она, немного подумав, подобрала и воткнула вертикально в землю за собой палку, обозначив границу, за которую ей нельзя переступать. Марк, увидев это, одобрительно кивнул.
Внизу, у подножия холма, началось какое-то движение. Донесся тихий хруст веток, какие-то переклички, звяканья металла, смех. Ксения напряглась и покрепче сжала рукоятку меча. Она была теплой и дрожала в ладони, словно живая, просясь поскорее в драку. Мысленно Ксения попросила меч помочь ей, когда придет время. Он как будто согласился.
Меж тем на склон из густой чащи кустарников вышли противники. Их было много, не меньше пятидесяти, а то и побольше на десяток. Они шли стройными походными рядами, с мечами наголо и большими деревянными щитами на спинах. У Ксении похолодел затылок: ни у кого из Стражей щитов не было, и вообще не было даже намека на что-то, чем можно было бы защищаться, кроме мечей. Да и на складе Ксения щитов не видела. Неужели Стражи и Хранители оказались настолько непредусмотрительны, что не позаботились о защите?
